Камешек в жерновах - Константин Георгиевич Калбанов
Кроме того, орудие можно использовать и как миномёт. Для этого планирую отливать специальные восьмидесятичетырёхмиллиметровые мины, калибр получается как раз по нарезам. Заряд в фунт с четвертью бездымного пороха. Вместо снаряда вставляется специальный вкладыш с жалом бойка, мина заряжается через дуло. Эдакая система - два в одном…
- Иными словами, испытания прошли успешно? - спросил я у Горского.
- В это невозможно поверить, но да. Стрельбу можно вести с обычной треноги. При максимальном угле возвышения дальность достигает шести вёрст. Начальная скорость снаряда те же двести десять сажен в секунду, что и на вашей десантной пушке с патронами вашей выделки.
- Только новые снаряды серьёзно так удивят самураев, - не удержавшись, хмыкнул я.
- Это-то да. Но я бы на вашем месте всё же поостерёгся вступать с японцами в артиллерийскую дуэль. С вас ведь достанет и одного удачного прилёта.
- Ну, в нас ещё попасть нужно. А у меня с точностью дела обстоят куда лучше.
- Хозяин - барин, но лично я не одобряю, - покачав головой, возразил инженер.
- Я вас услышал, Аркадий Петрович, - подмигнул ему я.
Глава 15
Великая сила синематографа
Простившись с Горским, я вновь воспользовался его катером, прикинув, что неплохо бы и самому обзавестись такой посудиной. С одной стороны, оно вроде как излишество, но с другой, на фоне моих трат это сущая мелочь. Зато у меня появится собственное средство передвижения.
Не вижу ничего дурного в том, чтобы сделать свою жизнь чуть более комфортной. Как с тем же съёмным домиком, где озаботился горячей водой, душем и ватерклозетом. Вообще не понимаю, отчего прежде не подумал об этом. Ладно ещё пролётка, её всё одно изъяли бы на нужды флота, но лодку точно не отобрали бы.
- Здравствуйте, Олег Николаевич, - встретил меня Иванов.
С пятого апреля он вступил в должность начальника мастерских, которые по привычке называли Невскими, но на деле они теперь являлись казёнными. Стоило адмиралу Макарову погибнуть, как в тот же день процессу выкупа этого производства был дан ход. Вполне ожидаемо, что часть инженеров и квалифицированных рабочих поспешили покинуть Порт-Артур, уже вовсю готовившийся к осаде. Оставшимся либо некуда было уезжать, либо они соблазнились более высокими заработками.
- Здравствуйте, Сергей Михайлович. Как наши дела? - спросил я у инженера.
- Завтра к вечеру закончим починку вашего красавца. В этот раз вы его подзапустили, - ответил тот.
- Скорее дозрели до проблем старые болячки.
- Скорее всего, вы правы, корпус «ноль второго» не предназначен для подобных нагрузок. В этот раз нам пришлось его переклепать чуть не полностью. Рабочие едва ли не сутками трудились над ним.
- Экая самоотверженность, - хмыкнул я.
- Напрасно иронизируете, Олег Николаевич. Большинство моряков, именно моряков, я не делю их на офицеров и нижних чинов, смотрят на вас и вашу команду с неприязнью, вызванной банальной завистью. Рабочим же завидовать вам нет причин, и делить им с вами нечего. Они видят, сколько сделано вами и вашими людьми, и что смогли остальные, поэтому симпатии их на вашей стороне. И стараются они не за страх, а за совесть.
- И дополнительные выплаты тут совсем ни при чём? - прищурившись, спросил я.
- Ну, от оплаты за свой труд они не откажутся, даже не надейтесь, - со смешком возразил он, а потом добавил с самым серьёзным видом: - Но если денег не будет, а катеру потребуется ремонт, отработают и совершенно бесплатно. Даже не сомневайтесь.
- Спасибо. Это приятно. Но деньги пока ещё есть, - подмигнул я.
После этого обошёл катер, пообщался с рабочими, выразил им свою благодарность. Пообещал устроить пир по окончании работ, тут же выделив боцману деньги на целого барана, которые нынче в цене ввиду начавшейся осады. Чан наваристого шулюма работягам будет как нельзя к месту.
- Ваше благородие, я фильм монтировать закончил. Позвольте показать рабочим? - попросил Родионов, отведя меня в сторонку, чтобы никто не слышал.
Вообще-то, я обещал Эссену, что первыми его увидят на «Севастополе». Но по здравому размышлению решил, что они могут быть и вторыми. В конце концов, на броненосце ко мне и моим людям относились ничуть не лучше, чем на всей эскадре. Так отчего я должен выделить их и отказать тем, кто ремонтирует наш катер, не покладая рук, не за страх, а за совесть.
- Когда хочешь крутить?
- Не дело людей от работы отрывать. Опять же, другие рабочие тоже захотят посмотреть. Вот как стемнеет, так во дворе простыню и вывесим.
- Ну что же, показывай, - решил для начала глянуть лично.
- Так пойдёмте в коморку, что мне выделили, - с готовностью предложил Родионов.
Что ни говори, а Дмитрий гений. О чём я не устану повторять. Причём такой, что способен показать как героический ореол русских чудо-богатырей, так и кровавую изнанку войны. Поэтому я лично проверяю смонтированный материал. А то ведь вместо того, чтобы поднять дух защитников, его можно и ухнуть ниже плинтуса. А этого нам и даром не нужно.
- Ну что сказать, братец, получилось просто замечательно. Смотрю на тебя и дивлюсь, чего ты в котельном отделении забыл?
- Скажете тоже.
- Скажу, Дмитрий Матвеевич, ещё как скажу. Вот закончится война, и ты у меня будешь снимать не хронику, а настоящее кино. Такое, чтобы радость дарить людям, сеять среди них добро и любовь. Чего зарделся, как красна девица?
- Да это. Не привык я, чтобы хвалили так-то, да ещё и по батюшке.
- По делам награда, почёт и уважение. Только ты особо-то нос не задирай. Авторитет годами зарабатывается, а теряется в один миг. Раз! И всё, что жил, всё зазря.
- Я запомню это, ваше благородие.
- Вот и ладно. И, кстати, как закончишь крутить здесь, не забудь со всей аппаратурой в мастерскую Горского. Пусть рабочие посмотрят, что не зря трудятся, и увидят, как их мины и снаряды громят врага.
- Это, как всегда, ваше благородие, - заверил меня кочегар.
Оставшись довольным результатами обхода, я вновь оседлал катер и отправился в город. Где и распрощался с Ивановым, велев ему прибыть сюда же к девяти вечера. Пожалуй, свожу Нину на просмотр
