Михаил Ланцов - Помазанник из будущего. «Железом и кровью»
Вторым направлением работ, согласно доработанному плану операции «Каменный цветок», стал Нижний Новгород, или Московско-Нижегородская железная дорога протяженностью четыреста десять верст. Она была построена изначально с одной колеей, поэтому в задачи Александра Аполлоновича Верховцева, командира 2-го военно-строительного полка, входили расширение полотна, укладка второго пути и перешивка уже имеющегося нормальными рельсами. Само собой, в новом имперском стандарте.
И, наконец, третьим вектором работ стало северное направление. Тут у цесаревича поначалу имелась дилемма – или начинать перепрошивку Николаевской железной дороги, или продолжить строительство Ярославской далее на север, по направлению к Вологде. Колебался он недолго – ровно до того момента, как произвел предварительные расчеты. Оказалось, что мощностей московского металлургического и рельсопрокатного заводов просто не хватит для того, чтобы полноценно обеспечить третье направление работы «железом». Банально не было рельсов для этого. Поэтому появился совершенно иной вариант использования полка – обустройство инфраструктурой возводимой Киевской железной дороги. То есть строительство нормальных вокзалов, разъездов, сортировочных станций и прочего. Как-никак дорога была нужна не только для армии.
Глава 51
17 декабря 1866 года в Николаевском дворце прошло расширенное совещание Центрального комитета ВПО [99], Путилова, Аркаса и цесаревича. Обсуждались вопросы консолидации промышленных мощностей Москвы, Нижнего Новгорода и ряда других городов, а также создания новых заводов.
В первую очередь, конечно, Александра интересовал нижегородский механический завод в Сормово. Да и не только он. Ситуацию с московским промышленным анклавом необходимо было развивать, обвешивая его внешними связями с удаленными предприятиями через производственные цепочки. Например, коломенский завод паросиловых установок «Бобер» уже выпускал паровые машины высокого давления компаунд с тройным расширением. На полную проектную мощность он, правда, пока не вышел из-за недостатка квалифицированного персонала (который интенсивно обучали и нанимали), но восемьдесят процентов уже выдавал. Единственным типом продукции данного завода пока являлись силовые установки для речных судов, которые по заказу Николая Андреевича Аркаса поставлялись на нижегородский механический завод, где строились пароходы для Волги и Каспия. Однако сормовский завод мог потребить от силы треть продукции «Бобра». Еще пятнадцать процентов уходило на Дальний Восток, для нужд Голицына, а остальные паровые машины шли на склад. Серьезная проблема, которую нужно было незамедлительно решать. Тем более что емкость отечественного рынка речных пароходов была колоссальна. Бурлаки бурлаками, но один пароход давал в расчете на весенне-осеннюю навигацию ощутимо большую прибыль, чем баржа с бурлаками. И достаточно легко окупался за несколько лет. То есть требовалось произвести серьезную модернизацию сормовского завода. А вот тут уже появлялась очень большая проблема.
Дело в том, что борьба с промышленным шпионажем, да и вообще диверсиями на производстве требовала строгих и достаточно жестких мер, связанных с работой спецслужб Великого княжества. Александр не был готов делиться своими технологиями с конкурентами, поэтому настаивал на вхождение своим капиталом (контрольным пакетом) в любой бизнес, который желал присоединиться к его корпорации. Да, именно корпорации. На открытие ежегодного Всероссийского промышленного съезда Саша впервые употребил это слово, обозначая им конгломерат своих предприятий.
В то же время Дмитрий Егорович Бенардаки [100] не желал передавать свой завод в фактическую собственность цесаревича, так как тот хорошо или плохо, но приносил ему прибыль. Впрочем, под давлением Путилова, Чижова, Аркаса и ряда других крупных предпринимателей уступил и согласился на предложение Александра. Тем более что Саша не скупился и платил вполне неплохо за его долю в бизнесе.
