Лирик против вермахта - Руслан Ряфатевич Агишев
***
Курт Ейхман, цугфюрер из Зондеркоманды № 21, уже не один раз проклял своего сослуживца, Баера, тоже цугфюрера из его же отряда. Ведь, именно этот хитрюга уговорил его поменяться на сегодня. Мол, съезди за меня камрад Курт за продуктами в это село, а я потом тебе должен буду. Проветришься, попробуешь свежую сметану и творог, побалуешь немного свою язву. А он, старый дурак, и уши развесил.
- Проклятый дождь! Сколько же можно уже лить? Как с утра зарядил, так и льет, как из ведра! - ворчал цугфюрер, снова и снова пытаясь закутаться в свою шинель. Только холодные дождевые струйки все равно находили свой пути, проникая за шиворот. Оставалось лишь ежиться и морщиться. - Проклятый дождь, проклятая страна… Все здесь не как в нормальных странах… Эти чертовы леса, дороги. Разве в моей Саксонии можно заблудиться в лесу? Никак и никогда! У нас все ровно, аккуратно, все подсчитано и учтено. Везде указатели. А здесь, черт побери?! Уже второй час кругами ездим, не можем из леса выбраться…
Найдя взглядом старшего полицая с труднопроизносимым именем «Станислав», немец стал буравить его спину злым взглядом. Можно было бы, конечно, и обругать его, но Курта в такую мерзкую погоду не хотелось ни шевелиться, ни лишний раз рот раскрывать. Вроде бы пригрелся, а начнешь двигаться, еще хуже станет.
- Все зер гут, господин цугфюрер! – старший полицай, крупный детина с неприятным одутловатым лицом, вдруг повернулся, словно почувствовав взгляд. И едва встретившись с глазами немца, тут же расплылся в угодливой улыбке. Как китайский болванчик из лаковой шкатулки немедленно закивал головой и замахал рукой куда-то на север. Явно показывал, что дорога, наконец-то, найдена. – Я говорю, полный зер гут, господин цугфюрер! – снова крикнул полицай, еще энергичнее замахав рукой. –Нам вон туда нужно! Оттуда и домой, господин цугфюрер!
Устав от этого мельтешения, Курт отвернулся. Подняв воротник плаща еще выше, стал «бродить» взглядом по окрестностям. Уснуть все равно не получится.
- Деревья, кусты… Деревья, кусты… Черт, одно и тоже на протяжении трех часов… Деревья, кусты… О, фройлян? –удивился Кур, когда его взгляд случайно остановился на миниатюрной, явно девичьей, фигурке, почти полностью высунувшейся из-за громадной березы. –А что она здесь дела…
И тут грохнул выстрел! Следом еще один! От неожиданности заржала одна из лошадей, вставая посредине дороги. С другой сторонызатарахтел автомат, заставляя пригибать головы.
- Ахтунг, сукины дети! Всем штеен, как вкопанные! – неожиданно заорал пронзительный голос на ломанном немецком. –Хендехох! Быстро хендехох, а то всех из пулемета положу!
Не давая никому опомнится вновь грохнул выстрел!
Немец сразу же нырнул на дно повозки. Башкой в солому лезет, а задницу к верху отклячил. Руки ходуном ходят, никак поднять не удается. Об оружии даже и не вспомнил. Где-то под мешками, похоже, осталось. Глядя на него, и остальные руки начали поднимать.
- А ты, твою мать?! Особое приглашение нужно?! - рявкнули на старшего полицая, который, единственный из всего обоза, и не думал сдаваться. Как волк, зыркал по сторонам. Немецкий карабин держал в полной готовности. Сразу видно, матерый противник. - Бросай оружие, собака, сука! Гранату сейчас кину! Я сказа…
Полицай презрительно сплюнул и поднял карабин. В этот момент кто-то выстрелил, попав ему прямо в лоб.
- На землю лиген, уроды! Лежать! - голос над дорогой едва не звенел от злости. - Шнель! Быстро! Всех сейчас положим, как котят!
Один за другим полицай слазили с телег и плюхались прямо в дорожную грязь.
- Руки назад! Быстро!
Цугфюрер так спешил слезть, что поскользнулся и «нырнул» в лужу.
- Руки!
Немец с трудом завернул руки за спину. Получилось не сразу, так как объемистое брюхо мешало.
- Ух, кабан…
Кто-то наступил немцу на спину и, еще сильнее завернув руки за спину, начал их связывать. Судя по копошению рядом, это же делали и с остальными. Похоже, совсем не церемонились.
***
Мишка уже минуту, если не больше стоял, качая головой. Хорошо, еще не с раскрытым ртом, а то, вообще, стыдоба была бы.
- Вот мы и дали, Ленка, - в очередной раз повторил он, переводя ошарашенный взгляд на санинструктора. - Ты понимаешь? Сработало же! Черт, сработало! Мы целую толпу полицаев в плен взяли!
Вне себя от восторга парень подскочил к девушке и, крепко обняв, начал кружить вокруг себя. С каждым кругом все сильнее и сильнее дурея от необыкновенного ощущения упругого девичьего тела и потрясающего аромат ее волос.
- Миш…
Она сдавленно пискнула возле его шеи, и пришлось ее отпустить. Явно понравилось: точеная шея и ушки порозовели, участилось дыхание. Хотя и глянула грозно.
- Товарищи…, - Лена сделал несколько шагов к доктору и раненному партизану, что стоял рядом с ним. - Мы победили… Даже не верится. Их же вон сколько, а нас только четверо. Миша! - девушка развернулась и так на парня посмотрела, что у него все внутри перевернулось. - Ты настоящий герой! Ты спас всех нас!
Едва не сияла. Казалось, еще мгновение и сама его обнимет. Но все очарование момента разрушил доктор, громко кашлянув и тем самым привлек к себе внимание.
- Молодой человек, признаться, впечатлен, - потрясенно качая головой, подошел и крепко пожал ему руку. - Сразу видно, что у вас все задатки настоящего командира: мгновенно оценили обстановку, выделили главное и сразу же приняли единственно правильное решение. А если по говорить в медицинских терминах, то у вас уникальная реакция на опасность, точнее стресс - вы не замираете, как многие, а действуете…
- Подожди, доктор, - с другой стороны к Мишке подошел раненный. Видно было, что и тот довольно сильно удивлен произошедшим. - Молоток, Мишаня! Побольше бы таким командиров, глядишь, не драпали бы сейчас, - последнее он уже добавил едва слышно. - Кто бы мне другой о таком рассказал, никогда бы не поверил. Четверо - доктор, калеки и дети - взял и в плен восемь здоровых лбов с оружием. Где такое, вообще, видано? - улыбаясь, хлопнул парня по лечу. - Мишаня, помяни мое слово, быть тебе большим командиром! Генералы будут честь отдавать. Ленка, а ты куда смотришь? Бери и хватай, пока другие не прочуяли…
Едва только расслышав, что ей предложили, девушка тут же фыркнула. Мол, чего уж там хватать-то? Одни мослы, да кепка на голове. Правда, сама при этом так «стрельнула» глазками, что поневоле можно за сердце хвататься.
