Алексей Кулаков - На границе тучи ходят хмуро...
— Гха…
Видя, что старый писарь находится в сомнениях, и искренне желая помочь в принятии правильного решения, проситель жестом фокусника выложил перед собой на чистую скатерку свернутый в четыре раза кредитный билет приятного для глаз радужного цвета. Сотня рублей перевесила опасения писаря, и теперь кашель прозвучал явно одобрительно.
— Гха! Отчего же не помочь хорошему человеку. Еще две красненьких — и по рукам.
— Это за одну запись. А ежели две?
— Ну… десяток целковых скину по такому делу.
— А вот мне любопытственно, вы только на русском заполняете или и на других языках можете?
— Гха… Было бы желание.
Собеседник Александра многозначительно посмотрел на незаметно перекочевавшую к нему под левую руку радужную бумажку.
— Есть желание. Немного, но есть. Так как, почтенный Войпех… к сожалению, не знаю имени вашего батюшки. Беретесь мне помочь?
— Пожалуй, что и да. Что именно вас интересует?
— По одной бумаге на русском, немецком и венгерском языках.
— Однако! Но можно. Еще четыре таких же. — Писарь легонько пошевелил пальцами, поглаживая сторублевку, благожелательно улыбнулся и продолжил: — И дело ваше устроится наилучшим образом. Как надумаете, милости просим, я тут почти каждый вечер.
«Значит, цену заломил. Поторговаться? Не, лениво…»
— Уже надумал. Где и когда?
— Молодые, все поспешаете. Впрочем, воля ваша. Через неделю тут же. Вы мне оставшуюся сумму — я вам ваши бумаги. И записи устроим, как полагается.
— Договорились, пан Ставински.
Неделю спустя Александр заявился в трактир, только на час раньше уговоренного срока — посмотреть, послушать, заодно покушать. Убедившись, что все спокойно, князь подошел к уже знакомой нише.
— Рад вас видеть, пан Абай.
— Взаимно. У вас все готово?
— Разумеется. Прошу за мной.
Пока они не спеша шли через половину трактира к стойке буфетчика, а потом в тайную комнату через узкий проход за этой самой стойкой, Александр незаметно снял с предохранителя уже взведенный «рокот». Береженого бог бережет. А не береженого — конвой стережет. Маленькая каморка если и была от кого тайной, так это от уборщицы-поломойки. Паутина на потолке, толстый слой грязи на полу и десяток свечных огарков на рассохшемся столе только подтверждали это.
«Проходной двор, но тайный, как же! Как дети!»
Старик расположился на немилосердно заскрипевшем (скорее, жалобно застонавшем) стуле и обстоятельно разложил перед собой три бланка паспортов и набор бутылочек с чернилами.
«Российская империя, Австро-Венгерская империя и Второй рейх — неплохой набор получится».
Только Войцех открыл рот, собираясь что-то уточнить, как позади Александра едва слышно скрипнула дверь. Половой с подносом в руках успел сделать всего два шага, потом у него случился полный паралич конечностей от вида незнакомого, но явно настоящего револьвера странной формы. А главное, с таким дулом!
— Пан Абай, это я попросил принести.
— Прошу прощения.
Оружие исчезло так же, как и появилось — незаметно и моментально. Половой дрожащими руками освободил поднос от небольшой стопки и пузатого графинчика, после чего, немилосердно шаркая ногами, удалился.
— Вы уверены, что вам необходимо употребить?
Ничуть не испугавшийся увиденного, писарь назидательно и даже с уверенностью ответил:
— В каждом деле, пан Абай, есть свои традиции, тонкости да хитрости разные. И в моем тоже имеются. Перед тем как приступить, просто-таки надо принять стопочку. А лучше две. Полагается так, для создания нужного настрою и твердости руки. Бульк! Ху!
Медленно освоив порцию в пятьдесят грамм мутной водки, собеседник поручика зажмурился, резко выдохнул и продолжил как ни в чем не бывало:
— Ну что, приступим, пан?
— Приступим.
Когда странный посетитель вышел из трактира, двое «деловых людей» по имени Казик и Влодан коротко переглянулись и заспешили на улицу. Старый Войцех, в этот момент возвращавшийся на привычное место в полутемной нише, только насмешливо покачал головой:
— Ну-ну!
Спустя минуту он почувствовал себя если и не пророком, то уж точно мудрым человеком: невдалеке бухнул сдвоенный выстрел и почти сразу донесся растерянно-панический крик.
— Убивааююють!
