Владимир Поселягин - Путь истребителя
- А это правда, что вы женаты? – после минутного долгого шушуканья, спросила та же.
Только теперь я смог определить по голосу, где они прячутся и смог их рассмотреть. Четыре девушки стояли по грудь в воде в тени большого дерева, затрудняюсь
определить, но вроде это была ива.
- Я побежал, а то у вас уже губы посинели. Извините у меня тренировка. Режим.
Подхватив белье и полотенце, побежал по тропинке. Углубившись в лес метров на двести, быстро натянул влажное белье, и снова побежал по ночному еще
прохладному лесу, стараясь согреться.
Вернувшись в часть, час ночи, а полк был полностью в работе. Гудели моторы, готовились к вылету самолеты, суетились техники, гудели моторами бензовозы.
Почему готовилось четыре транспортника непонятно, ведь нам нужен один. Заскочив в землянку, я надел форму и посмотрел на лежавший на топчане летный
комбинезон. Кто-то не только постирал его вместе с формой, но и выгладил, заполнив карманы всем необходимым по уставу. Даже аптечка в нагрудном кармане и
сухпай и то были на месте. Автомат на бедре, запасные магазины тоже в чехлах, в общем, к вылету готов. Надев так же комбинезон, натянул сапоги и вышел из
землянки, направившись к штабу полка. Мне уже сообщил дежурный, что меня там ждут.
Ответив на приветствие, я вошел в ярко освещённую землянку, где находился штаб авиаполка.
Она была не так полна, как я думал. Всего десяток офицеров, да связист у рации в углу.
- Появился наконец, - буркнул себе под нос Архипов, и тут же уже громче продолжил: - Товарищи офицеры, разрешите представить вам, подполковника Суворова,
которого вы все конечно знаете…
Двое из офицеров были из осназа, майор Славич и его зам старший лейтенант Малюта. Четверо из командования полка отвечающих за вылет, особист и двое из
экипажа транспортника на котором мы летим. Командир корабля капитан Лютик и штурман младший лейтенант Резун, несмотря на невысокое звание лучший штурман в
полку. Еще один майор из стоявшей тут истребительной части, его машины будут сопровождать нас до предела.
После общего знакомства, подполковник стал ставить задачу. Еще через полчаса, развалившись на трех запасных парашютах, я задремал в салоне поднимающегося на
нужную высоту Ли-2.
- Товарищ подполковник, подлетаем, проснитесь! – будил меня один из бойцов Славича.
Сев, я протер глаза и, сладко зевнув, культурно прикрыв рот кулаком, потянулся. После чего приподнявшись, заглянул в иллюминатор. Снаружи уже рассвело, и
утреннее солнце хорошо освещало самолет, но земля еще терялась в сумерках. Судя по расстоянию до поверхности, летели мы фактически в трехстах метрах.
Встав, я направился в кабину, протиснувшись, похлопал по плечу штурмана, он тут исполнял еще обязанности второго пилота. Выпустив лейтенанта, тут его работа
уже не требовалась, занял освободившееся место.
- Через десять минут будем на месте, - сообщил пилот, как только я фуражку поменял на шлемофон.
- Хорошо. Видите ту вьющуюся речушку? Летите пока по ней, когда увидите, что она выпадает из большого озера, сразу налево и через минуту мы будем на месте. Я
там покажу.
- Понял!
В это время, мне показалось, что я что-то видел на воде, какою-то массу, на вроде плота, слишком большой и неказистой она была для лодки. Мотнув головой,
отбросил эти воспоминания из головы, наши в руках у немцев, и это никак не могли быть они.
- Вот излучина, поворачивайте и снижайтесь. Я вас вывел прямо на площадку, так что можно выпускать шасси.
Солнце еще немного приподнялось, и пилот смог рассмотреть луг, на который я ему показывал.
- Понял, - кивнул он.
Нажав на кнопку зуммера, сообщив сигналом пассажирам, что мы идем на посадку, после чего велел мне пристегнуться. Быстро накинув наплечные ремни, я застегнул
их, после чего показал пилоту большой палец.
Площадка приближалась, вот легкое касание, подскок и уже основное касание, дальше мы скакали не по такому уж и ровному полю, сбрасывая скорость.
- Сели, - довольно улыбнулся пилот, подкатывая самолет к ельнику, и начав его разворачивать.
- Я в салон!
- Понял!
Вернувшись в почти пустой салон, оказывается, осназ уже успел его покинуть, подхватив пару лопат, и дождавшись полной остановки самолета, тоже покинул его.