Однако основной причиной продажи стало даже не то, что на Дмитрия Егоровича давили, а то, что доходчиво объяснили обстановку. Нужно было решить проблему с реализацией паровых машин. Для этого Бенардаки требовалось произвести серьезную модернизацию производства, иначе нарастить выпуск пароходов у него не получилось бы. В противном случае рядом Александру придется заложить новый завод необходимой ему мощности и прекратить поставки силовых установок в Сормово. А так как денег на модернизацию Дмитрию Егоровичу было взять неоткуда, то он ясно понял, что или он сейчас продает бизнес и отходит в сторону с приличной суммой на кармане, или через несколько лет разоряется и остается у разбитого корыта. Перспектива последнего его не очень радовала. Да и обвинить цесаревича в умышленном разорении не было никаких возможностей, так как Аркас также требовал увеличить производство пароходов. Этого требовала вся Россия! Все так неудачно переплелось, что Дмитрию Егоровичу просто ничего не оставалось, как отказаться от своего пакета акций в пользу цесаревича.
Впрочем, это только один из эпизодов.
Глава 52
25 декабря 1866 года на закрытии ежегодного Всероссийского промышленного съезда всем участникам были розданы статистические отчеты по итогам работы и планы ЦК ВПО на будущий 1867 год.
Смысл публикации планов сводился к тому, чтобы максимально синхронизировать и информировать участников о происходящих событиях. Они должны быть в курсе экономического развития региона и, исходя из него, планировать свои действия. Так, например, опубликованная аналогичная брошюра в декабре 1865 года привела к тому, что у цесаревича на ближайший сезон имелся огромный выбор разных подрядных компаний, связанных, например, с добычей щебня.
* * *Ключевым моментом во всей деятельности Александра на посту великого князя Московского стала, конечно, организация Всероссийского промышленного общества и его «карманного» банка. К слову, этот банк невероятно быстро консолидировал в себе капиталы и увеличивал свое влияние. На конец текущего года уставной капитал Российского промышленного банка (РПБ) достиг трехсот пятидесяти миллионов рублей серебром. Он и на момент основания был самым крупным банком Российской империи, а теперь и подавно – вырвался на мировой уровень. Причем банк вкладывал свои активы либо в промышленность, либо в транспорт, либо в образование. То есть не участвовал в работе с физическими лицами и биржевой игре.
Так, за 1865–1866 годы на средства банка было открыто двести семьдесят три начальные школы и сорок восемь ремесленных училищ, которые размещались в таких городах, как Москва, Ярославль, Нижний Новгород, Владимир и прочих близлежащих к старой столице местах. Само собой, обучение в них было исключительно бесплатно (за счет банка), но велся строгий отбор и незамедлительный отсев в случае нежелания учиться или неспособности.
Отличительной чертой ремесленных училищ было то, что завершивший обучение должен был «со всем радением» отработать три года на предприятии по распределению, дабы подтвердить квалификацию и закрепить аттестат о полном среднем специальном образовании. В случае если человек вел себя на производстве плохо либо уходил сам, то аттестат признавался негодным и аннулировался, а его самого заносили в списки отчисленных. Казалось бы, не очень красивая практика, направленная на возвращение денег, потраченных на обучение человека. Но это только если не вдумываться.
Дело в том, что Александр, да и не только он, был совершенно убежден – невозможно получить нормальное образование без работы по профилю и закрепления полученных знаний в ходе применения их на практике. Теоретики никому никогда были не нужны, особенно в значительном количестве. Поэтому таким образом просто продолжался курс средне-специального образования, которое учащийся начинал получать в училище.
Само собой, при строгом отборе и отсеве, а также бесплатной системе, сопряженной с профилактикой взяток вторым отделом КГБ, квалификация и способности выпускников были очень даже на уровне. Поэтому их с удовольствием оставляли на заводах и фабриках. Ведь в Российской империи на тот момент имелся острейший дефицит квалифицированных рабочих практически всех специальностей.
Основу уставного капитала составляли два крупных блока. Первый блок представлялся размещенными средствами цесаревича, который через этот банк проводил все свои официальные операции. Этот блок на конец года достиг ста семи миллионов рублей серебром и продолжал динамично расти, так как Александр регулярно производил размещение капиталов через пополнение своего расчетного счета. То есть отмыв через Моргана средства, полученные всевозможными махинациями, Саша обналичивал их и переводил в РПБ уже как чистые и легальные. Также сюда шли поступления от алмазной промышленности Южной Африки, в которой к концу 1866 года работало уже две сотни человек при трех паровых экскаваторах и двадцати локомобилях. И так далее. Иными словами, Российский промышленный банк стал для цесаревича неким аккумулятором отмытых средств, к которым никто не мог предъявить претензии.
