К морю марш вперед! - Александр Петрович Харников
Я подумал про себя, что и Кадудаль оказался далеко не так недалёк, как об этом говорили Дженкинсон и Кэри, а вслух напомнил:
– Хорошо, но помните, времени у нас не так много. Поэтому постарайтесь решить все в течение нескольких дней…
– Знаете, что, дружище, – неожиданно кивнул Кадудаль. – Чего переливать из пустого в порожнее… я принимаю ваше предложение. Выпьем за это! – И он поднял пивную кружку.
1 июля 1801 года.
Французская республика. Дворец Мальмезон.
Капитан Казбек Бутаев,
РССН УФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области «Град»
Сегодня у меня день свободный от обычных секретных дел. Может ведь обычный человек, даже если он капитан УФСБ и судьба забросила его в XIX век, отметить свой день рождения в кругу друзей! Правда, здесь, во Франции, у меня их не так уж много. Но, как говорил в таких случаях классик, «лучше меньше, да лучше».
По совету генерала Дюрока я купил у знакомого ему лавочника хорошего вина, кое-что из закуски. Потом нашел несколько килограммов хорошей баранины и решил соорудить в парке импровизированный мангал и сделать шашлыки. У нас в Осетии их называют «физонаг». Я лично замариновал мясо, развел костер на полянке и дал дереву как следует прогореть до образования углей. Уже нанизанные на импровизированные шампуры куски мяса я разместил на вбитые в землю рогульки и приступил к священнодействию. Тут важно не пережарить мясо и не подать его гостям сырым. Вооружившись бутылкой с водой и импровизированным веером, я то раздувал угольки, то поливал водой пламя, которое могло высушить мясо.
Тем временем слуги принесли на поляну стол и стулья, на которых гости должны были вкушать приготовленный мною шашлык. Жаль, конечно, что во Франции не достать осетинские пироги, и лывжу – осетинский суп из мяса и картофеля. Но, как говорится, за неимением гербовой…
Скажу только, что запах шашлыка привлек внимание и хозяина дворца, который вышел прогуляться по аллеям парка. Наполеон не стал чиниться и сел за стол вместе с прочими моими гостями – майором Никитиным и генералом Дюроком. Я пригласил на праздник и Мюрата, но тот, занятый какой-то очередной своей любовной интрижкой, довольно неопределенно пообещал мне заглянуть на огонек.
Готовые кусочки мяса я снял с шампуров и сложил в большую кастрюлю, где уже лежал нарезанный колечками лук, затем сбрызнул все уксусом. Пусть мясо немного настоится перед тем, как я подам его гостям.
А пока я налил вино в бокалы и предложил выпить за гостей, которые почтили меня своим присутствием. Французы произносят тосты за столом, но они у них куцые и скучные. Эх, вот бы их на наш осетинский праздник – они такое бы услышали. Правда, боюсь, что французы скоро стали бы похожи на Шурика – собирателя фольклора из «Кавказской пленницы». Отведав полный рог нашего вина, они вряд ли устояли бы на ногах. А поскольку развалин часовен сейчас во Франции немало, им пришлось бы долго доказывать здешним стражам порядка, что не они их порушили.
Но вместо рога в руке у меня был обычный бокал, и я ограничился всего-навсего минутным тостом.
Шашлык привел их в восторг. И хотя зловредный Бонапарт брякнул, что, дескать, мясо очень похоже на арабский кебаб, однако челюстями он работал активно, и скоро его тарелка опустела.
Тут встал мой шеф, Андрей, и предложил выпить за виновника торжества, то есть за меня. При этом он так много сказал обо мне хорошего, что я невольно засмущался. Майор предложил выпить за меня Cul sec![34], что гости и проделали с большим удовольствием.
Погода стояла теплая, солнце уже садилось, импровизированный мангал, на котором я приготовил шашлык, едва дымил. Корсиканцы, хотя и не считающие себя стопроцентными французами, как и прочие жители Галлии, любят попеть за столом. Правда, языковый барьер несколько мешал нам найти подходящую песню, слова которой знали все. Я на всякий случай прихватил в парк гитару – Андрей неплохо на ней играл и под настроение мог спеть одну из наших любимых песен. Но вряд ли Наполеон и Дюрок оценят «Позови меня тихо по имени» или «Комбат». А если по-французски?..
Я взял гитару, побренчал немного по струнам, а потом запел, стараясь, чтобы мой голос был похож на голос уже умершего в нашем мире шансонье:
Et si tu n’existais pas,
Dis-moi pourquoi j’existerais.
Pour traîner dans un monde sans toi,
Sans espoir et sans regrets[35].
Наполеон и Дюрок слушали песню, написанную в XX веке, с восторгом. Что сказать, Джо Дассен умел достучаться до сердца истинного ценителя музыки, на каком бы языке тот ни изъяснялся. Потом, когда я кончил петь, мои слушатели громко зааплодировали и стали просить меня спеть еще что-нибудь. Что ж, пришлось исполнить «Елисейские поля» и «Индейское лето». Потом я спел (Андрей мне подпевал) «Коня» и «Синее море». Правда, пришлось предварительно сделать вольный перевод текстов, которые я исполнял. Наполеон вошел в раж и а капелла затянул какую-то корсиканскую песню, слова которой были не похожи на французские, и, честно говоря, мы с Андреем так толком и не поняли, о чем эта песня. Но мелодия ее мне понравилась.
Вскоре мы с удивлением обнаружили, что вино, которое я приготовил для застолья, уже кончилось. И, поскольку во Франции не принято «посылать гонца за бутылочкой винца», мы потихоньку стали прощаться. Хорошего помаленьку. Завтра будет день, будет и пища.
19 июня (1 июля) 1801 года.
Санкт-Петербург. Михайловский замок.
Генерал-майор Николай Михайлович Баринов
Операция по обезвреживанию Дюваля – шпиона и наемного убийцы французских роялистов – подходила к концу. Мои ребята вместе с местными сыщиками тщательно проследили все контакты иезуита в Санкт-Петербурге. С помощью видеорегистраторов удалось зафиксировать физиономии тех, кто выходил на связь с Дювалем. Потом мы показали их фото Маршану. Большинство лиц были ему незнакомы, но кое-кого он все же узнал. К огромному изумлению Маршана, один из контактов иезуита оказался человеком, давно уже работавшим на французскую разведку. Его передали Маршану во время последней его встречи с Дюроком, причем генерал неоднократно подчеркивал, что этот человек заслуживает абсолютного доверия.
– Интересно, сколько иудиных сребреников дали этому мерзавцу за то, что он продался нашим врагам? – скрипнул зубами Маршан. – Мсье генерал, вы обещали, что если выследите иезуита, то отправите его на суд во Францию. Жаль