Пилот в это время, не глуша моторы, пытался реверсом, то есть задом загнать тяжелую машину в молодую поросль ельника. Отбежав в сторону, где стоял майор
Славич, поинтересовался, стараясь перекричать рев моторов:
- Сейчас идем?
- Нет, нужно замаскировать машину. Наверняка вышлют авиаразведку. Немцы болезненно реагируют на такие полеты.
Заглушив моторы, экипаж тоже покинул машину, только стрелок оставался на месте у пулеметов. Пока пилот и борттехник осматривали шасси, посадка действительно
была жестковата, десяток бойцов принялись таскать срубленные елки и закрывать корпус, чтобы его не было видно со стороны и с воздуха. Получался большой и
непонятный куст из елок.
Через двадцать минут они закончили. Пяток бойцов так и остались охранять самолет, а мы вдесятером направились к схрону.
Идти по ельнику было удобно, вся листва-иголки наверху, вокруг только голые стволы в россыпи прошлогодних иголок. От запаха хвои хотелось вдохнуть на всю
глубину легких и не вдыхать, такой приятный и свежий он был. Шли мы впятером. Я, майор, и трое бойцов, что несли лопаты и сумку с лодкой. Шестеро разбившись
на пары, разбежались в стороны, страхуя на нас от неожиданностей.
Это же время. Этот же лес. Двое неизвестных.
Два человека, оба в мокром старом летнем обмундировании, с многочисленными заплатами и равными дырами, лежали в тени высокого дерева на берегу речушки.
Заросли камыша скрывали их со стороны, однако они позволяли им рассмотреть группу из нескольких человек двигавшихся к этой же речушке.
- Наши? – хрипло поинтересовался один из них у второго. По внешнему состоянию и форме, можно было предположить что они являлись бежавшими из лагеря для
военнопленных. Лежавший рядом с «хриплым» немецкий карабин. указывал, что бежали они с шумом.
- Да черт его знает. Они все в комбинезонах, я таких и не видел никогда. Тот, что пониже вроде летчик, шлемофон точно наш, но комбинезон непонятный. Видишь у
него выпуклость на груди похожая на большой карман?
- Вижу. А остальные осназ?
- Да кто их знает?..
Дальше второй ничего просто сказать не успел, на обоих обрушились тела двух бойцов, в таких же комбинезонах и с оружием, как и у тех, что они разглядывали.
Подполковник Суворов. Оккупированная территория. Местоположение у старой границы, рядом с неизвестной речушкой.
- Документы только эти, товарищ подполковник, - протягивая мне немецкий зольдбух, сказал один из осназовцев.
Показалось или нет, но оба плененных вздрогнули. Они лежали на животах со скрученными за спиной руками.
- Поставьте их на ноги, - велел я, разглядывая документ. Немецкого я не знал, но определить, что он принадлежал рядовому смог. Передав удостоверение майору,
посмотрел на немецкий карабин, что держал один из бойцов, велев бойцам:
- Поднимите их на ноги.
- Рядовой Краузе, охрана лагеря для военнопленных, - известил нам майор, закончив с документом. Оказалось, он знал язык противника.
Осназовцы споро подняли и поставили неизвестных на ноги. Осмотрев их с ног до головы, спросил:
- Кто такие?
Неизвестные. Тоже место, тоже время.
Пленные с интересом рассматривали окружавших людей. То, что это были советские бойцы и командиры они уже убедились, но их немного вводило в сомнение амуниция
и оружие. В сорок первом такого не было. Двое бойцов возились с большим тюком, разворачивая его, четверо снова разбежалось вокруг, явно охраняя в дозорах,
рядом остались только четверо.
Больше всего их интерес вызвал белобрысый паренек с симпатичным лицом, к которому остальные обращались как к старшему командиру. Как только их поставили на
ноги, то приказали назваться.
- Лейтенант Горошин, двести шестой полк, командир роты. Попал в окружение летом сорок первого под Борисовым, - первым представился «хрипатый».
- Два года? – приподнял бровь паренек.
- Да.
- Как попали в плен?
- Немцы вокруг. Пули свистят, снаряды рвутся. Все руки подняли и я тоже сдался, - угрюмо ответил хрипатый, опустив голову.
Второй в это время с интересом рассматривал светло-зеленый комбинезон подполковника. То, что он был летный, бывший пленный сразу понял. Многочисленные
карманы, даже на бёдрах и рукавах, большой пакет на груди, чтобы не мешал в кабине самолета. Несколько ремешков для креплений. Специальные нашитые чехлы-
карманы, для магазинов к оружию. В петельках, на бедре, явно на штатном месте крепления, находился небольшой и компактный пистолет-пулемёт с зализанными
