Господин Изобретатель. Книги 1-6 (СИ) - Подшивалов Анатолий Анатольевич

Перед отъездом зашел к деду спросить о его решении.

— Вот, внучек, с заводом лекарств я решил, а взрывчатку как-то нехорошо все же делать, — засомневался дед.

Хорошо, хотя бы с сульфаниламидами проблем не должно быть, а вслух сказал:

— Дед, не ты сделаешь, так кто-то другой на этом заработает. Взрывчатка — ведь это не только война и убийство, а горные работы и строительство, прежде всего, железных дорог. Развитие России через Сибирь пойдет, туда чугунку скоро потянут, за Урал, до самого Тихого океана. А знаешь, сколько там скал взорвать надо и туннелей проложить? Даже нобелевского динамита не хватит, прорву взрывчатки тратить придется. У нас строительство и горные работы даже в привилегии прописаны, а будет ли ТНТ закупать военное ведомство — хорошо если будет, а если не будет, то мы только на проходческих и железнодорожных работах капитал удвоим! Наша взрывчатка дешевле нобелевской и безопаснее к тому же, хранения такого строгого не требует — хоть в воду ее положи — все равно взорвется, если детонатор не замокнет или будет просто герметичным и не пропустит воду, ТНТ в воде практически не растворим.

— Вот ты куда, внучек, загнул, — задумался дед. — Ведь это бешеные деньги… А откуда ты знаешь, что чугунку потянут через горы аж до океана?

— Дед, это просто логика — наука такая, иначе говоря — головой думать надо, вперед смотреть, где выгода лежит, — объяснил я своё послезнание купеческой деловой хваткой. — То, что в Сибири богатств в земле немеряно, так это еще Ломоносов сказал, да и Менделеев так считает. Вывезти добытый уголь, нефть, руду на телегах невозможно, значит, будут строить железную дорогу.

— Ну, считай, убедил ты меня, будем завод ставить. Только где?

— Там, где есть рабочие руки, железная дорога, река и город не далеко и не близко — может вниз или вверх по Москве-реке место сыщем верстах в 30 от города?

— Хорошо, приказчиков пошлю посмотреть, где лучше землю купить. Это ты правильно думаешь, что по чугунке и рекой можно строительные материалы и припасы привозить, а потом товар вывозить, — согласился со мной дед. — А завод для лекарств где?

— Да там же, но верстах в пяти и поселок от завода взрывчатки закладывать в таком же отдалении, — ответил я. — Управлять легче будет, если два завода рядом, а удаление от завода взрывчатки необходимо на всякий случай, вдруг взрыв, так люди в поселке живы останутся. Поселок узкоколейной железной дорогой соединить с заводом — одна смена на завод приезжает, другая тем же паровичком уезжает. Так что я поеду в Питер людей подбирать для работы на заводе кто новую взрывчатку и лекарства знает, как делать, а ты мне обещал когда-то, что людей пошлешь учиться, чтобы могли работать на новых заводах — там химики нужны, можно из вчерашних студентов, только умных, — напомнил я деду его обещание. — Я в Питере поспрашиваю, может кто из химиков академии переедет, жалованье им хорошее дадим, жилье при заводе, согласен, дед?

— Да, Сашка, ты кого хочешь уговоришь, я-то тебя знаю, — подмигнул мне дед. — Набирай людей, только немного, завода-то еще нет. Набирай таких, кто знает, какие машины нужны и как работают, смету составить и где их купить, строителей-то я сам наберу — через полгода первый корпус и дома деревянные в поселке будут. Лавку, больницу, ясли для детей, не хуже чем у Морозова в Твери построим со временем, в кирпиче. Я своих старообрядцев на завод работать наберу, а там будем пробовать через царя веру нашу разрешить и церковь открыть.

Глава 23

Вроде, все складывается как надо

На этот раз у меня в купе появился попутчик. И что бы вы думали, уставившись на мой прикид, он спросил по-английски, не будет ли против уважаемый сэр, если он составит ему в пути компанию?

Услышав, что я не против, а что же мне, гнать его, что ли, прикажете, он представился как Джордж Остин, баронет,[81] второй секретарь посольства ее величества.

