Загадка тетрадигитуса - Борис Борисович Батыршин

„Под водой? С тараном? Что это за чудо такое у англичан? – забеспокоился Иван. – „Наутилус“ капитана Немо? Хотя, тот, помнится, воевал как раз против Британии…“

– Вода – лучшая защита от пушечных бомб! – продолжала щебетать супруга артиллериста. – Этот новейший корабль должен отправить все русские корабли на дно прямо у них в гавани! Царь Александр не решится вывести флот в открытое море для сражения и спрячет броненосцы в своём Кронштадте, муж только об этом и твердит! Конечно, куда русским до нашей морской мощи… Тут и пригодится таран! Толща воды спасёт его от снарядов, а в ту часть, что видна над волнами, артиллеристы попасть не смогут – корабль мал размерами и очень быстр, русские не успеют прицелиться в него из своих огромных крепостных пушек. К тому же, палуба покрыта бронёй…

„Так это же „Полифемус!“ – с опозданием понял Иван. – Самый необычный корабль Королевского флота, предназначенный для прорыва мимо кронштадтских фортов. И как он только не вспомнил сразу, в ведь сколько о нём читано… Приплюснутый, почти целиком скрытый под водой корпус, низкая надстройка и грозный кованый таран – воплощение экстравагантных идей Натаниэля Барнаби, главного кораблестроителя Королевского флота.

– Так он будет на самом деле таранить? – удивлялась тем временем его спутница. – Но зачем, это же очень опасно! Неужели нельзя как-нибудь по-другому – например, взорвать миной?

Иван солидно хмыкнул – пора вмешиваться в беседу. А то спутница решит, что он полнейший лох и ничего не понимает в кораблях – это онто, гардемарин Императорского Морского корпуса, имеющий за плечами самое настоящее океанское путешествие! Выслушивай потом её подколки…

– Самодвижущие мины или как мы называем их, „торпеды“, у „Полифемуса“ тоже есть. Но главное оружие – таран, этот корабль так и называется – „торпедный таран“. Такие ещё американцы строят, и французы тоже, и….

– Правда? Как интересно. – отозвалась Варвара, и по тону её было ясно, что ей ну ни чуточки не интересно. И вообще, она будет крайне благодарна спутнику, если он немедленно, прямо сейчас избавит её от экскурсов в военно-морскую тактику и кораблестроение.

Но Ваня не собирался сдаваться так легко.

– Кстати, о нём ещё и Герберт Уэллс писал! – заявил он. – Помнишь, „Войну миров“? Там есть эпизод, когда миноносец „Сын грома“ сражается с марсианскими треножниками и даже уничтожает два. Так вот, этот „Сын грома“ и есть „Полифемус“… ой!

Варин каблучок чувствительно припечатал носок ботинка к доскам палубного настила.

– Простите, мэм, нам надо идти. – девушка уже мило улыбалась собеседнице. – Боюсь, родители нас уже обыскались!

– Ничего, дорогуша, продолжим беседу в салоне. – не стала спорить дама. – Вон, как раз, колокол к чаю…

Оставалось только неловко раскланяться и бочком-бочком проследовать за Варей.

– Это же надо – снова оказаться таким идиотом! – шипела сквозь зубы девушка, утаскивая спутника за рукав, подальше от словоохотливой собеседницы. – Ни чему тебя не научить! Это надо додуматься – Герберт Уэллс! Когда он, по-твоему, написал „Войну миров“?

Крыть было нечем – тем более, что он сам приохотил и Николку и Варю и прочих своих друзей к ещё не написанной в этом мире беллетристике.

– А когда? – неуверенно спросил Иван. – Я думал, она здесь уже написана. Жюля Верна же здесь знают… наверное?

– Это у вас все читали и про нашествие марсиан, и „Машину времени“! А здесь Уэллс напишет свой роман только лет через десять, сейчас он, как писатель, никому не известен! Сколько можно ходить по одним и тем же граблям? Говорил же господин барон – „не уверен – промолчи, лучше вообще язык прикуси!“ А ты начитался про свои кораблики, вот и стараешься к месту и не к месту знаниями блеснуть! Как ребёнок, честное слово…

„А сама-то очень взрослая! Нет, туда же, поучает….“

Иван раздосадовано сопел. Варвара права, разумеется, а он снова сел в лужу. Теперь точно не спастись от насмешек и язвительных замечаний…

По яхте снова пронёсся густой медный звон – третий колокол к чаю. Военно-морская дама, сделала на прощанье ручкой новым знакомым, направилась вслед за стюардом в салон, где для пассажиров „Новой Каледонии“ были поданы лёгкие закуски. Вслед за ней потянулись и остальные, и вскоре на полуюте яхты оставались только Варя с Иваном и два давешних лорда. Джентльмены продолжали беседовать, но Иван не решался приблизиться – палуба пуста, заметят, заподозрят! Воровато оглянувшись – не видит ли кто? – Ваня сунул в ухо кнопку микронаушника. Пока продолжалась пальба, толку от направленного микрофона толку было чуть, но теперь голоса в ухе вполне отчётливо.

– …что ж, Артур, было весьма приятно с вами побеседовать. – бывший министр по делам Индии снял котелок и принялся отряхивать его от водяной пыли. – Надеюсь увидеть вас завтра в Лондоне, в клубе, там и продолжим.

– Что ж, договорились, Рэнди! – лорд Артур, вслед за собеседником, перешёл на доверительный тон. – Я слышал, в клубе подают замечательную спаржу, уже этого года?

Джентльмены раскланялись – уже без следа прежней чопорности, как добрые знакомые.

„Клуб значит… сделаем зарубку…“ Ване было досадно, что он пропустил завершение беседы. Хотя, и повод для оптимизма имелся – они с Варей, похоже, попали в цель. С первой попытки услышать именно то, что нужно – разве это не успех?

Похоже, придётся ехать в Лондон. Что ж, он ничего не имел против небольшого путешествия – лишь бы прок был.

Иван спрятал в карман мягкую кнопочку наушника и вслед за напарницей поплёлся в салон. Группа „Алеф“ в полном составе отправляется на файф-о-клок. Британские традиции, ничего не попишешь.

„А ведь всего две недели назад мы и знать не знали ни о файф-о-клоке, ни о Лондоне, ни об этой эскадре, будь она трижды неладна! Вся эта чехарда началась сразу после урока фехтования – помнится, в гимнастическом зале Корпуса было на редкость душно…“

Полугодом раньше.

Морской корпус, Санкт-Петербург.

…в гимнастическом зале душно. Только-только закончились занятия у младших классов, и обширное помещение, окна которого толком никогда не открывались, не успело проветриться. Под высоченными сводами, кажется, всё ещё висят вместе с