Николай-I Завоеватель - Виктор Карлович Старицын
— Вот и я о том же. Все стороны жизни в империи я реформирую. А может, и в Церкви нужно реформами заняться? Что скажете на это?
— Думаю, реформы Церкви не помешают.
— Какие, к примеру?
— Вы правильно возрастной ценз в армии ввели, по старости священнослужителей тоже нужно на пенсию отправлять. А то совсем древний батюшка что-то еле слышно поёт, а прихожане ничего не слышат и не понимают. Это позволит молодых священников продвигать.
— Что же Вам мешает? Проведите такое решение на Соборе, введите возрастной ценз. Я вот в армии и на флоте ценз ввел, молодые офицеры довольны. По секрету Вам скажу, скоро я и для чиновников возрастной ценз введу.
— Нужное дело! Как только для чиновничества ценз Вы введете, так и я в Церкви его постараюсь ввести. Еще я вот думаю, может, перевести богослужение на современный русский язык? Другие церкви, в том числе и православные, на современном языке с прихожанами общаются.
— А вот это блестящая мысль. И весьма полезная. Собирайте Собор. Заранее прощупайте настроения иерархов. А не согласных переубедить мы Вам поможем.
Еще мой Вам совет. Издайте документ по ведению бухгалтерской отчетности в монастырях, приходах и епархиях. И утвердите нормы расходования средств на жалование священнослужителей и хозяйственные расходы. И обяжите священников эту отчетность вести.
А тех, кто будет руку в церковную казну неумеренно запускать, увольняйте. Я государственные органы от казнокрадов сейчас чищу. А Вам будет полезно церковные органы от них почистить. Помнится, были в церкви такие — «нестяжатели» при Иване-3.
— Благодарю за совет! Только мне бы проконсультироваться по этому делу. Я в бухгалтерии мало что понимаю.
— Обратитесь в минфин. Вам сведущих сотрудников выделят.
А теперь о самом главном. Для чего я Вас пригласил. Мои реформы, чтобы быть принятыми все народом с душой, нуждаются в идеологическом обосновании. И только Церковь может помочь мне довести эту идеологию до души народа. Идеология моя называется: «Справедливость, православие, народность, самодержавие».
Вот почитайте, что я надумал. — Николай передал Гермогену четыре листа бумаги, плотно заполненных каллиграфически выполненным текстом. В ЕИВ Канцелярии писарей держали отменных. Патриарх углубился в чтение. Император ему не мешал.
Закончив чтение, Гермоген долго молчал. Николай его не торопил.
Наконец, Патриарх встал со стула, отодвинул его, отшагнул на свободное место и бухнулся на колени, громко стукнув ими по полу. Благо, на полу лежал толстый персидский ковер. Гермоген перекрестился, потом трижды стукнул в пол лбом. Николай тоже вскочил из-за стола и бросился его поднимать. Генрмоген упирался. В итоге Николай приподнял его, совсем легкого, и усадил снова на стул. Гермоген порывался схватить руку Императора и облобызать.
— Ну что Вы батюшка, право! — Заявил не ожидавший такого эффекта Николай.
Гермоген снова часто закрестился, и обливаясь слезами, горячо зашептал:
— Вы, государь, и впрямь, Помазанник Божий! Я прямо как в самые первые христианские времена попал! Это же все написано прямо по заповедям Христовым! Сам Дух Святой Вашей рукой водил! — Гермоген снова вгляделся в бумагу и прочитал:
— «Труд есть высшее служение каждого Богу и Государству Российскому! Труд каждого будет учтен и оценен. Каждому будет воздано в империи по трудам его.» Это же прямо из Нового Завета!
— Все так. Намерен я строить наше Государство по законам Божественной Справедливости. И Церковь в Вашем лице должна мне помочь. — Владимир Ильич был опытным манипулятором, и знал, как пронять пастыря до спинного мозга.
— Теперь почитайте вот это. Николай передал Гермогену еще один лист. Гермоген вытер платком слезы с глаз и прочитал:
'Подданный Российской империи обязан:
Чтить принципы Божественной Справедливости.
Православным чтить веру Православную и пастырей её. Иноверцам чтить веру свою и пастырей своих.
Любить Российскую народную Монархию, соблюдать ее законы. Уважать Помазанного Богом Императора и другие власти Монархии и подчиняться им.
Уважать всех людей в Монархии: человек человеку друг, товарищ и брат. Все люди в Монархии равны по рождению.
Добросовестно трудиться на благо Монархии и общества: кто не работает, тот не ест. Монархия вознаграждает каждого по трудам его.
Заботиться о сохранении и приумножении государственного и общественного достояния Монархии.
Быть честным и правдивым, простым и скромным в общественной и личной жизни.
Любить своих домочадцев, уважать их, заботиться о своей семье и воспитании детей.
Дружелюбно относиться к людям других племен, национальностей и вероисповеданий, быть нетерпимым к национальной, религиозной и расовой розни.
Непримиримо относиться к несправедливости, подлости, жадности, нечестности, карьеризму, казнокрадству и безделью.
Изобличать нарушителей общественных интересов и законов Монархии перед специальными государственными органами.
Быть нетерпимым к врагам Монархии. Защищать народную Монархию от внешних врагов, не жалея даже жизни своей. Каждый за всех, все за одного.'
Затем Патриарх подумал и заключил:
— Готов подписаться под каждым словом. Это всё угодные Богу заповеди Церкви Христовой. И как точно сформулировано! Почти как у пророка Моисея. Вот только, как быть с дворянами? Они то, по рождению простолюдинам не равны.
— Пока что, это так. Но, идеологию я рассматриваю как цель, к которой следует стремиться. Заповеди Моисея тоже до сих пор не все соблюдают. Думаю, в дальнейшем дворянство станет просто почетным званием, и будет присваиваться за особые заслуги перед обществом.
Я хочу, отче, чтобы
