Станислав Гагарин - …Пожнешь бурю: Хроника двух трагических часов
«С дедом Хэйджем все ясно. Но почему мне снился Генри Хукер?» – недоуменно спросила себя Лу и выпрыгнула из постели. Через минуту она уже плескалась под струями прохладного душа, с силой проводя ладонями по ладному телу, которое только укрепили предыдущие роды, и с нежностью оглаживая место, где затеплилась новая жизнь.
Потом Луиза спустилась на кухню, там хлопотала неутомимая Пегги, и принялась готовить вместе с нею завтрак. А вернувшийся с пробежки Джордж Тейлор завернул в сад и нашел там Виктора Хансена с лопатой в руках.
– Вот, – сказал капитан, смущенно улыбнувшись и отставив лопату, – покопался немного в земле с разрешения старины Чарли.
Сам Чарли Купер выглянул из раскрытых ворот гаража, весело осклабился и приглушенно приветствовал майора Тейлора боевым кличем морских пехотинцев: в доме не все еще поднялись.
Люблю, знаете, Джордж, все, что связано с землею, – сказал Виктор Хансен. – Мои предки – крестьяне из Ютландии. И вот именно во мне так громко зазвучал их призыв вернуться к началу начал.
А в детстве он разве не был слышен? – спросил, улыбаясь, Джордж.
Звучал и в детстве. Но так уж случилось, что родились мы с братом, отцом Лу, в семье капитана дальнего плаванья, которого почти не видели дома. Мать, конечно, не могла нам заменить его, да и не может женщина воспитать в мальчишках подлинное мужское начало. Это противоестественно. Потому-то парни, выросшие без отцов, всегда испытывают некую ущербность. Хотя и по-разному пытаются преодолеть ее. Словом, Джордж, некому было направить меня по стопам предков. А ближайший пример – отцовский – был рядом. Вот и отправился я, едва подрос, в морской колледж – хотелось поскорее стать мужчиной, избавиться от опеки ма… А сейчас порой ее так не хватает.
Ма Полли? – спросил Тейлор. Он хорошо знал миссис Хансен, бабушку Луизы по отцовской линии, ко торая умерла пять лет назад в небольшом городке южнее Крискент-Сити, штат Калифорния, где поселилась под старость лет у северного побережья знаменитых Красных Лесов. Джордж ездил вместе с Лу хоронить бабушку Полли и был потрясен видом удивительных красных стволов, пронизанных горячим, несмотря на близость Орегона, калифорнийским солнцем.
Нет, – улыбнулся Хансен, – попросту чьей-нибудь опеки. Всю жизнь я заботился о других людях, командовал ими на корабле. Но так хочется теперь, чтоб кто-то приручил меня самого.
Вы еще молодой парень, Вик! – энергично воскликнул Тейлор, ему стало жаль Хансена. – Вам всего лишь пятьдесят лет. Хотите, мы с Лу подыщем вам невесту?
Пока рано бросать море, – сказал капитан. – До пенсии мне осталось пять лет. Кое-что накоплю – куплю ферму и стану выращивать фрукты.
И арахис, – подхватил Тейлор.
А может быть, нам купить ферму вместе? – предложил Хансен. – Я вполне серьезно, Джордж. Ведь н вы, я давно это понял, любите землю.
Моим кумиром детства был Лютер Бербанк, – грустно произнес Тейлор. – Хотел по примеру волшебника из Калифорнии выращивать необыкновенные растения, которые за недостатком времени не успел создать всевышний.
Опасно соревноваться с господом богом! – раздался насмешливый голос Филипа Тейлора, который незамеченным подошел к ним со стороны дома. – Большой Лорд не любит, когда его подправляют… Доброе утро, парни! Вы не знаете, когда нам предложат завтрак?
Мне кажется, что Пегги и Лу вот-вот позовут пас к столу, – сказал Джордж Тейлор. – Извините меня, джентльмены, я должен еще поднять свой выводок и выпустить ребятишек для небольшой разминки.
На кухне тем временем Пегги рассказывала Лу, при этом не переставая ловко орудовать у плиты, поджаривая кукурузные оладьи к завтраку, о том, как ездила вчера со своим Чарли в Брансуик и побывала там в новом продуктовом магазине фирмы «Чемберлен Нэчурал фуд». Эта фирма была создана лет десять назад в штате
Флорида и, постепенно вытеснив конкурентов, не уловивших тенденции потребителей к переходу на натуральную пищу, принялась строить магазины в Алабаме, Луизиане и Джорджии.
Представляете, мэм, – рассказывала Пегги, закатывая глаза от восторга и сверкая при этом белками, которые так контрастировали с ее темным лицом, – там было мясо от скота, выращенного без этих хитрых штучек, которые стимулируют гормоны или что-то там еще у бедных коровок! Овощи и фрукты, не знающие, что такое химические удобрения и всяческие клопоморы. И хлеб! Какой хлеб! Из чистой пшеницы, без примесей! Я купила булку и вчера подала к ужину.