А часом позже, когда неудачливым грабителям наспех перевязали простреленные ногу и плечо и слегка отпоили водкой, они, беспрестанно жалуясь на судьбу свою горькую, но все же не забывая опрокидывать стопку за стопкой и жалостливо постанывать, поведали на весь трактир, что же с ними приключилось. Леденящая кровь история о том, как они мирно и никого не трогая шли по своим делам и как на них напали и почти застрелили, моментально завоевала сердца всех слушателей.
— Меня прям как лошадь лягнула, аршина на два отлетел!
— Во-во, я себе всю спину рассадил.
— Ну шо за времена настали! Да ты пей, больно, поди?
— Ууу!
К тому времени, когда пошли разговоры о том, кто и как из знакомых потерял руку или ногу, равнодушных не осталось вовсе, а общая мысль была — совсем бандиты распоясались! Только из неприметного угла донеслось насмешливое:
— Ну-ну…
— Александр Яковлевич, через два месяца нас ожидает инспекционный смотр.
— Именно нас, Сергей Юрьевич?
— Нет, все четыре отдела разом.
— Стало быть, плановая. Тогда и беспокоиться не стоит, потому как лучше нашей заставы я и не знаю.
Немного успокоившийся штаб-ротмистр поразмыслил, сравнил соседей и свой отряд и перешел к выдаче ценных указаний по поводу предстоящего ПХД, то есть парко-хозяйственного дня.
«Понятно, чего командир суетится. Не дай бог облажается будет и дальше штаб-ротмистром бегать. А мне-то с чего напрягаться? Все, что надо, устроит отрядный фельдфебель, только и всего. Разве что контролировать периодически?»
Проводив Блинского, поручик задержался на крыльце канцелярии. Осмотревшись и глубоко вдохнув свежий воздух, он довольно прищурился, а затем и улыбнулся.
«Вот и весна пришла!»
ГЛАВА 28
В первых числах мая, аккурат в свободный от службы день, Александру пришла внушительная стопка конвертов, четыре письма от неизвестных ему господ, пара писем от стряпчего и толстенный конверт (больше смахивающий на пухлую папку) из «Строительной конторы Бари».
«И что же мне пишет господин технический директор? Ага, официальное уведомление о начале строительных работ. Прекрасно!»
Остальной объем конверта занимали прилежно расчерченные графики и таблицы, подробнейший Генплан и, разумеется, уточненный график платежей.
«Шухов тянуть резину не будет. Посмотрим Генплап. Опа! Про большие склады я как-то и забыл, а вот Владимир нет, за что честь ему и хвала. Нет, не то — надо, чтобы они были подземными. Пускай попробуют своровать из-под земли! А сверху маленький парк разобьем. Потом, как время и силы свободные будут. Раз уж там большая стройка, пускай заодно и два… нет, лучше три коттеджа поставит. А то по гостиницам маяться уже надоело. Заодно послужат началом рабочего поселка при фабрике. Вроде все?»
Написав развернутый ответ и перечислив все дополнения, перешел к другим письмам. Неизвестные господа оказались владельцами мелких заводов, просили оформить им лицензии на полудюжину привилеев (и как только адрес узнали?), а стряпчий прислал очередной подробный отчет о достигнутых успехах и покоренных рубежах.
«Идейный борец за денежные знаки! Ага, значит, скоро приедет. А что значит «не один»?»
От перечитывания письма стряпчего поручика отвлек по явившийся вестовой.
— Вашбродь, нарушителя задержали!
— И?
— Просит его к вашему благородию доставить, говорит, что имеет важные сведения!
— Давай его в канцелярию.
Доставленный под конвоем дюжего ефрейтора нарушитель на обычного хуторянина или ищейку-разведчика несунов походил мало. Чересчур упитанная фигура, хоть и не новая, но крепкая одежда, цепкий взгляд.
— Слушаю!
— Мое имя Юлиуш, ясновельможный пан. И я хотел бы сделать, то есть передать, конечно, некое предложение.
— От кого?
Александра заинтересовал начавшийся разговор, и чем дальше — тем сильнее разрастался этот интерес.
— От достойных и уважаемых людей по обе стороны границы, ясновельможный пан.
— Конкретнее?!
— Увы, я лишь простой посланник.
«Хоть бы врать научился, что ли? Речь правильная, руки ухоженные и без мозолей, держится уверенно. Простой посланник, как же».
— Продолжайте, я вас слушаю.
— Позвольте, я начну издали. На границах двух империй всегда процветала торговля. Что-то дорого тут, что-то там. Обычное дело. И доставка товара покупателю — тоже обычное дело. Бывает, что и целые семьи этим занимаются. Вернее, занимались. Потому что было это до того, как ясновельможный пан стал править службу в Олькуше. Пошли убытки, потери, появились вдовы. Люди, которых я представляю, все обсудили и уполномочили меня предложить вам отступного.
