Отступник-3 - Константин Георгиевич Калбанов
Семь машин. ПВО фрегата, эскадрилья и Настя сумели сбить пять машин, четыре серьёзно повредили, и только три полноценно оставались в строю. Однако, механикам крейсера удалось наскоро подлатать повреждённые машины. Их заправили, пополнили боекомплект и теперь они намеревались потрепать «Носорога», имея для этого неплохие шансы. Ну, или командир крейсера полагал, что имеют. Откуда им знать о наличии на борту фрегата резервных «Зарядников». Впрочем, наверняка они это предполагают, но и другого выхода у них попросту нет.
«Изумруд» отвернул от прежнего курса, едва мы захватили артиллерийскую палубу. Драться с «Носорогом» практически нечем, только истребители, с невысокими шансами на успех. На борту находится абордажная команда противника, и хотя численный перевес всё ещё на стороне обороняющихся, преимущество на нашей стороне.
Предполагаю, что в сложившейся ситуации капитан решил идти полным ходом в Иркутск. Великий князь иркутский не позволит драться над своей столицей и нам придётся разойтись. А может к нам уже направляется корабль иркутской дружины, вызванный командиром «Изумруда». Без понятия о чем там смог договориться дядюшка. Значит нужно управиться до того, как в эту драку вмешаются посторонние.
— Я иду первым… — начал было я, но был бесцеремонно оборван старшим телохранителем.
— Я иду первым, — сделав шаг к люку шахты, произнёс Топор.
Вид решительный, того и гляди в драку полезет. А я драться не стану. С одной стороны, его двухсоткаратник опять накачан под завязку, и если ему что и угрожает, то это рукопашка, до чего мы постараемся всё же не доводить. Но в бою может случиться всё, что угодно, а я телохранителями обзавёлся не ради поддержания своего статуса. Поэтому согласно кивнул, но совсем уж отступаться не стал, надо же заботиться о своём авторитете.
— Первым идёт Топор, следом я, за мной Фея, Рупор, Коготь и Плющ. Далее, Болт ведёшь своё отделение. Ваша задача брать под контроль развилки и переходы. Грохот и Штык, по паре бойцов оставляете на верхней палубе, держать люки шахт, остальные спускаются на нижние ярусы, и берут под контроль палубные площадки трапов. И не расслабляться, не стоит думать, что вы ни с кем не столкнётесь. При абордаже «Кистеня» на меня вышла группа запасшаяся «Пробоями» по самые брови. Если бы я попёр как кабан на случку, там бы меня и положили. Вопросы? Вопросов нет. Работаем, — кивая Топору на трап, закончил я краткий инструктаж.
Хотя экипаж поначалу и пытался пробиться по трапам на артиллерийскую палубу, сейчас тут никого не было. Только скрип дерева и снаружи шум винтов продолжавших рубить воздух на полных оборотах. Беспрепятственно спустились на площадку четвёртой палубы. Шедшая следом Настя отслеживала обстановку «Чутьём». Дистанция в тринадцать шагов не так чтобы и мало, тем более в условиях внутренних помещений.
— Прямо за дверью несколько человек. Точнее сказать не могу, стоят слишком плотной группой, — послышался в голове голос Насти, по «Разговорнику» штурмовой сети.
— Вырубить можешь? — спросил я.
— Они без амулетов, так что даже «Пробоем» не достану, только «Воздушным молотом», да и то не всех.
— До такого риска доводить не будем, — возразил я,
Для этого ей нужен не просто визуальный контакт, но и приблизиться вплотную. Ну его к ляду такие риски. Уже одно её «Чутьё» отличное подспорье. А с остальным мы уж как-нибудь разберёмся. Даром, что ли заказы по разным мастерским размещал.
Я переглянулся с Топором и тот извлёк из подсумков пару ребристых гранат, начинённых пироксилином. Так-то поражающее действие основной массы осколков сопоставимо с револьверной пулей. Но их может прилететь и несколько, что ослабит защиту, а бывают и большие осколки, которым по силам вынести стандартный трёхкаратник. Опять же, делать ставку только на светошумовой эффект я посчитал неправильным. И как выясняется был прав, так как передо мной сейчас противник решивший отказаться от амулетов. Их трудности.
Топор разжал пальцы и рычаги предохранителей отлетели в сторону под хлопки капсюлей воспламенителей. Не выказывая особой поспешности он толкнул дверь ногой и закатил за неё обе гранаты. Неясный шум за фанерной стеной, в котором угадывается недоумение. А ведь о гранатах им похоже неизвестно. Ну вот отказались от их использования, ещё чёрт его знает в каком году. А теперь это как откровение.
Взрывы грохнули практически одновременно. Дверь захлопнуло ударной волной, в нескольких местах встопорщилась щепа фанеры, от пробивших её осколков, один из которых с лёгким тычком прилетел в меня. Сквозь щели и новоявленные отверстия выметнуло пыль и дым. Топор тряхнул головой, и со злорадной улыбкой, вновь толкнул дверь, выходя в коридор с пулемётом на перевес.
Не успел я последовать за ним, как загрохотала длинная очередь. Ох чует моё сердце сегодня всем моим запасам боеприпасов на бездымном порохе придёт абзац. Не так уж и просто производить его в лабораторных условиях. Ну да, чего теперь-то. Хорошо хоть абордажи случаются не каждый день.
Я последовал за Топором, стреляя из «Тигра» одиночными. Дело даже не в экономии боеприпасов, просто ситуация не требовала массированного обстрела, с этим вполне справлялся пулемёт моего телохранителя. Тем не менее противников хватало и я подстрелил троих.
Возможно именно поэтому и не обратил внимание на то, что коридор освещался только в непосредственной близости от выхода на трап. Уже следующие фонари были погашены, а дальше все терялось в темноте. Но меня это отчего-то не встревожило, а куда больше беспокоило то, что дышать стало трудно из-за пороховых газов и сгоревшего пироксилина. Даже успел себя похвалить за опущенные очки, иначе уже резало бы глаза.
— Чисто, — вывалившись вслед за нами, объявила Настя, имея ввиду отсутствие противника.
Одновременно с её словами темнота коридора метрах в пятнадцати вдруг полыхнула красным всполохом, а по ушам ударил гром дружного залпа, поддержанного грохотом как минимум двух картечниц. Одновременно с этим по телу, уже привычно сыпануло горохом.
Пока противник перезаряжал винтовки картечницы продолжали стрелять. Вспышки выстрелов уже не рассмотреть, лишь розовые всполохи, которые пока ещё были различимы сквозь пороховой дым. Но вскоре и они пропали, поглощённые наползающей на нас сплошной непроницаемой молочно-белой стеной, различимой даже в темноте.
И все это время я ощущал как в меня тыкаются пули, другие с вжиканьем пролетали мимо, или с глухим стуком входили в фанеру. Мы втроём открыли ответный огонь, одной очередью добив патроны остававшиеся в ленте и магазине. Настя сделала последний выстрел когда я уже тянул из подсумка полный магазин. Возможно мы кого-то и подстрелили, в непрекращающемся
