Василий Сахаров - Ведун

Волхв замолчал, а я задумался:

«Стать витязем. Хорошо это или не очень, и надо ли мне им становиться, если я уже являюсь вольным ведуном, знания, и способности которого, благодаря хорошим учителям, день ото дня растут? Вопрос таков, что от ответа на него зависит вся моя жизнь. Однако прежде чем сделать выбор необходимо очень хорошо подумать. Ведь кто таков ведун? Человек, который обладает сверхъестественными способностями, уважает родовых богов и духов, общается с природой, приумножает знания своего народа и является хранителем родовой традиции. Он ведает тайные знания и, одновременно с этим, его ведут по пути самосовершенствования, ибо почти всегда ведун является частью какого-то культа и способен стать волхвом, то есть достичь в своем развитии следующего уровня. Что же касается витязя, то он человек системы и в то же время вне ее, поскольку, как и ведун, он человек со сверхъестественными способностями, но заточенными исключительно на войну. А ко всему этому витязи имеют свой особый канал связи с богами и родовыми духами, и это придает им дополнительные силы. Взять хотя бы меня и Сивера, а затем сравнить нас. Храмовник настоящий витязь, истинный „вит азм есть“, проводник божественной воли, а я ведун, и в честном бою мне его никогда не одолеть, потому что на фоне своего наставника Вадим Соколов всегда будет оставаться бойцом, который выйдет против воина. Разница между воином и бойцом очевидна? Думаю, что да.

Впрочем, мой жизненный опыт не позволяет мне сразу принять приглашение бога, поскольку обновленному Вадиму Соколу хочется свободы, а ее, если я стану витязем, может и не быть. Хотя с другой стороны, а чего ерепениться? Это новые знания, силы и возможности, а взамен служение своим соплеменникам. Плюс, право выбора, ибо витязь не всегда подчиняется волхвам. Это справедливо и если взглянуть на все происходящее с этой стороны, то предложение стать воином Яровита выглядит весьма заманчиво. Однако поразмыслить и перебрать варианты все равно необходимо, так что торопиться не стану».

— Я могу подумать? — обратился я к Огнеяру.

— Конечно, — волхв развел руками. — Один год, начиная с этого дня.

— А что потом?

— Придешь в этот храм и огласишь свое решение. Впрочем, можешь не появляться, ибо боги хоть и не имеют возможности с нами общаться, но они все видят и слышат, а значит, твое слово в любом случае достигнет их ушей.

— Ясно. Вот только непонятно, почему я не получил такой Зов, когда в прошлый раз был в этом храме?

— Наверное, Вадим, ты был не готов к тому, чтобы стать витязем. Да и вообще, в тот момент ты мало что понимал и больше напоминал дикаря, который вылез из лесов в большой мир и радуется тому, что он вновь молод, здоров и впереди у него новая жизнь. Разве не так?

— Все так.

— Вот и я про то же самое говорю. Ни понимания того, где ты на самом деле оказался. Ни знания традиций, обычаев и языка. Ни умения владеть клинком. Ничего этого в твоей голове не было, и ты сам не знал, чего хочешь на самом деле. Кому такой нужен? По большому счету никому.

— Логично. А почему тогда я не услышал подобный Зов от Святовида?

— Змиулан. В нем основная загвоздка. Ты носишь меч моего сына, который не смог вернуться домой. Но вместе с клинком ты взял на себя часть его обязательств, а он был лучшим витязем Дружины Яровита.

— Вижу, что у вас, уважаемый Огнеяр, есть ответы на все вопросы?

— Ты не первый, кто услышал Зов Яровита, а если мы выстоим, то и не последний. У всех одни и те же вопросы, так что в этом нет ничего сложного.

— И что? Многие из тех, кто услышал Зов, отказались стать храмовниками?

— Раньше отказов не было, а в наше паскудное время, когда ломаются устои, каждый второй воин говорит нет.

— И в чем причина?

— У каждого она своя. Кто-то думает, что служение свяжет его. Другие считают, что на чужбине им будет лучше, сытней и привольней, и покидают землю отцов. Третьи мечтают о власти, но забывают, что король вандалов и венедов Радагаст, князья русов Олег Вещий, Рюрик и Святослав, тоже были витязями. Ну, а иные, ничего не говорят, ибо просто боятся стать воинами родного бога и бегут от ответственности, словно дикие звери от лесного пожара. — Огнеяр замолчал и понурился, наверное, нелегко старику, хотя его воля подобна стальному клинку. Но молчал он недолго, вновь посмотрел на меня, хлопнул по плечу и усмехнулся: — В общем, Вадим, выбор за тобой. Не всякого человека бог отметит, но принуждать тебя никто не станет. Живи как жил, учись, осваивайся и работай на благо нашего народа, а когда придет срок, скажешь свое слово. Ну, а пока ступай. В городе уже столы накрывают. Так что отпразднуй примирение князей и повеселись от всей своей души, благо, ты молод.

