Бесноватый цесаревич - Александр Яманов
В этот момент рыжая тряхнула меня за руку, наверное, это было выражением глубины ее переживаний. Боль в ключице была непереносимой. Спасительная темнота не дала мне объяснить, что я думаю об этой дуре.
Сознание вернулось опять через боль, такое ощущение, будто в ключицу воткнули нож. Обстановка не изменилась, те же ряженые, за окном темень, тусклый свет, значит, времени прошло немного. Очень надеюсь, что мне все почудилось, и я так выхожу из наркоза.
Был пару лет назад подобный опыт с крайне неприятными ощущениями после операции. В себя я приходил долго, а какие странные видения терроризировали мой мозг, до сих вспоминаю с содроганием. Если меня действительно сбила машина, то проснуться я должен на больничной койке. Но реальность или, наоборот, мои галлюцинации были другого мнения. Только что была темнота, и сразу вижу рыжую, у которой хватило мозгов оставить в покое мою руку. Запах в комнате не больничный, а тот же теплый воздух с привкусом гари от свечей. Рядом с рыжей стоит пожилой косплейщик, у двери маячит давешний бегун. Одежда у обоих явно сшита на заказ и сидит как влитая. Что за чушь про одежду лезет в голову? Надо сосредоточиться и понять, это бред или все наяву. Девушку и мужика вижу, голоса слышу, запах от свечей и людей чувствую, а главное, это боль. Сомневаюсь, что во сне можно ощутить такие муки. Значит, молчу как партизан и жду действий со стороны малолетки и пожилого. Только надо попросить попить, жажда невыносимая.
– Ваше высочество, искренне рад, что вы пришли в себя, – прогудел пожилой по-русски с небольшим акцентом.
В его голосе не было ничего старческого, таким басом на плацу командовать и ворон пугать. Лицо с грубоватыми чертами, крупный нос, голубые и немного поблекшие глаза, глубокие морщины на лбу, оттопыренные уши. Чем-то похож на бывшего канцлера ФРГ Шредера, только в парике и старинном камзоле. Явно немчура. Не люблю я их. Я вообще всяких иностранцев, а особенно пиндосов, подпиндосников, мигрантов и прочую погань не перевариваю. Работал с англичанами и другими европейцами, есть исключения, но в массе своей впечатления неоднозначные и больше негативные. Бывшая жена любила повторять, что я мизантроп, социопат, социофоб и вообще неандерталец, случайно забредший в двадцать первый век. Но лучше не делать скоропалительных выводов, надо разобраться, куда меня занесло. Обращение «высочество» понравилось, а кому не понравится?
– Позвольте, провести осмотр. Ваше высочество, не могли бы вы временно покинуть комнату? – Врач перешел на немецкий, обратившись к девушке.
Мои догадки насчет его происхождения подтвердились. Рыжая вышла, шурша юбками своего ретроплатья. Немецкий, оказывается, я тоже знаю. С учетом моего не самого плохого английского, более десяти лет в британской компании как-никак, я практически полиглот. А может, у меня есть знания и других языков, поживем – увидим.
Немец откинул одеяло, и мне удалось немного рассмотреть свое новое тело. Вернее, оно точно не мое, о чем я подозревал, но сейчас убедился. Кроме повязок другой одежды не наблюдалось. Сразу обратил внимание, что я нынешний гораздо ниже себя прежнего. Руки-ноги на месте, и явно не старик, что уже неплохо. Головой старался не шевелить, и так еле поймал такое положение, чтобы она болела не так сильно. Осмотр доставшегося тела решил отложить на потом. Доктор действовал аккуратно, но было больно, обезболивающее мне явно не кололи. Размотал повязки сначала на ключице, а затем на ноге. Натер какой-то мазью и сделал новую перевязку. Вроде комфортно. Далее док занялся повязкой на голове. Резко ее дернул, чувствую, что полилась кровь. Доктор протер мне голову мокрой тряпкой и сказал, что нужно побрить вокруг места повреждения. Они меня уже похоронили, что ли, если нормально раны не обработали? Хотя был без сознания, поэтому не стали лишний раз беспокоить.
От врача пахло потом, но терпимо, а еще духами и табаком. Руки после моего осмотра он не мыл. Грязные тряпки бросил на тумбочку около кровати и махнул рукой слуге-бегуну, или лакею, я в них пока не разбираюсь. Тот вышел и через несколько секунд зашел с девушкой, которая убрала тряпки и старую повязку. Обратил внимание только на длинное платье и чепчик, более ничего рассмотреть не удалось.
– К счастью, рана на голове не загноилась, и можно надеяться, что вы быстро поправитесь. Травмы ключицы и ноги не так опасны. У вас больше ничего не болит? – пробасил док.
– Пить, – прохрипел я.
Доктор спохватился и махнул рукой слуге, тот опять выбежал из комнаты и буквально через мгновение залетел со стаканом. Вода была теплая и приятная на вкус. В несколько глотков осушил спасительный сосуд и понял, что хочу еще.
– Вам что-нибудь еще нужно? – задал доктор очередной вопрос.
Не успел ответить, что хочу еще пить и сходить в туалет, как распахнулась дверь. В комнату стремительно вошел невысокий человек. Он приблизился и встал вплотную к кровати. Гость был одет в длинный мундир черного цвета, сапоги до колен, белые обтягивающие штаны и такой же парик, как у доктора. Голова очень большая для его тела. Круглое лицо, голубые глаза и вздернутый нос картошкой дополняли картину. Новый персонаж был гораздо ниже лакея и немца. Лицо смутно знакомое.
– Мне донесли, что ты пришел в сознание, сын мой, – произнес он высоким голосом.
И не дав мне ответить, развернулся к доктору и спросил о моем самочувствии.
Раз есть жена, то почему не быть отцу? Понять бы еще, кто он. Боль немного притупилась, но не давала сосредоточиться и вспомнить, кого мне напоминает новый персонаж. Доктор тем временем закончил краткий доклад о моем состоянии.
– Поправляйся, сын. Солдат не должен обращать внимания на трудности, – произнес «отец», быстро развернулся и вышел из комнаты.
Что это было? Меня начали одолевать подозрения, кто этот товарищ, которого немец назвал тоже высочеством. Главное, что говорил он по-русски, а значит, это Россия. Понять бы еще, какой год за окном и в кого меня занесло.
Сразу после «отца» в комнату зашла рыжая малолетка. Доктор также отчитался ей о моем здоровье. Затем обратился ко мне и спросил, чего я изволю. Мне хотелось сначала пописать, а потом попить. Терпел уже с трудом, но в присутствии дамы о туалете промолчал. Попросил воды и сказал, что хочу спать. Рыжая пожелала мне спокойной ночи и первой покинула комнату. Доктор дал указания слуге и, попрощавшись, вышел следом. Насколько я понял, лакей выполнял обязанности сиделки. После ухода доктора он опять сбегал за водой,
