Атташе - Евгений Адгурович Капба
Аборигены как с цепи сорвались — ринулись в нашу сторону, ведомые жаждой крови и желанием расправиться с подлым кафром. Их рты были раззявлены в диком крике, ассегаи в напряженных руках были готовы сорваться в полет, неся смерть и страдания. Ноги топтали каменистую землю, совершая гигантские прыжки…
Кэй сделал своё дело. Он показал маленьким и худощавым кафрам, как нужно поступать с огромными и страшными каннибалами. А еще — спровоцировал Тарантулов на яростную атаку. Яростные атаки — не лучшее средство против пяти сотен винтовок и одного пулемета.
— Залп! — рявкнул у меня над ухом Дыбенко.
Ущелье заполнилось грохотом и запахом пороха и через секунду — стонами раненых и умирающих.
— Отря-а-а-ад!!! — старшина решил окончательно обкатать кафрских добровольцев в деле, — Контратака!
Барабанщик влупил по тамтаму с удвоенной силой и кафры с какой-то мрачной решимостью полезли из окопов. Ну да, мы немного натаскивали их и на ближний бой тоже. Только ближний бой для этих маленьких и храбрых людей выглядел не так, как для свирепых бородачей-гемайнов, и уж точно не так, как для имперцев. Никакой резни, никакой штыковой. Стрельба в упор!
Они и стреляли в упор, делали шаг, перезаряжаясь и стреляя снова.
— Р-рыба-колбаса!!! А-а-агонь! — имперские слова стали для них сакральными, они придавали сил и наполняли руки крепостью, а сердце — отвагой.
Ну и ладно. Тоже мне — заклинания.
С диким воплем из-под горы трупов, как чертик из табакерки, выскочил Кэй. Он был цел и невредим и бежал ко мне, чтобы отдать револьвер, который таки нашел на поле боя.
* * *
— Еэр аан дие Вадер, ен Зин, ен дие Хейлиге Геес! — Кристиан Боота спрыгнул с седла и теперь оглаживал бороду и хлопал глазами, — Это что — кафры наворотили?
— Легионеры не сделали ни единого выстрела, минеер! — улыбнулся Дыбенко, — Каково, а? Пулемет стоит во-о-он там, около белого камня. Он молчал всё время.
— А потери?
— Нет потерь.
— У вашего товарища — Стетсьенкоо, да? У него убито и ранено около сотни человек — там Тарантулам удалось подойти на бросок копья, и только пулеметчики дали возможность перегруппироваться и дать отпор… На западе дела не лучше, но везде мы отбились. Вы можете гарантировать, что никто из каннибалов не ушел к своим?
— Нет, не могу… — помотал чубом старшина, — Тут пылюка поднялась, стрельба, неразбериха… Может, кто и ускользнул. Да и быть точно уверенным, что они в атаку пошли всем скопом, никого не оставив охранять тылы — тоже нельзя. Наверняка кто-то ушел…
Боота грустно махнул рукой.
— Ладно! Крепите оборону, скоро к вам подойдет подкрепление.
— Кафры? — усмехнулся старшина.
— Кафры, — кивнул гемайн, — Ну, я смотрю, вы своих кое-чему научили. Обменивайтесь опытом с соседями, нам всем предстоят тяжелые времена. А вы, минеер военный советник, поедете со мной. У меня есть заводная лошадь, так что собирайте вещи, вас вызывают в посольство…
Оставалось только хлопнуть фуражкой по бедру от досады. Оставлять тут, на переднем краю, Дыбенку, Перца, даже Кэя и малышей кафров было как-то неправильно…
* * *
Всё-таки кавалерист из меня препаршивый. Я натер себе бедра за четыре часа, и остальное время — страдал. Пехота есть пехота — топтать ногами землю мое призвание. Ни лихие кавалерийские рейды, ни романтичные дальние плавания, как выяснялось, мне не подходили. Более-менее уверенно я себя чувствовал еще за рулем автомобиля — но нефти в Натале не было, а возить бензин за тридевять земель, чтобы покатать некоего капризного военного атташе на чуть ли не единственном грузовике на тысячу верст вокруг — кретинизм редкостный.
Потому приходилось терпеть, скрипеть зубами и пялиться на невозмутимую спину минеера Бооты, который и в ус не дул, чувствуя себя в седле на лошади посреди пустыни как на роскошном диване. Благо, на небе появились редкие облачка — нечастые гости в сухой сезон, так что стало полегче. По крайней мере, пот не заливал теперь глаза.
Лошадка, кстати, была моя старая знакомая — ушастенькая Зайчишка. Если бы не ее добрый нрав, плавный аллюр и сочувственные взгляды, которые эта милая животинка бросала время от времени на страдающего меня — я бы точно плюнул и пошел пешком.
— Взгляните! Если эти блооди скаам прорвутся через перевалы — их в Натале ждет теплый прием! — Боота указал ладонью на ближайший к нам крааль.
Это укрепленное поселение выстроил Луис, его старший сын. И неудивительно — население Наталя выросло за счет риольцев, бежавших от «освободителей»-федералистов. Появились рабочие руки, демографическая ситуация позволила части молодых гемайнов, которых пока не призвали в коммандо, задуматься о собственном поместье.
Хотя — этот конкретный крааль напоминал не поместье, а настоящий замок, выстроенный по всем правилам фортификационного искусства конца прошлого века. Возведенный из земли, бревен и обожженных кирпичей, он представлял собой настоящий звездчатый редут, с восемью углами-люнетами. На каждом из них развевались флаги Наталя и дежурили подростки с винтовками, охраняя кафров, которые углубляли рвы у подножия бастионов и вкапывали в их дно заостренные колышки.
Конечно — сейчас редутов не строили, но по-другому защитить дома и хозяйственные постройки не представлялось возможным. Не селить же людей и скотину в блиндажи и землянки на постоянной основе?
Невдалеке сам Луис Боота, насупленный и недовольный, на горячем жеребце объезжал стадо коров. Завидев нас, он пришпорил коня и приблизился, сходу начав ругаться с отцом на гемайнском наречии. Как я понял — он возмущался по поводу того, что ему не разрешили уйти в коммандо, на границу с Федерацией, в вельд. А Кристиан Боота объяснял надёже и наследнику, что его задача не менее важная, и тыкал пальцем в меня, мол я могу пояснить лучше.
— Дамн йо! — ругнулся Луис, — Что он скажет? Что пристрелил парочку каннибалов? Я знаю этого имперца, он неплохой человек — но настоящие бои развернутся в вельде, там будут рваться снаряды, скакать всадники, гореть земля — а я должен сажать кукурузу и бабиться с женой? Дамн!
— А ну-ка, тихо! — рявкнул старый Боота, и его сын тут же как-то уменьшился в размерах, — Шаам! Шаам! Такие слова — на отца? Если бы не малыши-кафры — здесь уже были бы сотни Тарантулов с ассегаями! Кафры и наши союзники из Иностранного легиона встали на их пути! А что будет, если к Тарантулам придут Скорпионы, Аспиды, Сколопендры и прочий блооди скаам из Сахеля? Что будет, если кафры дрогнут или погибнут —
