Удача любит смелых - Алекс Шу
— Годится, — кивнул я. — Пленников куда поместишь?
— В подвал того же дома на отшибе. Он большой и посторонний человек вход в него не найдёт. Настоящее укрытие, наши предки столетие назад такие делали, чтобы от турков прятаться, и оружие хранить. Там с ними поговорим, расспросим, узнаем, что к чему, — борцуха злобно ухмыльнулся, и я мысленно посочувствовал троице бандитов.
— Ладно, тогда у меня будет ещё одна просьба. Я у этой банды видел пистолеты. Пару захваченных стволов нам отдадите?
— Да бери, конечно, — отмахнулся Гурам. — Соберем стволы, выберешь любые.
— Спасибо…
Афганец с помощью Олега уже вставил чеки обратно и открутил у гранат запалы на всякий случай. Седого, здоровяка и уже очухавшегося наркомана, со связанными спереди руками и заткнутыми тряпками ртами, заставили нести рыжего с простреленным бедром. Конвоировали пленников Денис с Олегом, и Вова с Василом. Рядом держались мы с Гурамом. Когда вышли к машинам, парни быстро связали ноги наркоману и здоровяку, затем мы совместными усилиями погрузили их в багажник «нивы» как мешки с картошкой, предварительно вытащив оттуда лопаты. Бандитов накрыли брезентом, предупредили, чтобы лежали тихо, не дергались. Захлопнули дверцу багажника, и расселись по машинам. Мы — в «шестерку», Гурам с Василом — в «ниву». Седого они забрали с собой. Раненого рыжего усадили на заднее место, между Вовой и Денисом. Мы с Олегом сели впереди, товарищ — за руль, я — рядом.
«412» москвич и «пятерка» остались на месте. На них после «уборки» должен приехать Баграм с остальными бойцами.
Через пять минут Гурам остановился возле небольшого домика на отшибе у леса. Забор там, как и у других домов армян, оказался высоким. Длинные деревянные штакетины надежно скрывали двор от любопытных взглядов посторонних. Хозяина в доме не оказалось, но никаких проблем не возникло. У Гурама имелся ключ, он быстро открыл калитку, сняв висевший на ней навесной замок. Через минуту мы, вслед за «нивой» борцухи заехали во двор. Сам домик, оказался небольшим, с заросшей бурьяном территорией. Зато недалеко от него расположился огромный гараж, в котором свободно могло поместиться три машины.
Там, под кучей хлама и старых колес, был замаскирован вход в подвал. Первым спустился Гурам, и щелкнул висящим на стене у лестницы выключателем. Тусклый свет немного рассеял кромешную тьму. Само помещение оказалось прямоугольным, просторным и удивительно мрачным. Пятна, напоминающие засохшую кровь на сером бетонном полу, свисающая на проводе лампочка в патроне, два толстых крюка вбитых в стену у самого потолка, напротив лестницы, парочка дряхлых стульев. Когда пленникам освободили от веревок ноги и, подбадривая пинками, загнали в подвал, они в полной мере оценили тяжелую атмосферу подземелья. Здоровяк судорожно сглотнул, у наркомана затряслись руки, лицо рыжего посерело. Только седой остался внешне спокойным, но на мгновение в его глазах мелькнул страх.
— Ну что, ребятишки, говорить будем? — ласково осведомился Гурам.
Пленники угрюмо молчали, кидая косые взгляды на главаря.
— Не будем, значит, — огорченно вздохнул борцуха. — Жаль.
Гурам сделал эффектную паузу и повернулся к Василу:
— Принеси черный чемоданчик с инструментами, он на антресолях в гараже стоит. Найдешь?
— Айо, — кивнул немногословный товарищ и двинулся вверх по лестнице. Через пару секунд его шаги затихли.
— Ну что, ребятки, не захотели по-хорошему, значит, будем по-плохому, — кровожадно оскалился Гурам.
— Сами справитесь? — спросил я у Гурама. — Не хочется на это всё смотреть. Я брезглив и испытываю отвращение к брызгам крови и кучам дерьма, которое здесь сейчас образуются. Лучше во дворе посижу, свежим воздухом подышу.
— Иди, дорогой, посиди, конечно, — согласился борец. — И ребят можешь своих взять, мы с Василом сами справимся.
— Я останусь, — ответил Денис. — Приходилось офицерам помогать, духов допрашивать. Знаю, как надо действовать.
Опять застучали каблуки по деревянной лестнице. Вниз спустился Васил с небольшим черным чемоданчиком. Поставил его на пол, щелкнул железными замками и откинул крышку, заставив присутствующих невольно замереть от открывшегося зрелища. В специальных петлях, карманчиках, зажимах и застежках, хищно блестели стальные скальпели, щипцы, ножи с волнистыми зубчатыми лезвиями, маленькие напильники, иголки, какие-то непонятные устройства с отверстиями для пальцев. В зловещей тусклой полутьме эти инструменты смотрелись особенно устрашающе.
— Не надо, я всё расскажу, — заблажил здоровяк, не сводя взгляда от орудий пыток.
«Слабоват оказался паренек. Здоровый как слон, мышцы накачал, а духом слаб», — отметил я.
— Рассказывай, — равнодушно согласился Гурам. — Начнём с простого? Кто вас сюда прислал и с какой целью?
— Шкаф, не трепись, — подал голос наркоман. — Они на понт берут. Не будут никого здесь кромсать.
— Не будут? — в голосе амбала появились истеричные нотки. — Дуремар, ты вообще в натуре попутал?! Тебе что, барыга винт паленый подогнал? Совсем кукуха потекла! Они всех наших в момент зажмурили, а ты тут пальцы веером кидаешь, понты колотишь.
— За базаром следи, — пытался вякнуть торчок, но культурист уже от него отвернулся.
— Мы с Зямой давно корешимся, — угодливо сообщил он Гураму. — Имеем общие дела. Он базарил сладкая тема есть, надо жирненьких фраеров окучить. Собрал пацанов, бабло выделил. Вроде, как я понял, каких-то богатеньких хачей на гоп-стоп взять.
— Хачей говоришь?! — насторожился Гурам. — А подробнее?
— Сказал, что в одной хате лавэ крутые мутятся. Мол, деловые между собой какое-то дельце решают, бабла немеряно отстегивают, и оно там некоторое время будет. Когда все разъедутся, мы эту хату быстро берем, и валим с хрустами.
— Там же женщины с детьми, могут шум поднять. Чтобы вы бы с ними делали, убивали? — хрипло осведомился борец. На скулах парня заиграли желваки, лицо окаменело, руки сжались в кулаки.
Здоровяк инстинктивно отшатнулся от горящих ненавистью глаз и испуганно пробормотал:
— Эй, ты чего? Не кипишуй.
— Отвечай! — прорычал Гурам.
—