— Вы прекрасно говорите по-английски, сэр и внешний вид у вас как у иностранца, — удивился дипломат. — Я было принял вас за морского капитана, скорее всего, норвежца или шведа.

Я представился как Александр Степанов, представитель свободной профессии, вспомнив регистрацию моей лаборатории в Управе, где нас с Генрихом записали "лицами свободной профессии" наравне с актерами и художниками, так и подмывало в ответ на его "баронет" представиться "клоун".

— И чем же вы занимаетесь, мистер Степанов? — со всей любезностью, на которую был способен, произнес баронет.

Вот как, уже не "сэр", а простой "мистер", подумал я и сказал:

— Я математик, — ответил я, думая, что настырный англичанин, наконец, уймется, ибо, что взять с математика и о чем с ним поговорить…

— Видимо, вы закончили математический факультет университета? — не унимался баронет.

— Нет, — ответил я. — По образованию я юрист, математикой увлекся позже.

— Вот как, — оживился сэр Джордж. — Я знал одного юриста, который стал математиком, сэра Артура Кэли.

— Насколько я знаю, Артур Кэли известен своими работами в области линейной алгебры, его называют лучшим алгебраистом современности, также он много сделал в области дифференциальных уравнений и эллиптических функций, — не ударил я лицом в грязь, помню что-то из алгебры, не забыл! — А теорема Гамильтона-Кэли чего стоит, одной этой теоремы о квадратной матрице достаточно, чтобы войти в историю математики. Где же вы познакомились с профессором Кэли, он же не дипломат.

— Сэр Артур читал у нас лекции в Тринити-колледже,[82] — ответил дипломат. — К сожалению, я не силен был в математике и не мог оценить всей тонкости рассуждений профессора Кэли.

А он непрост, этот второй секретарь, как мне показалось, он пытался поймать меня на знании математики, но это не удалось… Да и учился он в престижном заведении, где самая-самая британская знать учится, а ведь простой баронет!

— И что же привело вас в Москву, мистер Остин? — теперь уже в наступление перешел я, используя некоторую растерянность оппонента от неудавшейся провокации, — посольство ведь в столице, если ваша поездка не дипломатический секрет, конечно.

— Да что вы, какие секреты, обычный бизнес, — ответил баронет с улыбкой. — Меня послали встретиться с нашим московским консулом, чтобы он помог британский, как это по-русски — стряпчий, ах да, вы правы — поверенный в делах, разобраться с делом о нарушении патентных прав британского подданного одним московским купцом, кстати, его фамилия тоже Степанов.

— Степанов — фамилия очень распространенная, входит в пятерку самых частых русских фамилий вместе с Ивановыми, Петровыми, Сидоровыми, — пояснил я, стараясь внешне сохранить невозмутимость. — Так что же натворил этот купец по отношению к подданному британской короны.

— Он получил в России патент на открытую британцем краску для ткани, — ответил сэр. — Что должно вести к наказанию и компенсации ущерба.

— И как, удалось наказать купца? — поинтересовался я, сохраняя индифферентный вид, мол, так, для поддержания дорожной беседы спрашиваю.

— Нет, — разочарованно ответил Остин. — Я пытался вместе с поверенным встретиться с купцом, чтобы мирно урегулировать размер ущерба, но он даже не принял нас, а русские чиновники просто издевательски смеялись нам в лицо.

— Но ведь в Петербурге, там, где находится ваше посольство, располагается Министерство финансов в котором есть Департамент промышленности и торговли, ведающий промышленными привилегиями, — удивился я. — Что вам стоило утихомирить распоясавшегося купца окриком из столицы, через министерство?

— Думаете, мы не пытались так сделать, — ответил баронет. — В министерстве нам сказали, что привилегия выдана купцу правильно и не нарушает законов Российской империи, так как использует другой процесс, отличающийся от британского. Но ничего, мы подадим апелляцию и добьемся компенсации даже в большем размере, чем это можно было бы сделать при добровольном урегулировании спора. И не дай бог, этот купец будет что-то продавать в Британии и ее колониях — его товар сразу же будет конфискован для покрытия ущерба.