Александр Голодный - Ядерный скальпель
— Вуаля!
— Нет, ты хочешь сказать, что работает?
— Проверь.
Что тут проверять? Уже слышен шум закипающей воды, скрадываемый, правда, гулом очередного проносящегося за дверью поезда.
Кемаль щупает белый бок электроприбора и с надеждой вопрошает:
— Слушай, а микроволновки там нет?
— Уважаемый, даже у чудес есть границы.
— А жаль!
Командир одобрительно подводит итог:
— Искандер, молодец. Бери мыло, отмывайся, будем ужинать.
Да, с кипяточком оно уже намного лучше. Хлеб и солидный кусок ветчины нарезаны, каждому перепадает еще по пластиковому контейнеру с салатом типа селедки под шубой. В наших чашках завариваются чайные пакетики, дружно орудуем вилками (ничего парни в гостинице не оставили, молодцы. Даже полотенца на память прихватили). Несмотря на усложнившуюся обстановку и недавнюю заваруху, аппетит нас не покинул. Честно прикончив свою треть, Кемаль щедро отхлебнул горяченького из чашки и удовлетворенно улыбнулся:
— Так жить можно. Ахмет, а замороженных блюд ты не взял?
— Конечно взял. Как раз к завтрашнему дню оттают.
Вспоминаю свой богатый опыт:
— От крыс надо будет что-то придумать. Подвесить, например.
— Обязательно, Искандер. На месте посмотрим.
И я доел порцию. После второй кружки сладкого чая с круассаном понял — наелся, как слон, и хочу баиньки. Глянул на часы — да, девятый час, а день был очень напряженный.
Командир правильно истолковывает взгляд:
— Поспи, Искандер, мы подежурим.
— Спасибо, Ахмет.
— Да, парни, до туалета далеко, поэтому, не стесняясь, по-маленькому — в раковину.
Дельное предложение. Достав и разложив рабочие комбинезоны в качестве постели, совершаю вечерние процедуры, даже чищу зубы. Изрядно заломило — вода холодная. Надо было в чайнике подогреть, не сообразил вовремя. Сняв с разрешения командира ботинки, ложусь, укрываюсь курткой, кладу руку под голову. Последняя мысль — об оставшейся невычищенной «Беретте».
— Искандер.
Голос командира вырвал из объятий сна. И какого сна! Мне нежно и ласково улыбались Марджи и Елена — любимые женщины из той, прошлой жизни. Зелень, синее небо, облачка, теплое солнце, мои красавицы в легких платьях… Наверное, вспомнился наш счастливый июнь. М-да…
Умывшись, окончательно взбадриваюсь, возвращается способность анализировать и соображать. Так, поезда не гремят, время… сорок минут первого. Парни уже убрали импровизированный стол, чайника тоже не вижу, значит, в сумке. Отлично.
— Какие предложения будут по перемещению на станцию, бойцы?
Кемаль традиционно дает первую мысль:
— Имущества у нас много, даже с тележкой все за один раз не переправим. А на себе… Есть риск опять напороться на неудачно расположенные камеры. Да и разведка нужна.
— Согласен.
Подключаюсь:
— Предлагаю отправиться с зарядом и, допустим, рюкзаком. Как раз два ложемента займем. Если постараться, то можно по бокам и самим пристроиться.
— А почему с рюкзаком, а не коленом трубы? Там заряд сразу бы и замаскировали?
— Смысл, Ахмет? Мы же все равно сами там жить будем.
— Ну да, логично.
— Я бы вообще доставил и установил колено в назначенном месте, допустим, завтра, поставил метки. Если что — сразу будет видно, что трогали, проверяли.
— Не заподозрят неладное?
— А что тут неладного? Кусок трубы. Может, сантехники для ремонта в метро-два приготовили.
— Мысль неплохая, обсудим. Значит, Кемаль, переезжаешь в вентиляционную, мы с Искандером отправимся на разведку. Связь… Если ровно через три часа не вернемся — включишь на пять минут мобильный.
— Ясно.
— Искандер, готовь тележку.
— Есть. Черт, масло не купили!
— Не переживай, контроль и учет — наше все.
Ахмет показывает полупинтовую пластиковую масленку с острым носиком — крышкой.
Отлично! Надеваю великоватый рабочий комбез, подпоясываюсь, пристраиваю за спиной ноутбучный рюкзачок, вытаскиваю конструкцию, смазываю оси и шарниры, пробую. Колесики вращаются бесшумно. Теперь вынести имущество. Хорошо быть предусмотрительным! Все уместилось четко в мертвой зоне видеокамеры. Как Кемаль? На дисплее полностью заряженного ноутбука бытовка пуста, дверь вентиляционной закрыта. Переключаюсь между камерами, отдаю компьютер командиру. Несколько щелчков — и вот с легким лязгом собранная тележка становится на рельсы. Контактная шина на безопасном расстоянии, норма. Крепим груз, получается замечательно. Поехали!