Кивнув, я прихватил ладонью рукоять Змиулана, поклонился жрецу и вышел. В голове кружилось множество самых разных мыслей, которые никак не желали выстраиваться в четкие логические цепочки. Однако вскоре все размышления отошли на второй план, ибо в городе шла такая гулянка, какой я в этом времени еще никогда не видел.

Прямо на улицах и площадях Волегоща горожане накрывали столы. Женщины ставили на них закуски: салаты, мясо вареное, жареное и пареное, дичину, птицу, рыбу, соленья и копченья. Мужчины выкатывали из княжеских амбаров бочонки с медом: ставленым, хмельным и варенным; свежим пивом, вином, березовицей, квасом и элем, который здесь назывался ол. Улицы украшались ветками ельника, поздними лесными цветами и гирляндами пожелтевшей листвы. Кругом гомон разговоров и радостные вскрики, много праздничной пестрой одежды, преимущественно красного цвета, а самое главное, что меня поразило до глубины души, атмосфера, которая наполняла город.

Да, это нечто, ибо люди радовались миру с соседями настолько искренне, что описать их эмоции словами я просто не мог. В моем времени такая чистота чувств редкость и в любом коллективе или группе людей всегда найдется кто-то, улыбающийся только для вида. Здесь же этого не было. Поэтому все мои заботы рассосались сами собой и к столу, за которым расположились воины Святовида, Сивер и приближенные Векомира, я подошел уже с улыбкой на губах. Мне тут же налили кубок хмельного ола, я его выпил, и ни о чем серьезном в этот день уже не думал, ибо верно сказано мудрыми людьми. Любить так любить! Воевать так воевать! Ну, а гулять, так от души и ни на что иное уже не отвлекаться.

==================================================

*Рарог — огненный дух в виде хищной птицы.

==================================================

Глава 15

— Господин, может быть, нам лучше сделать крюк?

Вартислав Грифин, рослый подтянутый мужчина с длинными русыми волосами, которые мокрыми прядями спадали на его слегка продолговатое лицо, посмотрел на пожилого широкоплечего сотника, задавшего ему этот вопрос, и остановил своего Златко. Крупный саврасый жеребец, переминаясь с ноги на ногу, стал месить дорожную грязь и коситься на кобылку начальника княжеской охраны, а князь поморянских племен поправил сбившийся назад капюшон и натянул его на уровень глаз. После чего он плотнее закутался в плащ, с коего на круп Златко стекали ручейки холодной влаги, и задал сотнику встречный вопрос:

— Ты чего-то опасаешься Генрих?

— Да, мой князь, — Генрих Лауде, на одну половину сакс, а на другую лужичанин, опытный воин и наемник на службе Вартислава, ответил как всегда прямо и без обиняков. — Разведчики докладывают, что в лесах вокруг Грифица неспокойно. Окрестные смерды недовольны вами и вашими нововведениями, а деревенька, где нам предстоит встать на ночлег, гнездо этих бунтарей. Кроме того, недавно мне донесли, что местные мальчишки закидали ваших гонцов конским навозом, а когда они хотели вернуться и наказать наглецов, на их защиту встал весь поселок. Из-за дождя нам придется заночевать в домах этих пейзан и мне кажется, что холопы могут устроить нам какую-нибудь каверзу. Давно надо было выжечь это осиное гнездо, но вы запретили его трогать…

— Этот поселок называется Бортничи, и в дни нашей юности мы с братьями провели здесь немало времени, — губы князя искривились в недоброй усмешке. — Раньше я любил бывать в этих краях. Однако сейчас меня здесь ненавидят, что есть, то есть. Но объезжать деревню все равно не будем. Я владетель этой земли и не намерен проявлять слабость. Лучше вышли вперед десяток воинов на самых свежих лошадях и пусть они подготовят смердов к тому, что перед ними предстанет их хозяин.

— Как скажете, господин.

Сотник кивнул и умчался в голову колонны. Вскоре, перекрывая шум дождя, зазвучал его сильный голос. В деревню, которая находилась между Колобрегом, откуда ехал князь, и замком Грифиц, княжеским домом, умчались воины, а сотня дружинников и несколько телохранителей Вартислава, продолжили свой путь. Златко вновь понес своего хозяина по дороге. Кованые копыта жеребца подкидывали вверх крупные комки грязи. С нависающих над дорогой больших деревьев падали крупные дождевые капли, а шум хлюпающих по лужам и размокшему грунту копыт убаюкивал князя, так что если бы не сырость, он, наверняка бы, задремал. Но в лицо Вартиславу ударил сильный порыв холодного ветра, который скинул с его головы капюшон. Вновь князь натянул его на голову, левой ладонью подтянул кожаные завязки, оглядел понурых воинов вокруг себя и поморщился. Может быть, это было вызвано влагой, которая попала под одежду Вартислава, а возможно, воспоминаниями, которые каждый раз посещали его, когда он ехал через Бортничи.