Все обратили внимание на него, – сказала Лу. – Но я не знала, что вы, Пегги, привезли его из Брансуика, и сказала, будто испекли его сами. Мы так привыкли к вашим чудесам, что и не удивились.
Спасибо, мэм, – смущенно потупилась Пегги. – Я не заслужила таких похвал. Просто это был хлеб из настоящей пшеницы. Кстати, новая фирма всюду указывает, что в ее продуктах меньше жиров, соли, сахара, нежели у других.
Это еще в восемьдесят пятом году постановил конгресс: сообщать на упаковках любых пищевых товаров содержание в них натрия, – заметила Лу. – Ведь для одной молекулы натрия, попавшей в наш организм, надо четыреста молекул воды, Пегги. Поэтому мы так пьем после соленого.
Ой! – вскрикнула Пегги. – Мужчины идут в гостиную, а у нас еще не все готово!
Ничего, – успокоила ее хозяйка. – Давайте накормим мистера Тейлора, ему скоро на службу, а потом, когда будут готовы дети, сядем все вместе за стол.
Джордж Тейлор любил вареную кукурузу и сейчас с аппетитом ел горячие, слегка присоленные початки – на близлежащих фермах зрелость кукурузы уже достигла молочно-восковой стадии, такую только и подавать в сваренном виде.
– На ваш вопрос, дорогой капитан, я отвечу односложно: да, – проговорил майор, откладывая пустую кукурузную кочерыжку в сторону. – Мне, как и вам, осталось пять лет до окончания контракта с ВВС. Продлевать его не буду, хотя стану к этому времени, по всем прогнозам, командиром крыла в звании полковника или бригадного генерала. Если, конечно, не ликвидируют ракеты. Впрочем, это маловероятно.
На твой век хватит, племянник, – сказал отец Филип.
Хватит, – согласился командир эскадрильи, – только остальные пусть уничтожают без меня. Предпочитаю выращивать с нашим кэпом цветы на ферме. И первый новый сорт чайных роз назовем «Трезвый Филип».
Капитан Хансен расхохотался, а капеллан морской пехоты погрозил племяннику пальцем.
А второй мой вопрос? – сказал Виктор Хансен. – Точнее, первый. Я задал его еще вчера. Про русский «ход конем».
Мы знали о нем как о возможном варианте еще до того, как русские поставили вопрос ребром. Да это только опоссуму было бы невдомек…
Спасибо, Джордж, – усмехнулся преподобный Филип. – А то я гляжу на моего старого друга Вика и никак не пойму: кого же мне напоминает этот морской волк?
Дядя Фил, – укоризненно сказал Джордж, – Виктор Хансен чемпион морского колледжа по боксу.
А я – морской пехотинец, – отпарировал капеллан. – И – у-у-а-вэй!
Он издал такой воинствующий клич, что Лу и Пегги испуганно выглянули из кухни, а наверху в спальнях восторженно затопали возбужденные ребятишки.
Я спешу на службу, – сказал майор. – И если вы не перестанете дурачиться, дядя Вик останется без ответов на свои вопросы.
Извини, Джордж, – сказал дядя Филип. – Я посерьезнел вчера в Вашингтоне, в Большом Вигваме бледнолицых воинов. Больше не буду. Вик, прими от меня трубку мира.
Он шутливо протянул капитану Хансену гаванскую сигару.
– А с идеей русских очень просто, – доедая оладьи с вареньем из ежевики, сказал командир эскадрильи. – Чтобы космическая ПРО действовала, надо повесить над территорией России дополнительно военные спутники-наблюдатели. На геостационарные орбиты, на высоту тридцать шесть тысяч километров. Тогда они будут вращаться за тот же период, что и планета, н ос таваться практически висящими над одной и той же точкой территории потенциального противника. Ведь ему надо засечь газовую струю русской ракеты, едва вырвавшейся из шахты. Только русские заявили, что не дадут вешать эти спутники. Мирные спутники – да, военные – к Берри-Мэри… [«К Ягодке-Мэри». Непереводимая игра слов, вроде русского выражения «к едрене фене»]
С этими словами майор Тейлор поблагодарил жену и Пегги, поднялся из-за стола.
– Сейчас я отправлюсь на остров Джекилл, чтобы готовиться к возможному приезду русских на базу Мэсситер, – сказал командир эскадрильи. – Может быть, на этот раз мы сумеем дойти с ними до безъядерного порога. Иного выхода у нас нет. – Он взглянул на часы. – Вертолет будет через тридцать минут. Я пройду к посадочной площадке пешком.
– Провожу вас, Джордж, – сказал капитан Хансен.
Он был человеком загорающимся, импульсивным, и капитану так не хотелось сейчас расставаться с Джорджем. Поговорить бы с ним еще о планах, которые осуществятся только через долгие педели и месяцы, из которых сложатся эти пять лет.
