Битва за Родину - Алекс Шу
— Сожалею, — вздохнул сэнсей, — но то, что вы просите, не в моих силах.
— Вы всё-таки подумайте товарищ Зорин, — поднялся чекист, — Алексей покажешь мне клуб?
— С удовольствием, — предано смотрю на чекиста, — Пойдемте.
Заходим в зал, где Серега и Вовка показывают ученикам, ударные комбинации со смещением в разные стороны. Прямой удар ногой, двойка, резкий подскок с разворотом и боковой левой. Руки, ноги, тела двигаются с невероятной для обычного человека скоростью. Каждое движение четко и выверено, поскольку отработано до автоматизма десятками тысяч повторений.
— Интересно, — говорит гость, рассматривая рукопашников. Затем поворачивается ко мне, — пошли дальше.
Я показываю ему помещение для силовых тренировок. Десяток парней и пара девушек, хрипит, кричит и вскрикивает, тягая гири и штанги, отжимаясь на брусьях, качая пресс на полу и вися на шведской стенке.
Последняя — комната Вероники. Наши девчонки обсуждают макет очередного плаката. Когда мы с чекистом заходим в помещение, они замолкают. Вероника, Настя и ещё пара девушек с любопытством рассматривают гостя.
— Работайте девчата, — добродушно машет рукой чекист, — не обращайте на меня внимание.
Капитан возвращается в нашу совещательную комнату. Зорин поднимает голову, отрываясь от книги. Успеваю увидеть на черно-синей обложке крепкого мужчину в боксерских перчатках.
— «Ринг за колючей проволокой»? — удивленно поднимает брови чекист, — Правильные книги вы читаете товарищ Зорин. А вот поступки у вас не правильные.
— Я так не думаю, — равнодушно отвечает сэнсей.
Чекист снимает плащ с крючка, и резко поворачивается к Зорину.
— А зря. Скажите Игорь Семенович, вы знаете, что владение рукопашным боем, борьбой, боксом приравнивается к использованию холодного оружия?
Наставник нахмурился, но промолчал.
— И обучая сотни, — Павел Александрович повышает голос, — молодых парней, вы даете им в руки это оружие. Если начнется конфликт, они запросто могут искалечить или убить противника. Знаете, кто будет за это отвечать, кроме непосредственного виновника? Вы, и только вы. Подумайте об этом.
— Хорошо, я подумаю, — холодно отвечает наставник.
— Вот и отлично, — начальник пятого отдела облачился в плащ, — Шелестов проводи меня.
— Хорошо, — покладисто соглашаюсь я.
Чекист быстро идет к выходу, я — за ним. Перед дверью он хватает меня за предплечье.
— Выйдем на минутку.
Капитан отталкивает возмущенно скрипнувшую дверь, и мы оказываемся на улице.
Отходим метров на десять от клуба.
— Леша, позвони в течение двух-трех дней по этому телефону, обязательно. Встретимся, поговорим. На телефоне мой человек, скажешь ему, что и как, он мне передаст. Если что, я сам тебя найду или перезвоню. Договорились? — голос капитана еле слышен.
Мне вручается визитка — простой белый картонный прямоугольник с номером телефона посередине.
— Договорились, — киваю я.
— Не потеряй, — грозит пальцем капитан, разворачивается, и идет к темнеющему в отдалении 426-му москвичу-универсалу. Блики от фонарей отражаются на черных кожаных туфлях.
«Человек в черном и с такой же темной душой», — я чуть не сплюнул ему вслед.
В клубе, проталкиваясь сквозь поток ребят, устремившихся в раздевалку, добираюсь до кабинета Зорина.
Наставник хмур и расстроен.
— Игорь Семенович, пойдемте в зал, показать вам кое-что хочу, — предлагаю я.
Сэнсей встает и вслед за мной покидает кабинет. На выходе, придерживаю его за локоть и глазами показываю на выход. Зорин кивает. Мы выходим на улицу, с наслаждением вдыхая свежий воздух, и останавливаемся в метрах двадцати от входа у огромного дерева, раскинувшего толстые ветки над нами.
— Игорь Семенович, вы зря так с капитаном разговаривали, — начинаю я, — сами же сказали, что с такими людьми надо быть очень осторожными, а тут сразу отказали ему.
— А что надо было соглашаться стать стукачом? Шелестов, а не много ли ты на себя берешь? — рычит Зорин.
Он по-настоящему зол. В глазах плещется бешенство, на челюстях перекатываются желваки. Сэнсей напряжен как натянутая струна.
— В самый раз Игорь Семенович, — спокойно смотрю на наставника, — Он пришёл с определенными целями. Хотите, расскажу?
— Видение? — понятливо уточняет сэнсей, и, дождавшись кивка, продолжает, — Расскажи, конечно.
— Этот капитан изначально настроен на провокации. У него задание от начальства скомпрометировать нас и закрыть «Знамя». Никому под рукой не нужна такая организация с сотнями тренированных парней и девчонок. Они боятся нас, потому что не понимают, с какой целью мы открыли клуб. Если удастся нас облить грязью, то капитан и его начальник — майор, получат медали и повышения «за уничтожение военизированной группировки антисоветских элементов» и это дело может прогреметь на всю страну, принеся местным чекистам нехилые блага. Вот поэтому они будут стараться нас утопить всеми возможными способами.
— Понятно, — Зорин задумчиво смотрит на выход клуба, откуда течет поток оживленных ребят и девчат спешащих домой после тренировок, — Заварили мы с тобой эту кашу с клубом. Как будем выпутываться?
Игорь Семенович — мужчина. На создание клуба подбил его я, но ни одного слова претензии.
— Очень просто. Не переживайте, всё будет нормально, — успокаиваю тренера, — Есть у меня кое-какие задумки. Но сначала давайте я объясню, чего хотел этот капитан от вас добиться предложением о сотрудничестве.
— Ну давай, — усмехается Зорин, — объясни, пожалуйста.
— Сами подумайте. Разве предложения стать стукачом делаются при постороннем, пусть он даже является вашим помощником и учеником?
— Я бы так точно не поступил, — задумался Игорь Семенович.
— Правильно. А какая реакция может быть у нормального человека, если ему, в присутствии соратника и подчиненного предлагают доносить на воспитанников?
— Дать в морду, — Зорин с интересом смотрит на меня, — Продолжай Леша.
— Абсолютно верно, — киваю я, — это естественная реакция порядочного гражданина. А если он не способен к рукоприкладству, или обладает мозгами способными анализировать, то пошлет чекиста на три веселых буквы, или, в крайнем случае, вежливо откажет, как это вы сделали. Так?
— Допустим. Давай дальше.
— Так вот капитану именно нужна была такая ваша реакция. Он вас просчитал. Если бы вы вспылили и дали ему по роже, то вручили бы в руки формальный повод
