(Не)добрый молодец - Алексей Птица
Вадим огляделся. Местность показалась ему совсем незнакомой, видимо, он ушёл далеко от лагеря. Надо идти обратно, и Белозёрцев пошёл, пытаясь найти дорогу. Через некоторое время под ногами захлюпало болото, придется поворачивать обратно. Он вернулся, но опять впереди оказалось болото, он стал метаться из стороны в стороны, пока совсем не потерял голову. Остановился, достал телефон. Связи не было, ни одной палки! Чертыхнувшись, Вадим бросил телефон обратно в карман и двинулся дальше.
Поскальзываясь на выступающих корнях, судорожно хватаясь руками за торчащие из воды ветки, кусты и кочки, он пытался найти выход из болота и не находил. Он устал, вымотался, покрылся липкой грязью с головы до ног, но так и не нашёл пути назад. А потом, неведомо откуда, на болото опустился туман.
В животе уже давно урчало, никакой еды не было, ведь он шёл к Снежане, и не стал с собой ничего брать, кроме фонарика и телефона. А вот сейчас оказался полностью беспомощным. В его кроссовках хлюпала вода, камуфляжная куртка и штаны были истрёпаны сучьями и ветками. Руки покрылись кровоточащими ссадинами и царапинами, и что дальше делать, он не знал.
Но тут Белозёрцев почувствовав под ногами твёрдую почву и пошел вперед, сам не зная куда. Он просто брёл и брёл в тумане, пока тот не стал постепенно редеть и истончаться. Резкий порыв ветра вдруг сдёрнул клочки слабой дымки, ещё цеплявшейся за ветки, и Вадим резко вывалился на ковёр из опавших прошлогодних иголок.
— Хрр, хрр, — хрипел он всей грудью, отчаянно радуясь тому, что смог вырваться из цепких объятий огромного болота. Вадим пытался сдерживаться, но усталость и собственная беспомощность навалились на него тяжёлым покрывалом, и он зарыдал, содрогаясь всем своим худым нескладным телом. Да и было отчего. Нарыдавшись, он сел и вытер с лица слёзы, а успокоившись, огляделся.
Лес казался вроде бы прежним, и в то же время совсем другим. Что-то было в нём не так. Вадим долго не мог понять, что, и только гораздо позже до него дошло, что лес оказался древним и очень мрачным. Деревья гораздо толще, кроны мощнее, и нигде не были видны следы деятельности человека. А вокруг не должно было быть глухих и по-настоящему таёжных углов.
А сейчас лишь только звериные тропы указывали на то, что здесь кто-то живёт. Не было ни старых следов былых боёв, ни участков давно заброшенных дорог, ни старых, сгнивших столбов электропередач или строений. Ничего не было, только лес кругом. Вадим снова достал телефон, глянул в него. Всё оказалось ещё хуже, чем вчера. Не было даже намёков на то, что связь есть или должна вот-вот появиться. Зарядка была уже 50 процентов и уменьшалась с каждой минутой.
С трудом поднявшись на ноги, Вадим побрёл вперёд, стараясь придерживаться одной линии. Продираясь через заросли, он окончательно истрепал одежду, а к тому времени, когда вышел на берег небольшой речки, его хвалёные китайские кроссовки фирмы «Nike» почти развалились. Ходьба по болоту и по пересечённой местности не оставила им никакого шанса уцелеть.
«Надо было берцы купить, — пожалел сам себя Вадим. Но что уж теперь⁈». Хлюпая кроссовками, он спустился к берегу небольшой узкой речки и умылся. Очень сильно хотелось есть. Но с собой не было ни крошки еды, а вокруг не наблюдалось ничего съедобного.
Вадик с трудом нашёл немного земляники и с тоской посмотрел на мальков, резвившихся на мелководье, но как их поймать, он даже не представлял. А голод уже вовсю давал о себе знать. Был вариант с лягушками, но зажигалку он потерял, когда бродил по лесу, а палочками разжигать огонь не умел. Поэтому обед из жареной лягушки отменялся.
Он хотел было прыгнуть в речку и тем самым оглушить мальков, но понял, что это бред его уставшего от всех перипетий мозга. Оглянувшись, он обломал маленькое деревце и сделал из него тонкий дрын, чуть заострённый на конце. С ним и пошёл дальше.
