Принуждение к миру - Дмитрий Абрамов
Паро-авто-поезд тем временем потихоньку одолевал немногие мили ночной дороги. Успели. Почти успели к сроку. Минут на двадцать опоздали, но это, наверное, некритично. Опять суета-недопонимание. Лейтенанта Эшби аэродромное начальство не воспринимает за главного и растерянно глазеет на обезглавленный труп капитана Клоуза. Связь с Лондоном. Матюки в эфире. Какая к чёрту разница – Эшби, Клоуз? Грузите в бомбоотсеки то, что привезено, и ходу-ходу. Ну вы поняли – лёту-лёту! Цели вам ещё пять часов назад обозначены.
Начинается суета-погрузка. Тяжёлые четырёхмоторные «Ланкастеры», выкатили из капониров. Оружейники-авиамеханики подвешивают в бомбовые отсеки чудные контейнеры, которые им подают-подносят солдаты лейтенанта Эшби. Контейнеры, на удивление, хорошо подходят для штатных бомбодержателей. Механики даже сообразили, для чего вокруг контейнера верёвка намотана. Вытяжной фал. Фал цепляют за специальные скобы внутри бомбоотсеков. Откроется бомболюк, вывалятся из него контейнеры, вытягиваемый фал раскрутит контейнер и разблокирует замки, контейнер раскроется, вываливая-рассыпая содержимое. Вот и вся нехитрая механика-динамика. Из некоторых контейнеров, пробитых пулями, сыпется под ноги сухарная крошка. Некогда с этим разбираться, утром, при свете, подметём. Быстрее парни, быстрее! Время, время! Ночи нынче короткие, без истребительного прикрытия на вражью территорию летать шибко стрёмно-ссыкотно.
Закончена погрузка. Почти сорок тонн ароматно пахнущих сухариков поместилось в чрева четырёх бомбардировщиков. Лётчики удивляются – зачем над Ирландией сухари разбрасывать. Вопросы лейтенанту Эшби задают. А что ответить? Сам не в курсе? Щаассс! Эшби – не неуч какой сельский! В университете учился! Журналы всякие умные читал, учёных опять же второй год охраняет. Что это может быть? Как-то пришлось лейтенанту в прошлом году в баре в Солсбери бухать, а рядом научники из охраняемой лаборатории пивко цедили с заезжими, тогда ещё союзниками, американцами. И разговор у них шёл про… Как это? Во! Гербициды![54]Вещество такое, что может и повысить урожайность растений, и на хрен изничтожить весь этот урожай! Гербициды так гербициды, останется опять Ирландия без картошки!
Два часа ночи. Всё! Самолёты загружены-заправлены и готовы ко взлёту. Управились в самый край. Как раз, до рассвета ещё два с половиной часа. Час лёта до целей в Ирландии, минут десять-пятнадцать там и час на обратную дорогу. «Ланкастеры» пошли на взлёт.
Из Дании или с северо-запада Франции до севера Англии или до Шотландии – 700–800 километров. Если на «Хе-219» прицепить ещё и дополнительный топливный бак, то он, добравшись до севера Англии с континентального аэродрома, сможет ещё часа два с половиной – три в экономном режиме там крутиться-патрулировать. Поделён север Британии на десять зон. В каждой – по одному новейшему «ночнику» работает. Всего сорок этих дальних ночных истребителей в Люфтваффе. Поделена короткая летняя ночь на четыре смены. Хоть какой-то контроль над северо-британским ночным небом.
Четвёртая смена только началась. И сразу удача. Засёк бортовой локатор «Хейнкеля», взлетающую к северу от Лидса четвёрку больших самолётов. Рванулся истребитель вдогон. «Ланкастеры» ещё не успели вскарабкаться на штатные семь километров, а к замыкающему строй сверху уже нёсся ночной охотник. Очередь из всех шести 2-см пушек немецкого истребителя вырубила крайний левый двигатель «Ланкастера». Британец дёрнулся и начал уходить влево, ожили все восемь его пулемётных установок. Но немец, поддав газу, уже провалился вниз и исчез на фоне окутанной в ночной мрак земли. Британский пилот уже понял, что в Ирландию ему сегодня не лететь. Надо возвращаться. Минута – другая. «Хейнкель» не желает отпускать подраненную добычу. Заход снизу. Очередь. Непруха. Не удаётся вырубить ещё один движок у британца. Снаряды немецких пушек исчезают в огромном брюхе тяжёлого бомбардировщика. Не-е… Всё же что-то там у него внутри удалось зацепить. «Ланкастер» начинает быстрое снижение и слегка вихляется на курсе. Британский пилот на автомате открывает бомболюки. На посадку, тем более аварийную, с бомбами заходить нельзя. И не вспоминает он в горячке боя-драпа о том, что и не бомбы вовсе у него сегодня подвешены в фюзеляже. Да и какая разница? Всё равно надо самолёт облегчить. И валятся на шестисоттысячный Манчестер споры сибирской язвы в товарном количестве.
Но не удалось уйти от немца подраненному бомберу. Третья атака. Короткая очередь и отлетает у «Ланкастера» хвостовое оперение. И британский бомбардировщик срывается в неуправляемое падение.
Доволен немецкий ночной ас. Можно ещё четыре победы в лётную книжку записать[55], благо с подтверждением проблем не будет – установлены на «Хейнкеле» фото-, кинопулемёты.
Так, где остальные. Грех отпускать такую жирную добычу. Свинская собака! Британцы в разные стороны расходятся. За кем лететь? Какой догонять? Ясен пень – тот, что южнее всего забирает. Так ближе будет на французский аэродром возвращаться. Топлива-то скоро в обрез останется, на форсаже жрут его движки «Хейнкеля» немерено. Ещё одна, максимум две атаки, и придётся домой валить. Штурман тем временем кричит в эфире, пытается коллег из соседних зон патрулирования навести на уходящие на запад британские бомбардировщики. Чёрт его знает, может, кто из коллег-однополчан и успеет подтянуться и перехватить.
У «Хейнкеля» даже крейсерская скорость больше, чем максимальная у «Ланкастера». Догнать не проблема. Проблема сбить. К первой жертве немецкий истребитель спикировал неожиданно. А вот второй британец – настороже. Не спят его бортстрелки. Гоняют трассерами очередей немецкого ночника, не дают ему подобраться на уверенный залп. Ну это они так думают. У стоящих на британце 7,7-мм пулемётов эффективная дальность стрельбы всего 400 метров. А
