Покой нам только снится - Дмитрий Валерьевич Иванов
Перед самым Ростовом нас тормознула на посту ГАИ и попыталась получить мзду за перегруженную машину. Но Степан ловко разрулил ситуацию без моей помощи. Хотя может и сунул пятёрку, мне не видно было. В городе едем сначала в гостиницу к немцу, где он обосновался, там прощаемся. Я зачем-то взял телефон у старика, и адрес. Будто поеду! Потом высаживаем тетку, просто по пути было, и, наконец, уже после обеда привозят меня к дядькиному дому. Дядь Миши и его жены нет, зато брат Генка с невестой в наличии.
— Давай таскай, тебе всё передали, — киваю я на многочисленные сумки, пакеты и мешки. Реально вот мешок картошки и мешок капусты привёз. Генка таскает, не спорит, за ним внимательно наблюдает его невеста.
— Толь, а что ты нам на свадьбу подаришь? — якобы шутя, спрашивает девушка.
— Оль! Совесть имей, — возмутился брат.
— Всё нормально! Деньги подарю! — говорю я, вытаскивая из портмоне сотку.
Олька визжит. Подарок её нравится. Сейчас любят дарить посуду, или постельное, например. А деньги есть деньги. Их на что угодно потратить можно!
Я сразу перешёл в категорию дорогого гостя. Меня поят чаем и кормят вкуснейшим пирогом. Попутно хвалят за успехи. Оля даже погладила по лысой башке. Я жду машины из обкома, ещё по дороге сюда нашёл телефон-автомат и позвонил в приёмную, предупредил. А пока сижу и думаю, что приятнее — есть рыбник или слушать льстивые речи Оли. Странно, что никто не едет. Вынужден идти звонить ещё раз, благо телефонная будка рядом.
— Ничего я не передавала! Виктор Семёнович на выезде тем более! — неприветливо отвечает мне секретарша на том конце провода.
Ну, капец. Устроят ей… секс, с извращениями.
— Хорошо, я ему на «Алтай» позвоню, — покорно соглашаюсь с произволом я.
— Подожди, вот он заходит, — и голос секретарши становится приглушенным: — К вам тут паренёк дозванивается!
Глава 33
— Толя! Давно приехал? Ты у своих? Сейчас пришлю за тобой машину. Напомни, когда у тебя рейс? Завтра утром?
— Так точно, — почему-то по-армейски отвечаю я.
Машина приехала быстро, пробок же нет.
— Да ты что⁈ Вот это история! — восхитился Виктор Семенович моим рассказом о пленном немце.
Факты я приукрасил, вернее, подал их немного по-иному. Рассказал, как наш водила Степан взял в плен немца. А что! Руки вверх фриц поднял же. Короче, получилась забавная история. Может, мне книги начать писать? Талант есть! Вон как смеётся первый. А сюжеты брать из книг будущего. Правда, дословно почти ничего не помню. Вот про кота Шашлыка читал несколько раз, понравилось. Но там хозяин кота — программист, и сейчас пока всех шуток не понять. Ладно, оставим на потом. А насчёт того, что это чистой воды плагиат — совесть меня не мучает совсем. Я бы и песни пел, да не знаю толком ни одной.
— Подарок для Александра Владимировича захватишь? Наш, ростовский.
— Если только это не жеребец, — шучу я. — Я ему, кстати, нагайку купил в подарок.
— Нагайка — хорошо, а я шашку хочу подарить. У него двадцатого января день рожденья будет. Пятьдесят шесть лет исполняется.
— А меня с ней не задержат? С багажом лечу, конечно, но могут и придраться, — засомневался я.
— С тобой полетит начальник политуправления нашей областной милиции, но его к Власову, скорее всего, не пустят, а подарок лучше лично передать. Обещал я ему.
Подставы я никакой, разумеется, не предполагаю, поэтому соглашаюсь. Прямо из приёмной звоню помощнику министра в Москву, и через двадцать минут он перезванивает сам. Поговорил с первым, потом со мной парой слов перебросился. Мы с Власовым наметили нашу встречу на час дня в министерстве. Вышел я немного озадаченный. Вроде Виктор Семенович — ставленник Власова, но у меня отношения с министром, судя по нашему телефонному общению, более личные… так, наверное, правильнее будет сказать. Виктор Семенович даже не кандидат в ЦК, а Власов его член, и вполне может в политбюро войти. Чувствуется между ними дистанция. А я, наоборот, шучу по-панибратски, никакой субординации не соблюдаю, и даже не задумываюсь об этом совсем.