Расстояние до Ковент Гардена преодолели просто играючи. Во-первых, видеокамеры направлены от нас, что упрощает работу по перехвату. Во-вторых, я пристроился лежать на тележке, прижавшись к рюкзаку командира и поставив на него ноут. Конечно, трех труб под телом маловато для полного комфорта, но лучше плохо ехать, чем очень хорошо бежать. Сам Ахмет тоже не отказался воспользоваться плодами прогресса и проделывает путь сидя, вставая только для разгона транспортного средства. Тормозим перед переключениями видеокамер без проблем устройством типа автомобильного ручника. Поскольку фонарями почти не пользуемся, для удобства работы освещаю клавиатуру ноута USB-лампой. Вполне допустимо — энергии светодиод потребляет немного. Вот и станция. На выходе из тоннеля внимательно прислушиваемся. Тишина, только гул вентиляции. Кстати, воздух заметно освежился. Переключаясь между камерами, оцениваю состояние платформы. Похоже, уборка уже выполнена. Теперь вопрос — как нам проехать?
— Командир, если ты ляжешь, то можно проскочить станцию прямо так.
— Не заметят?
— Нет, камеры далеко от путей, установлены невысоко, платформа нас прикрывает нормально. Только надо будет остановиться три раза. Видишь, вон две камеры?
— Да.
— А третья, как обычно, смотрит в туннель с той стороны.
— Хорошо.
Ахмет лег на живот, сдвинулся назад. Теперь ему достаточно удобно отталкиваться ногами. Поехали не спеша. Контролируя изображение на дисплее, кошу взглядом под козырек платформы. Теперь понятно, из чего делают свои гнезда крысы — мусора хватает. Убирают, видно, эти закоулки не часто. Так, а это не мусор.
— Ахмет, притормози, пожалуйста.
Мгновенная остановка, вопросительный взгляд командира. Соскальзываю с тележки, заползаю под платформу (реально узковато), протягиваю руку. Забираясь назад, показываю командиру сетевой удлинитель на пять розеток. Гнезда двух серьезно оплавлены — включали что-то очень мощное. Наверное, использовали при ремонте, спалили и бросили прямо на месте.
— Рассчитываешь починить?
— Постараюсь.
Скручиваю неожиданно длинный (не меньше пятнадцати метров) шнур, трехштырьковая вилка приносит с собой ветхую древнюю газету. Нет, это лишнее, прессу не заказывал. Скомкав, бросаю назад. Черт, поторопился — глаза отметили какую-то неправильность на фотографии, что-то непонятное…
— Едем?
— Да, Ахмет.
Туннель до Холборна не доставил неожиданностей. А вот сама станция… Голоса обслуживающего персонала мы услышали еще из туннеля. Соблюдая предельную осторожность, подбираемся, смотрим картинки с камер наблюдения. Здесь зал только начали убирать, устанавив моющую технику у перехода. Наверное, сначала чистили линию «Центральная», теперь перешли к нам, на Пикадилли. Два темнокожих уборщика включили, наконец, свои аппараты и поползли в разные стороны, привычно уткнувшись носами в пол. Парень, который должен вытряхивать урны, присев на корточки, устроил перерыв с перекуром возле здоровенного мешка. Что-то его самокрутка здорово напоминает классический косяк. Ага, точно! Оставив гудящий агрегат, один уборщик подходит, угощается и весьма характерно затягивается.
Так, и последний пассажир положил на работу, поспешив приобщиться к большинству. Глубоко затягиваются, передавая самокрутку по кругу. Черт, это надолго. Им еще платформу убирать, работы не меньше, чем минут на тридцать самыми ударными темпами. А тут!.. Судя по выражению лица, командира терзают те же самые мысли. Что же, придется куковать. Гадские клиенты, тем временем, наладились балдеть по полной — запалили второй косяк, разлеглись на полу. И не холодно им, паразитам укуренным! Вообще непонятно: что думает администрация метро? Ведь видны в камеры слежения прекрасно. Или: убирать платформы некому, да здравствует толерантность? Впрочем, вариант, что на мониторы сейчас никто не смотрит, тоже имеет право на существование. Так, вторая стадия: пробило на «ха-ха». Лежат на спинах, вперившись в потолок, и тупо ржут. Шепот:
— Искандер, поехали.
Рисковый парень наш командир! Тележка тихо тронулась и, еле слышно звеня, покатила по рельсам. Вторая камера. Жестом командую остановку, переключаюсь. Гнусавые ржущие дебилы в семи шагах, пахнуло характерным дымком. Стараюсь смотреть на них боковым зрением, знаю — прямой взгляд люди чувствуют. Следуем дальше. Теперь командир косится назад. Третья камера, туннель. Есть! Заезжаем в темноту очень вовремя — с платформы раздается командный рык, ругань. Ахмет, прокравшись вдоль стеночки, смотрит, возвращается к тележке:
