Василий Кононюк - Я меч, я пламя! (Ольга-1)
– Мы получили подробное описание технологии, получили необходимое оборудование, но дело упирается в монокристаллы кварца необходимой степени чистоты. Мы озадачили геологов поиском месторождений горного хрусталя и они уже докладывают о начале работ в некоторых перспективных местах Южного Урала. Все добытые кристаллы отправляются на завод оптических линз??? где нами налажено их резка и предварительная обработка. Товарищи из Фрязино тоже подымали вопрос кварцевого генератора для своей разработки, поэтому принято решение передавать им подготовленные пластины для дальнейшего изготовления из них кварцевых генераторов. У них на месте есть все необходимое оборудование, чтоб выпускать готовые изделия. Обещали в течении месяца предоставить первые образцы на пробу. Очень на них надеюсь. В дальнейшем проблема дефицита кристаллов кварца будет сохраняться, если геологи нас не порадуют в ближайшее время. Возможно, вскоре мне придется писать докладную на закупку необходимого количества кристаллов кварца за рубежом. Пока что надеемся уже в декабре наладить выпуск кварцевых генераторов из имеющегося отечественного сырья, товарищ Сталин.
– Хорошо, жду вашего доклада через две недели. Обеспечьте товарищей из фрязинской лаборатории всем необходимым.
Сталин с нетерпением ждал Артузова, размышляя над письмом. Договор между Германией и Японией был кошмаром, который пока только снился советскому наркомату иностранных дел. И вот этот кошмар должен сбыться через год. По крайней мере, так было предсказано. Мало того, подробно описывалось, чем эти переговоры закончатся. Этого не мог знать никто. Можно предположить, что кто-то мог их уже планировать, можно предположить, что речь на этих переговорах пойдет в первую очередь о совместном нападении на Советский Союз. Но такой итог, в целом, положительный для СССР, поскольку стороны ни до чего конкретного не договорятся, не мог предположить никто.
Еще одну дату не мог знать никто в мире, просто потому, что ее знал только он один. Когда будет принята новая конституция. Недавно созданная конституционная комиссия приняла предварительное решение закончить работу над текстом в июне следующего года. Дальше Сталин предполагал провести всенародное обсуждение текста конституции, а в ноябре собрать 8 внеочередной съезд народных депутатов и на нем ее утвердить. И он знал совершенно точно, что этими планами пока не делился ни с кем.
"Артузов был прав. Никакая разведка в мире этого знать не может. Придется признать этот невероятный факт, что мы имеем дело с ясновидящей. Весь этот материал нужно обработать со специалистами, а для этого его нужно обосновать. Откуда-то он должен появиться. Артузову нужно будет поручить провести это через свою документацию, как сведения, полученные от внешних агентов".
Несмотря на раздражающий тон письма и некоторые рекомендации, с которыми Сталин был категорически не согласен, полученные сведения были важны и требовали целого комплекса решений в промышленности.
– Соедините меня с товарищем Орджоникидзе.
– Здравствуй, Серго. Как у нас обстоят дела с гексогеном?
– …
– Возьми этот вопрос под свой личный контроль. Если нужно что-то от внешней разведки, особенности технологии, документация, оборудование, пусть твои разработчики напишут, что им надо для того, чтоб ускорить разработку. Это дело государственной важности.
– …
– Хорошо, до конца года жду от вас подробный план.
– Соедините меня с товарищем Ворошиловым
– Товарищ Сталин, прибыл товарищ Артузов.
– Пусть заходит.
– Клим, товарищи из внешней разведки передадут тебе несколько эскизов очень интересного вооружения, которое в планах разработки наших потенциальных противников. Надо составить технические условия и озадачить наших конструкторов подобными разработками.
– …
Вошедший Артузов, недоумевая, слушал этот короткий разговор. Сталин молча указал ему на стул, слушая Ворошилова.
– Как это у них не хватает бензина, Климент? Какое имеет значение, что у них только что закончились плановые занятия с экипажами? Вы считаете, товарищ Ворошилов, что враг будет обращать на это внимание? Меня это не интересует! Пусть выполняют приказ. Все остальные вопросы мы будем решать после анализа отчетов.
Положив трубку, вождь молча ходил по кабинету, затем развернулся к Артузову.
– Здравствуйте, товарищ Артузов. Как проходит эвакуация всех занятых в операции агентов? Вы принесли список отличившихся?
– Здравствуйте, товарищ Сталин. Как я уже докладывал вам по телефону, возвращение занятых в операции агентов проходит успешно. Двое основных исполнителей плывут на пароходе, идущим рейсом Амстердам-Ленинград. Вспомогательная группа ликвидаторов, которая так и не приняла участие в операции, сегодня вернулась поездом из Чехословакии в СССР. Наши постоянно действующие агенты в Германии, занятые на предварительных этапах проведения операции, продолжают свою работу.
– Вы уже можете нам точно рассказать, как протекала операция и кто отличился при ее проведении?
Артузов подумал, что ему трудно даже представить чувства, испытываемые вождем к Троцкому. Он уже рассказывал дважды приблизительный ход операции, и ее уточненная версия будет мало чем отличаться от предыдущих, но что в этой жизни радует нас больше, чем вид поверженного врага?
– Как я и предполагал, товарищ Сталин, сообщение о прибытии Троцкого в Берлин мы получили от нашего информатора из гестапо. Вместе с Троцким прибыли двое его телохранителей, а также его сын Седов, и Карл Радек. Радека, скорее всего, плотно опекали всю дорогу телохранители Троцкого, и он не смог выйти на связь, что было нами предусмотрено. Проследив за сопровождающей Троцкого машиной гестапо, наши агенты установили два важных факта, на которых строилась дальнейшая операция. Все пятеро прибывших разместились вместе, в двухкомнатном люксе, а гестапо оставило только внешнее наблюдение за отелем, никого не поселив рядом с номером Троцкого. Основные исполнители операции, агент "Голландец", вместе с агентом "Мария", игравшей роль его жены, сразу поселились в отель под видом супружеской пары, прибывшей из провинции. Дождавшись, когда официантка понесла кофе в номер к Троцкому, они, предъявив ей удостоверение гестапо, обыскали ее под видом обычной проверки лица, идущего к охраняемому объекту. Пока "жена" обыскивала официантку, "Голландец", отобрав поднос, незаметно всыпал в кофе яд, действующий через несколько минут после принятия. После того как официантка вышла из номера, они, открыв дверь специальным устройством, использующим ключ, вставленный с противоположной стороны, проникли в номер. Один из телохранителей и Карл Радек, кофе не пили и были живы, остальных как раз начали хватать судороги. Застрелив телохранителя из нагана, оснащенного прибором "Брамит", агенты, грубо придав произошедшему вид коллективного самоубийства, выпустили Радека первым из отеля, а затем вышли следом. За Радеком гестапо наверняка пустило хвост, как от него отделались и усадили Радека в машину, подробностей я пока не знаю, участники событий смогут это рассказать по приезду. По дороге в Голландию они остановились в леске перекусить, там, к сожалению, с Радеком произошел несчастный случай, так что границу они уже пересекали вдвоем. Такова краткая версия событий, которую мне сообщили. Ну а полную смогут рассказать непосредственные участники событий. Наша агентура в Европе сейчас подбрасывает в прессу различные версии произошедшего. Сейчас в работе версия, по которой Троцкий получил от гестапо крупную сумму денег для ведения подрывной работы в СССР. Радек, из корыстных побуждений, частично отравив, частично перестреляв своих попутчиков, завладел деньгами и скрылся в неизвестном направлении.
– Что ж, можно только одно сказать, блестяще проведенная операция, товарищ Артузов, впрочем, как и все остальные, вами проведенные. Хочу сообщить вам, что руководство приняло решение представить вас к высшей награде нашей Родины – званию Героя Советского Союза.
– Служу трудовому народу! Приложу все свои силы, чтоб оправдать такую высокую награду, товарищ Сталин!
– Садитесь, товарищ Артузов. Есть еще одно дело, которое я хотел с вами обсудить.
Сталин подошел к своему столу, взял и молча положил перед Артузовым конверт, подписанный характерным почерком, в котором легко угадывалось, что автор писал левой рукой. Внимательно изучив внешний конверт с штемпелями, Артузов достал из него еще один, с уже привычными предупреждающими надписями, в котором обнаружилось пять листов, исписанных с двух сторон знакомой рукой. Некоторые содержали схемы и рисунки с пояснениями. Пока Артузов читал, вождь молча ходил по кабинету, раздумывая о чем-то.
"Не успел я тебя найти", – грустно подумал Артузов, перечитывая письмо повторно и с интересом изучая представленные эскизы. "После этого письма любой дурак догадается, что это не иностранная разведка, а то, что мы называем ясновидением. А товарищ Сталин далеко не дурак". Прочитав письмо, он отложил его в сторону.