Посмотрев по сторонам, Вадим здраво рассудил, что лучше идти вдоль берега вверх по течению. А там будь, что будет. Шёл он довольно долго, постоянно оскальзываясь и раздвигая высокую траву, пока река не вывела его. Деревья стали редеть, и он буквально вывалился из леса, остановившись на опушке.
Деловито прогудел большой шмель, торопясь спикировать на цветок клевера, прошуршала в траве большая мышь, цвиркнула в вышине какая-то птица. Прямо перед Вадимом оказался небольшой луг, а за ним, зажатое со всех сторон полями,виднелось на малом пригорке небольшое село.
Белозёрцев вздохнул с большим облегчением и радостно рассмеялся. И откуда только силы взялись! Он подхватился и быстро-быстро засеменил вперёд, хлюпая водою в кроссовках. Да только сначала левый, а потом и правый подвели его, быстро лишившись подошвы. Она ещё держалась, но уже не позволяла идти спокойно.
Остановившись, Вадим люто заматерился, чего за собой раньше не замечал. И тут из осоки кто-то поднялся. Он оглянулся. Твою мать — человек… был когда-то… То есть, труп, то есть…
— Ааааа, — Вадима накрыла волна ужаса, он бросился бежать, но в разорванных кроссовках не сильно-то и побегаешь. А мертвец молча кинулся за ним. Вадим оглянулся, мертвец догонял. Кого-то он ему напоминал? Точно! Это же из фильма америкосов про этих, как его, про живых мертвецов!!!
А что нужно делать, что нужно делать? Нужно в голову стрелять, стрелять из чего? Нет, в голову бить надо, в голову бить. Вадим упал, а мертвец подобрался, готовясь сделать последний прыжок. Они ударили одновременно, Вадик выкинул перед собой дрын, а мертвец кинулся на него, оскалив зубы.
Тонкое, слегка заострённое древко вонзилось глубоко в глазницу черепа, выдавив из него целый фонтан чёрной слизи. Мертвец дёрнулся и затих, его челюсти разжались, и из них вывалился длинный, уже порядком почерневший язык. Вадик тоже дёрнулся и быстро-быстро засучил ногами. Окончательно потеряв кроссовки, он задал такого стрекача, что через минуту оказался вблизи крайних домов села. Впопыхах он и не заметил, что из его кармана вывалился телефон, а потом выскочил и фонарик.
Добежав до одного из домов, он поскользнулся голой ногой в грязи, упал и врезался головой в лежащую недалеко от дома чурку. Сознание вспыхнуло миллионом белых искр и тотчас погасло. Он отключился.
Глава 3
Борьба за выживание
Вечер. Вадим Белозёрцев понял это сразу, как открыл глаза. Солнце красным яблоком медленно закатывалось за горизонт, предвещая близость ночи. Жужжали мухи, шевелилась от ветра листва каких-то кустов. Красота. Он лежал на клочке сена, что кинули на землю под него. Вокруг стояли люди: несколько мужиков и одна старуха. Одетые в какое-то домотканое рваньё, которое Вадим видел вообще в первый раз, да и сам покрой этой одежды оказался для него незнаком, может только в учебнике по истории он видел его. Точно! В учебнике по истории! Блин, что за недоразумение⁈
Подняв голову, Вадим произнес стандартную фразу.
— Где я?
— О, борзо обаче, — сказал один из мужиков.
Остальные слова Вадим разобрать не смог, они были для него сплошной абракадаброй. Старуха тоже что-то затараторила, баять, обадить, нети, алкать.
— А вы кто вообще? Это что за село? Что за странная одежда? — Вадим не переставал надеяться на лучшее.
В ответ послышалась целая мешанина слов, смысла которых он решительно не понимал. Всё это было для него чужеродной речью, совсем непонятной. Сказанные им слова тоже не доходили до сознания обступивших его людей. Да и одеты они были странно, словно в одежду незапамятных времён.
Ноги босы, впрочем, как и у него самого, на тело наверчены какие-то портки, по-другому и не скажешь. На старухе колыхался безразмерный балахон, да платок на голове из ветхой ткани. Оба мужика были весьма грубой наружности, кудлаты, с лицами, заросшими густым волосом. Да и одежда на них была под стать. Свободные рубахи, подпоясанные верёвками, портки, опять же, а в руках они держали топоры.
Селяне снова заговорили. По их жестам и поведению Вадим понял, что их намерения не так уж и безобидны, его и прибить могут. Запросто. И Вадим испугался! Волна запредельного страха накрыла его с головой, перед глазами потемнело,
