Не римская Испания. Арбалетчики князя Всеслава. Арбалетчики в Карфагене. Арбалетчики в Вест-Индии - Романова
– Ну и почём тут опиум для народа? – поинтересовался я чисто риторически, а посему – по-русски. По-финикийски им слишком долго пришлось бы разжёвывать суть вопроса, а надо ли это трупам? Ведь оставлять их в живых никто не собирался.
Сперва я навёл «перечницу» на вновь посвящаемую, которой не судьба вкусить плюшки от повышения по службе. Смазливая, сучка, даже жаль, но – увы, не ту сторону она выбрала. Пуля вышибла из неё мозги, и она свалилась на площадку перед алтарём у изваяния богини. Кажется, ихняя захолустная Астарта всё ещё не брезгует человеческими жертвами? Вот и пущай принимает первую. А сейчас мы её напоследок и второй угостим, дабы богиня насытилась – ведь Аришат твёрдо намерена осуществить реформу культа, а на сытый желудок Астарта отнесётся к этому, надо полагать, поблагосклоннее. Сытые – они всегда добрее и покладистее. По справедливости нам следовало бы и изваянию этой богини-людоедки свинцовую пилюлю в морду лица влепить, но мы ведь обещали храма не осквернять, а шурин даже и слово Тарквиниев дал. Неважно, что уже покойнику, слово Тарквиниев свято и нерушимо само по себе. Заменит новая верховная эту статую новой в ходе реформы культа или эту по новой переосвятит – это уж ей самой решать. Замершая в ступоре старая верховная в молодости наверняка тоже была эффектной бабой, да только с тех пор прошло немало лет, да и не играло это уже никакой роли. Ей я тоже прицелился в башку и спуск выжал без малейшего сожаления…
Не солдатское дело – женщин убивать? Ну, во-первых, не женщин, а стерв, да ещё и первостатейных стерв. Нормальная баба разве станет подобной хренью заниматься? Это – мужские дела, и со всякого, кто влез в них, и спрос соответствующий, невзирая на пол и прочее. А во-вторых, мы сейчас и не солдаты, точнее – не армейские солдаты. Мы сейчас – спецназ, которому не всегда чистыми делами заниматься приходится. Политика – вообще дело грязное, хотя и нужное. Место ведь для Аришат нужно было от преступной старой карги освободить? Или она сама должна была кинжалом ей глотку перерезать? А соперница ей на хрена, спрашивается? Самой ей её грибами не того сорта кормить, что ли? Классное было бы начало правления новой верховной, собравшейся гуманизировать свой культ! Нет уж, лучше мы сделаем за неё эту неприятную работу. Мы ведь здесь чужаки – приплыли, набедокурили, да и уплыли по своим делам обратно, а ей здесь жить и править храмом. Ей и так тут столько разгребать! И довольно об этом, ладно? Самому тошно!
– Астарта сама поразила громом и молниями угодные ей жертвы! – разжевал я по-финикийски перепуганным лахудрам-прислужницам. – А теперь – обе марш во двор! Встречайте вашу новую верховную, которая решит, как вы будете жить дальше.
Во дворе уже распоряжался Фамей, назначая новую храмовую стражу. Аришат осматривала заваленный убитыми двор, и энтузиазма в её взгляде не просматривалось.
– Вот теперь храм – твой, – сказал я ей, толкнув к её ногам склонившихся перед ней прислужниц. – Мы тут, правда, немножко намусорили. Я надеюсь, ты распорядишься, чтобы за нами прибрались?
У её отца-суффета проблема наметилась посерьёзнее, нехилым конфликтом с союзниками чреватая. На войне ведь как? Что с боя взято, то свято. А взяли наши чуда в перьях оружие перебитых мятежников и храмовой стражи – ну, за исключением оружия расстрелянного мной ихнего старшого, которое я запретил трогать, и теперь Фамей вёл жаркий спор с их вождём, предлагая тому взамен стеклянные бусы и цветные ткани – мля, старый прожжённый политик, а элементарнейших вещей понимать не хочет! Так прямо и отдадут ему красножопые взад превосходнейшее железное оружие, ставшее их законными трофеями по священному праву войны, за какую-то хрень! Поздно уже пить «Боржоми», если почки отказали, гы-гы! Когда вождь наотрез отказался принять взамен оружия даже вино, до которого эти чингачгуки столь охочи, суффет вовсе впал в ступор – больше предложить дикарям интересного для них ему было абсолютно нечего. Только бы он не занервничал, да глупостей сгоряча не наделал…
– Только не горячись с ними, почтеннейший! – предостерёг я его. – Это оружие храмовой стражи сильно священно?
– Да, оно освящено на алтаре богини, и его могут носить только воины храма.
– Тогда объясни это им и дай взамен другое, но тоже очень хорошее, не хуже этого. Тогда они поймут и согласятся.
– То есть как это – дай им оружие? – опешил Фамей. – Не переутомился ли ты после тяжёлого боя?
– Не настолько, чтобы не понимать, о чём говорю. Зато – достаточно, чтобы не рваться в следующий бой – уже с ними. Разумно ли будет ссориться с союзниками из-за нескольких мечей, щитов и копий?
– Ну, так уж прямо и нескольких! А
