Андрей Посняков - Капитан-командор
— Очень неприлично. Для благородных кабальеро — непозволительно. — Бьянка поджала губки. — Так ведут себя только нувориши — неизвестно как разбогатевшие и купившие титул самодуры-купчишки, у которых за душой ничего, кроме груды какого-то презренного золота.
Ишь ты — «презренное золото», усмехнулся про себя Громов. А на сокровища-то стойку сделала будьте-нате! Или — это просто извечное женское любопытство?
— Ах, милый, я лопну — но съем всю эту рыбу! — девушка томно закатила глаза и потянулась с такой грацией, что молодой человек облизнулся, хотя вовсе не был голоден.
— Любимая, так, может, все же займемся чем-нибудь иным? — с надеждой переспросил Андрей.
— Займемся! — баронесса глянула на него холодно, с усмешкой. — Но сначала — съедим рыбу… пусть даже не всю.
— Слушай! — глянув в окно, молодой человек подмигнул возлюбленной с самым заговорщическим видом. — Я, кажется, знаю, кто всю эту рыбу съест!
— Спиридон? — Синие глаза блеснули весельем. — Всегда знала, что ты — сама хитрость, милый! Ну не стой же! Выгляни в окно, позови Спиридона сюда!
Потомок опальных стрельцов, Спиридон Рдеев, несмотря ни на что, был для юной баронессы — «человеком оружия», кабальеро, правда, труд плотника Бьянка уж никак не посчитала бы благородным занятием… как и любую работу… Раньше б не посчитала, пока не побывала в тысяча девятьсот шестьдесят втором году неизвестно какой эры! Там все трудились, даже Громов. Да и сам Иисус, говорят, в свое время плотничал, а плотник — у джентльменов удачи профессия уважаемая, недаром при дележе добычи плотнику лишнюю долю дают!
Тем более Спиридон был земляком Андрея. Единственным.
Рыжий — куда более рыжий, нежели Камилла — Спиридон, войдя, с достоинством поклонился и, сняв круглую голландскую шляпу, перекрестил лоб.
— Садись, садись, Спиридон, рад, что ты к нам заглянул… Извини, оторвали тебя от работы…
— Ох, господине, — плотник махнул рукой. — Там доски нужны, завтра погляжу, где их взять. Так что нет работы сейчас, можно и выпить. С утра еще заглянуть собирался, да старина Сэм на суденышко свое пригласил, кое-что в каюте подладить. Хо! Интересные у вас штуковины!
Спиридон взял в руки воина, на которого едва не сел.
— Татарин.
— Почему же татарин-то? — изумилась Бьянка.
— Или индус — вон одет как… Господи, — плотник почесал бороду. — А я ведь такое уже видал.
— Видал?! — «супруги» переглянулись и хором уточнили: — Где?
— Да на «Саванне», ремонт там сегодня делал в капитанской каюте, говорил уже.
— И что в капитанской каюте? — настороженно спросила Бьянка. — Такой же воин?
Спиридон пригладил волосы и хмыкнул:
— Не, не такой. Но похожий. На желтом слоне! И сам весь желтый, с копьем серебристым.
— Странные фигурки, — качнув головой, юная баронесса покрутила локон.
— И ничего странного! — с неожиданной веселостью вдруг возразил Громов. — Если б не цвета — я б сказал: обыкновенные шахматы!
— Шахматы!!! — девушка всплеснула руками. — Ну конечно же, шахматы, клянусь Святой Девой, «Смуглянкой» с горы Монтсеррат! Только не простые, а индийские.
— А чем отличаются? — заинтересовался Андрей. — Цветом?
— И цветом, и количеством фигур — их там меньше, да и вообще — войска не два, как у нас — белые и черные, а четыре — верные, желтые, красные и зеленые. Индийские шахматы, да… Называются — чатуранга.
— Почти как «черт побери», — капитан Гром разлил по бокалам вино и ободряюще кивнул гостю. — Ты, Спиридон, рыбку-то кушай, не стесняйся.
— А и скушаю, чего ж? Благодарствую, господине Андрей Андреич.
Отпив немного вина, Бьянка встала и подошла к окну, снова накручивая локон на палец, и, посмотрев вдаль, задумчиво, себе под нос, прошептала:
— Индийские шахматы… А ведь кто-то из местных пиратов ходил походами далеко-далеко, и даже грабил индийские корабли. А потом все сокровища куда-то и исчезли… Выходит — не все? Ой, Камилла… То-то я смотрю — все кругом какие-то тайны, катание на островки…
— Садись к нам, милая! — обернувшись, позвал Андрей. — Чего стоишь там, как неродная?
Наверное, можно было бы уже собираться во Францию, взять с собой корабль и охочих людей, тех, кому давно надоело зыбкое пиратское счастье… таких, правда после удачного нападения на караван осталось не очень-то много, в чем откровенно признался Громову шкипер.