Вечером хорошо, по-семейному, посидели с дядей Мишей, его женой, Генкой и Олей. Молодые жить пока будут у отца жениха, а потом, летом, переедут на дачу к Олиной бабушке. А дальше? А дальше они так далеко не заглядывают. Есть ещё сейчас у молодёжи уверенность в своём будущем. В Советском Союзе рабочему человеку все дороги открыты. У меня такой уверенности нет, я знаю, что будет через пару-тройку лет, но помалкиваю. Не поверят. Про себя тоже сильно не рассказываю. Хвастаться? А зачем. Я сейчас больше ценю простые человеческие отношения, причем не только с власть имущими, но и с родственниками, и с друзьями, вроде Бейбута, Ильи или Иринки. Да, подумав, я решил, что она больше друг мне, чем любовница или, тем более, любимая. В отношениях она меня не напрягает, а наша разница в возрасте для меня незаметна. И для неё служит некоторым стоп-сигналом, который мешает перерасти её симпатии ко мне в нечто большее.
В аэропорту меня ожидает подполковник, который и должен помочь провести холодное оружие через аэропорты. Молодой мужик, на вид и сорока нет. Не чванливый, и вообще, располагает к себе. В самолёте я даже разговорился с ним неожиданно для себя. Дядька оказался бывшим боксером, и мы поговорили на тему профессионального бокса. Надеюсь, ничего криминального я не сказал. А хоть бы и сказал. Я думаю, подполковник понял мой статус по двум встречающим меня сотрудникам из центрального аппарата МВД. Один — водитель в чине майора, я даже вспомнил его имя-отчество, возил он уже меня, когда я машину покупал — Николай Михайлович, а второй — подполковник, как и мой попутчик. Ну и по личной машине министра, которую тот отправил, чтобы доставить меня, тоже ясно — я не простой обыватель. Подполу надо было в ведомственную гостиницу, что нам не по пути. Но я рисанулся и заставил отвезти сначала земляка, а потом уже мы поехали в министерство. Что характерно, никто из встречающих не пикнул, и мои распоряжения были выполнены безпрекословно.
В приёмной, ожидая, когда министр меня примет, из хулиганских побуждений достал шашку. Изделие метровой длины с массивной рукоятью. Серебряная, очень старинная и тупая. Как мальчишка взмахнул пару раз древним оружием и увидел, что за мной с улыбкой наблюдает из приоткрытой двери Александр Владимирович.
— Извините, — смущенно улыбнулся я собственному ребячеству. — Что-то захотелось попробовать.
— Знал бы ты, сколько раз на дню мне хочется «достать шашку» и помахать ей, — почему-то почти шёпотом сказал Власов. — Ну, заходи!
Подарки — шашка и нагайка, очень понравились будущему именнинику. Он при мне позвонил в Ростов-на-Дону Виктору Семеновичу и витиевато поблагодарил. На маленьком столике в углу я заметил подаренную мной фарфоровую статуэтку — бурятку с самоваром. Не думаю, чтобы для меня специально достали её, а значит, зашёл подарок министру.
— Билет я тебе сменю, давай хоть посидим на даче. Тем более, твой знакомый там будет, Федор Петрович, — не просит, а скорее ставит меня в известность Власов. — У него вопросы по новой структуре ветеранских организаций имеются.
— Да мы с ним месяца три назад общались, перед тем мероприятием, — я напоминаю про слёт интернационалистов, вернее, воинов запаса в Ашхабаде.
Власов кивает головой и предлагает пока мне поездить по магазинам, прикупить подарки.
— У меня сумки забиты уже обе. Хотя, давайте, — соглашаюсь я.
— В «Берёзку», или могу в ГУМ дать пропуск, там секция закрытая есть. Ты вряд ли про неё слышал. Вот где всё купить можно.
— Давайте в ГУМ, — соглашаюсь я.
Слышал я про 200-ю секцию. Да, там не хуже, чем в «Берёзке», и товары за рубли продают, коих у меня с собой много, а не за чеки,
