Обгоняя время - Дмитрий Валерьевич Иванов
Бежит он так резво, что натыкается на возвращающегося к своему столу офигевшего Максима. Падают оба, и тут во всей красе себя проявляет сержантик — коренастый парнишка с кривым носом. Он в несколько прыжков достигнув беглеца, успешно применяет на нём спецсредство под хитрым название «БКС- Нежность». Почему «Нежность»? Да чтоб, бля, никто не догадался!
— Мужики, что там у вас происходит? Помочь? — кричит через весь зал военный подполковник, которому, наверное, стало скучно развлекать Романцева.
— Во даёт! — раззявил рот я, глядя на то, как разворачиваются события.
— Скорее всего, Толя, никакой это не артист и, возможно, вовсе не Михаил Карцев… А может, и при себе что-то имеет запрещённое. Дурь, например, — задумчиво произносит прокурор, словно размышляя вслух, не вмешиваясь при этом в борьбу благородно красивого зла и коренасто неказистой справедливости.
— Понятых надо, — заёрзал подполковник, тоже поняв что к чему.
Понятых тут человек под сто, кажется. И все, кто ещё оставался трезв, сгодились бы на эту роль, так что желающие помочь советской милиции нашлись моментально. В итоге, к нам подошли две дамочки второй молодости, каждая поперёк себя шире. Судя по всему, из отдыхающих.
— Галка, у него пистоль! Ой, матушки! — почти с восторгом выказала своё деревенское прошлое одна из них.
Упомянутая Галка тоже глядела на проходящий обыск с удовольствием. Вечер, очевидно, у них был скучный по причине не шибко выдающихся внешних данных. А тут такой экшн — милиция, пистолет, преступник!
— Сержант, оружие отопни и глаз с этого актёра не спускай. А я наряд вызову! — командует подполковник и быстро выходит в фойе гостиницы.
— Да это зажигалка, — шипит страдалец.
— Катька что за х… — емко выругался Максим. — Ты зачем меня позвала сюда?
— А я знаю⁈ — огрызнулась девушка, почему-то глядя на меня не как на спасителя, а как на врага.
Нехороший, но такой много объясняющий взгляд. Всё она знает, уверен, но своими догадками с окружающими я делиться не спешу.
— Ребят, я вас покину, мне надо поговорить со знакомыми, — говорю я, после того, как Мишу (или кто он там?) и его некрасивую даму увез «луноход», и атмосфера в зале ресторана успокоилась, а точнее, устаканилась.
— Толя, это бандит? Тот, которого увели? — воодушевлённо пытает меня Петер.
— Толя, это Романцев? — одновременно с ним задает вопрос и Борут, узнав защитника сборной СССР.
— Не знаю пока, — усмехнулся я, пожав плечами. — А этот, да, Олег Романцев. Любишь футбол? — кивнул я в сторону Пахора.
— Попроси автограф у него, если нетрудно? — суетится коммунист и лезет в карман пиджака, где находит блокнот.
— Ну, дела, Анатолий! Каковы приключения, а⁈ — встретил меня Пётр Евгеньевич с широкой ухмылкой, когда я, наконец, отделавшись от своих товарищей по застолью, решил подсесть к компании старших. — Ты садись, не стой. Генка уже не вернётся, задал ты ему работёнку на всю ночь. Сейчас будут твоего недруга колоть, и что-то мне подсказывает, что такой тип не сразу начнёт откровенничать.
Парни, впрочем, отпускать меня не хотели, интересно им было — что и как. Даже наши девочки нетяжелого поведения, на время потеряв интерес к иностранцам, смотрели на меня весьма заинтересованно. Обе сразу.
— Спасибо, что помогли. Меня Анатолий зовут, — представляюсь я для военного и футболиста.
— Виктор, одноклассник Петра. Я тут на отдыхе, — тянет руку подполковник.
— Олег, — тоже не гнушается дать краба известный спортсмен.
— Я знаю, всё-таки болельщик «Спартака». Как не знать заслуженного мастера? — расплываюсь я в улыбке, не веря что здороваюсь за руку с самим Романцевым.
— Спешишь ты, парень — до заслуженного мастера спорта я пока не дорос, международник только, — усмехается легенда футбола. — Пётя сказал, что ты тоже красноярец?
— Ага. Земляки, получается. Вообще, я из Ростова, но последние пять лет в Красноярске живу.
— А вот Толя у нас как раз заслуженный мастер спорта! — хвастается за меня Евгеньевич, явно пробивший мою биографию до последней строчки. — Олимпийский чемпион по боксу!
— Неужели⁈ — хором воскликнули собутыльники прокурора.
— Извини, не узнал, — добавил Романцев.
— Да что уж там? — я махнул рукой и усмехнулся. — Я ведь не футболист. Кто нас, боксёров, знает?
Сидим, общаемся уже больше часа. Атмосфера лёгкая, без лишнего напряжения. Никто никуда не спешит. Времени до закрытия ресторана вагон — заведение работает до двух ночи. Димон свалил по-английски, не прощаясь, а парочки из девушек и иностранцев всё ещё сидят за столиком. Они звали меня обратно, когда я вернулся с автографом Романцева, но по тону было понятно, что не особо-то и хотели этого — зачем им лишний? Компания Кати и Макса ушла почти сразу, и, думаю, все в зале уже забыли про недавний захватывающий инцидент.
Оба одноклассника, Пётр и военный, оказались из Челябинска родом, просто жизнь кочевая их поразбросала: военный сейчас недалеко от меня, в Омске, обустроился, а Петр тут укоренился.
— Как оно, жить в Сочи-то? — спросил я, чтобы поддержать разговор.
Пётр махнул рукой, подбадривая меня, и, улыбнувшись, отпил из своего бокала. — Сочи — это… это город для тех, кто ценит стабильность. Тут жизнь течёт как море — иногда штиль, иногда шторм, но в основном ровно. Привыкаешь к его ритму. Ты вот в Красноярске привык к суровости, наверное, а здесь, знаешь ли, оно помягче. И это затягивает.
Рассказываем интересные истории: кто-то из своей жизни, а кто-то, как мы с Романцевым, из своей спортивной карьеры. Я даже не думал, что когда-нибудь окажусь за одним столом с кумиром своей прошлой молодости, да ещё и буду вести с ним такую камерную, почти домашнюю беседу.
— Сделаете вы «Жальгирис», ручаюсь, — уверенно говорю Романцеву, хотя сам матч не помнил
