Не валяй дурака, Америка… - Юрий Артемьев
— Что ты хочешь, парень? Ты всё равно отсюда не сможешь выйти.
— Я знаю. Вызовите полковника Авдеева!
— Не знаю такого.
— А тебе и не положено знать таких людей. Сообщи начальству! Они знают, как с ним связаться.
— Но они меня могут не послушать…
— Постарайся найти нужные слова, иначе я сперва убью этого, а потом займусь тем, что покрупнее. Ты понял меня? Мне терять уже нечего. И чтобы никаких переговорщиков. Только полковник Авдеев или майор Васин смогут сюда войти. Если увижу кого другого, начну убивать. Ты понял меня?
— Понял.
— Так и передай своим. Откроется дверь — этот сразу труп. А потом займусь вторым.
— Не горячись парень! Я всё передам.
— Иди. И дверь за собой закрой.
Пятясь задом, конвоир вышел. Я слегка отпустил свою жертву, посадив его на стул. Он тяжело дышал, похоже плохо соображая, что тут происходит. Его связанные за спиной руки я завёл за спинку стула, и прихватил свободным концом ремня, стягивающим его запястья. Здоровяка, лежащего на полу в отключке, я подтянул к себе поближе, и положил его так, чтобы было удобнее выключить его футбольным ударом с ноги в голову, если он очнётся раньше, чем надо.
«Добрый» следак, похоже, помаленьку приходил в себя.
— Ты чего творишь?
— Помолчи!
Я одной рукой продолжал удерживать острие карандаша возле его горла, а другой рукой листал бумаги, которые лежали на столе. Там вообще не было ничего про меня, про Маринку и про брата Сашку. Это были какие-то материалы про совершенно посторонних людей.
— Эй, клоун! — тряхнул я своего заложника. — Это что за материал?
— Я… Я сейчас работаю по нему…
— А на хрена ты его сюда притащил?
— Чтобы ознакомиться…
— Я со мной чего?
— Сергиевский с тобой должен был работать…
— Это вон тот бугай на полу что ли?
— Д-да…
— Теперь ответь на вопрос: Мы где сейчас находимся?
— Матросская тишина… Следственный корпус.
— А содержат меня где?
— Я не знаю.
— А чего ты знаешь?
— Н-не знаю…
— Слышь, Незнайка, где Маринка?
— Я не знаю о ком ты…
— Чего? Меня с ней вместе привезли сюда.
— Я только про тебя знаю.
— И что ты про меня знаешь?
— Ты… И твой брат…
Откуда-то с уровня пола донеслось:
— Заткнись, дурак!
Я пробил «пенальти в голову», и обращаясь к снова потерявшему сознание Сергиевскому бросил:
— Сам дурак!
А повернувшись снова, к резко замолчавшему заложнику, добрым голосом вежливо попросил:
— Продолжай, пожалуйста!
— Ты должен был сознаться…
— В чём?
— В том, что вместе с братом готовил побег на Запад.
— Чего?
— Ну, твой брат смог убежать, а ты нет…
— Тебя давно по голове не били, убогий. Ах, прости! Я не имел в виду сегодня… Тебя в детстве не роняли головой об пол? Какой побег? Ты о чём вообще…
* * *
Ответить он мне не успел. В дверь вежливо постучали.
— Кто там? — в духе воронёнка из мультика про Простоквашино спросил я.
Я, конечно, не ожидал, что мне ответят про почтальона Печкина. Так и случилось.
— Можно я войду? — голос знакомого уже мне конвоира из-за дверей.
— Только не резко. Медленно открывай дверь и медленно входи…
Вверь не спеша открылась на чуть-чуть. Целиком заходить дуболом не стал. Он просунул голову и стал быстро говорить.
— Всё сообщил. Сказали, что свяжутся с генералом…
— С каким на хрен генералом? Я же тебе русским языком, чётко и отчётливо сказал: Полковник Авдеев…
— Мне сказали, что он уже генерал-майор… На днях получил…
— Во как? Ну, не знал… И что? Целый генерал ко мне сюда приедет?
— Я н-не знаю… Но ему точно сообщили. При мне звонил дежурный офицер.
— А группу захвата ко мне уже вызвали?
— Я…
— Только не звизди, ладно. Я же не сержусь. Всё понимаю… Служба такая. Ну что? Вызвали?
— Д-да…
— Посоветуй им особо не торопиться.