— Да, дорогой мой месье Тоннер…
«Месье Тоннер» — «Господин Гром» — так, на французский манер, Антуан называл капитана в частных беседах.
— …боюсь, как бы у нас не возникло проблем с экипажем! Клянусь святой Женевьевой, нынче маловато найдется людей, готовых отправиться с нами. Как бы не пришлось ждать до осени… или до первой крупной неудачи, чего уж никак не хотелось бы!
— Чего не хотелось? — Громов пригладил волосы. — Ждать или — неудачи?
— И того, и другого, мой дорогой друг! — рассмеялся шкипер. — И того, и другого.
Они сидели в узкой каюте француза на «Жозефине», куда оба явились с утра — решать вопросы снабжения и небольшого ремонта, а также составить кое-кое планы на ближайшее будущее. Кроме вахтенных, вся команда еще спала — разгулявшиеся матросы вернулись на корабль далеко за полночь, и то далеко не все, многие остались в веселых домах, осыпая остатками серебра разбитных доступных девиц, коими — как и любой пиратский притон — так славился Нассау. Что ж, матросы — тоже люди и имели право немного расслабиться, тем более — после столь громкого дела.
— Добрый ямайский ром! — достав из висевшего на стене каюты шкафчика серебряную фляжку, шкипер плеснул в кружки немного темно-коричневой жидкости с запахом паленого сахара. — За удачу!
— Еще по одной — и все, — выпив, капитан Гром напомнил приятелю о предстоящей сегодня вечером встрече в таверне «Черная голова».
— Да, помню, помню, — наполнив кружки до половины, француз убрал флягу в шкафчик. — Кстати, наши дорогие друзья — капитан Бенингхэм, Бешеный Дирк и прочие — хотят предложить нам одну рискованную авантюру.
— Авантюру? — нахмурился Андрей. — И вы, Антуан, как всегда, знаете об этом куда больше, чем я!
— Потому что французов в Нассау много, а русский — один! — потеребив бородку, рассмеялся шкипер.
— Снова вести из Веракруса? — Громов вскинул глаза, внимательно посмотрев на собеседника.
— Отнюдь, — отмахнулся тот. — Из Сан-Августина.
— Из Сан-Августина!!! — молодой человек не смог сдержать удивленный возглас — когда-то, не так уж и давно, он провел в этом городе не самое лучшее время, находясь в испанском плену.
— А что вы так вздрогнули, друг мой? Бывали там?
— Довелось, — сдержанно ответил Громов. — А что?
— Ничего, — француз пожал плечами. — Просто нашим друзьям стало известно, что эскадра адмирала Ригальи, пришедшая из Кадиса в Сан-Августин еще осенью, уже месяц тому назад отправилась в Мексику… или даже в Маракайбо — похоже, там снова скопилось изрядное количество золота и серебра… Сан-Августин… — шкипер произнес название по-французски — Сент-Огюстен —…богатый город, и флота там сейчас нет! Приходи и бери, чего хочешь!
— Это вам сказали наши друзья? — скептически усмехнулся Андрей.
— Не сказали, но скажут. Уже сегодня, в таверне «Черная голова».
Капитан «Жозефины» махнул рукой:
— Пусть не обольщаются! Сан-Августин — не такая уж и легкая добыча, как им кажется. Там есть весьма опасная крепость — форт, гастилло Сан-Маркос!
— Думаю, они о ней знают.
— И что? Лавры Френсиса Дрейка не дают покоя?
— Скорее — алчность, — шкипер покачал головой. — Форт они хотят обойти, незаметно высадив десант в каком-нибудь укромном местечке. В форте Сан-Маркос, полагаю, не так уж и много солдат. А помощи ждать неоткуда.
Громов покусал губы.
— Может быть, вы и правы, мон шер ами, может быть. Только вот… врываться в дома, убивать мирных жителей…
— Ну тут уж всякое может случиться, — безразлично пожал плечами француз. — Хотя чести в этом мало. Впрочем, наших славных друзей вряд ли интересует такое понятие, как честь! Кстати, есть и хорошая весть — я уже набрал девять человек для нашей затеи, дружище! С нами — одиннадцать, еще б столько же и…
— Еще Бьянка… Она вполне может стоять за штурвалом.
— Ах, мой дорогой Андрэ, я вас умоляю! — шкипер поморщился, словно от зубной боли. — Женщина на корабле, да еще у штурвала… пусть даже такая красавица, как ваша юная супруга. Боюсь, моряки не поймут. Пусть уж лучше прохаживается по палубе в своем самом красивом платье!
— Послушайте, Антуан, — едва речь зашла о возлюбленной, как Андрей вспомнил-таки ее просьбу. — Обо всем, что делается в Нассау, вы осведомлены куда больше, чем я.
Шкипер с улыбкой развел руками:
