Неудачный дубль 1977 (СИ) - Арх Максим

Всё это мгновенно пронеслось в мыслях и в голове осталось лишь: … режиссёр Давид Хачикян.

— Да ё* т*** м***!! — отойдя от шока громко выругался я, спускаясь с небес на бренную землю. — Что это фигня?! — в ярости добавил бывший великий режиссёр под неодобрительные взгляды зрителей.

— Мальчик не ругайся. Дай посмотреть кино, — отчитала меня всё та же грузная женщина, сидящая на последнем месте в ряду рядом с проходом, а я стоял открыв рот и глотая им воздух крутил головой пытаясь в окружающих людях найти понимание и поддержку. Пытался найти понимание и сочувствие, однако не находил, потому что все граждане смотрели на экран, чтобы не пропустить не одного мгновения прекрасного фильма, который снял прекрасный режиссёр — грёбаный, мать его, Давид Хачикян! Хотя было и темно, однако я будто бы почувствовал, как взгляды всей нашей съёмочной группы буквально сфокусировались на мне.

— Извиняете, — прохрипел пионер и осмотрев тёмный зал опустил голову, после чего побрёл к выходу. Мне было очень обидно и очень, очень больно.

«Что же мне теперь делать»? — задал я себе вопрос под удивлённый взгляд контролёрши открывая дверь.

— Мальчик, ты куда? Нельзя выходить из зала. Я тебя больше не пущу, — прошептав проинформировала меня строгая тётя.

— И не надо. Всё равно этот фильм снял не я, — пространно объяснил ей бывший великий режиссёр и вышел в холл. Там практически ничего не изменилось и огромная толпа народа всеми правдами и неправдами пыталась попасть на премьеру фильма, который, как оказалось, был снят не менее великим Хачикяном.

«Ой блин, не могу. Голова разболелась просто ужас, — думал я, потирая вески своей многострадальной части тела. — Поеду-ка я лучше отсюда в гостиницу и лягу спать. Нахрен мне такие премьеры не упёрлись.»

— Ах вот ты где, — услышал я голос за спиной и повернувшись увидел удивлённую физиономию Армена. — Ты чего такой хмурый и почему не в зале?

— Да фиг знает почему, — с раздражением ответил я, глядя собеседнику прямо в глаза, — может быть потому, что у меня фильм только, что сп******?! Как думаешь, может быть в этом причина?

— Кто? — якобы не понял тот всё также с непониманием смотря на меня и не отводя взгляда. — Ты о чём Саша? Кто украл твой фильм?

«Ах какой актёр пропадает. Какое удивление, какое непонимание. Прям таки: «Я не я и лошадь не моя», — подумал я, а вслух произнёс: — Ты спрашиваешь кто? — а затем заорал: — Да твоё руководство, вот кто!

Люди вокруг начали оборачиваться, пытаясь поподробней рассмотреть, что за «кипишь» тут происходит, поэтому Армен видя, всё это попытался меня успокоить.

— Подожди, не кричи, — вкрадчиво проговорил он, — объясни толком, что произошло?

— Ты титры видел?

— Да нет, я только иду смотреть. Мне по работе нужно было созвониться. А что там с титрами?

— Да ничего! — насупился я.

— Ну говори уже, — поторопил меня визави. — Что ты как маленький?! Говори, что случилось?

— Хорошо, — ответил «как маленький» и стал перечислять: — Сначала надпись на экране, точнее сказать на синем экране, название киностудии… А именно «Арменфильм». С чего это вдруг?! Я вчера давал указания на монтаж титров и никаких названий киностудий в начале картины я не заказывал!

— А, ты об этом, — спокойно ответил тот. — Это наши сегодня ночью вставили.

— Но зачем? — спросил я, опешив от такой неожиданной правды-матки.

— Дело в том Саша, что, как оказалось, нельзя без разрешения Главлита показывать фильмы, которые не сняты на государственных киностудиях. Однако даже, если бы фильм и снят был на гос. киностудии всё равно нужно было бы получить разрешение. Без «шапки» этого бы никак сделать было бы невозможно. Поэтому сделали положенную заставку и разрешение получили. Одним словом, так было нужно.

— Окей. С этим разобрались, — хмыкнул я, соглашаясь с безупречной логикой собеседника, но всё же следуя в кильватере плохого настроения не удержался и попенял, — хотя могли бы и предупредить прежде чем кромсать мой фильм и вставлять в него, что кому в голову взбредёт.

— Так тебя же не было! Ты же в Москве был! — вновь до безобразия логично парировал мою претензию оппонент и поглядывая на двери входа в кинозал предложил: — Слушай, давай пойдём фильм посмотрим, а потом поговорим. Столько сделали для того, чтобы его снять и даже не посмотрим полностью, — сказал он и взяв меня за руку, — Пошли в зал.

— Погоди, — ответил я, аккуратно освобождая свою кисть, — есть ещё пара вопросов.

— Говори, — нетерпеливо произнёс тот.

— Почему режиссёр написан другой?

— Как другой? — подняв одну бровь удивился Армен.

— Да вот так! Другой! В титрах стоит «запечечный» режиссёр Хачикян.

— Почему «запечечный»? — не понял тот.

— Да потому, что весь день, когда он был на съёмочной площадке он тусовался возле печки. На этом собственно его режиссёрская роль и заканчивалась.

— А там написано, — Армен показал на дверь, — что режиссёр Давид?

— Именно так! — ответил я и уставился на визави требуя ответа. И нужно сказать, что ответ не заставил себя ждать.

— Я честное слово не знаю почему они так написали, — через секунду ответил собеседник и вновь принялся за своё: — Давай кино посмотрим, а после окончания сеанса всё выясним и разберёмся?! Мы же всё просмотрим! Скоро фильм уже закончится!..

— Да подожди ты со своим кино, — отмахнулся я от него. — Хорошо, допустим про режиссёра ты не знал. Тогда следующий вопрос: почему тут столько народа? Это, что, — я обвёл холл рукой, — весь этот люд члены приёмной комиссии? Я знаю, что нет! Тогда кто весь этот народ сюда пригласил? Откуда они здесь?

— Ну, что тебе народ-то?! — горячо заговорил визави. — Люди просто пришли посмотреть новый фильм с участием известный советских артистов. У всех есть друзья, знакомые. Один сказал другому, другой третьему, третий пятому. Тут вообще многие родственники друг другу… Это Кавказ Саша, понимать надо.

Я потёр от усталости ладонью глаза.

«Б** вроде опять всё логично, — сказал я себе, — но как же хочется кому-нибудь из его руководства хорошенько в***** пару раз за такие вот исполнения. Мы ведь о такой фигне не договаривались. Опять же с режиссёром всё не так просто. На какой хрен они меня подвинули и вписали своего? А если хотели кинуть, то зачем вообще меня на эту премьеру позвали? Могли бы на студии звукозаписи работой нагрузить, и я о показе фильма узнал бы только завтра. Абсолютно не понятно, чего они хотят такими действиями добиться».

— Ну так, что пошли? — спросил Армен, демонстративно посмотрев на свои наручные часы.

— Иди, — ответил ему я. — Я позже подойду. Мне подумать надо.

— Ну как знаешь, — сказал тот и не мешкая стал пробираться к кинозалу.

«Интересно играет он или действительно был не в курсе финта с режиссёром? — думал я в задумчивости глядя на удаляющуюся фигуру компаньона. — Если играет, то в нём без сомнения пропадает великий актёр. А вот если же не играет, то… — я на секунду задумался и подвёл итог неутешительным размышлениям: — то начальство ему очевидно не очень-то и доверяет».

На экране тем временем мой персонаж забирал у Степана Агасовича шашлык, что бы отнести его профессору Старостину.

«Ну всё «нахрен», поеду-ка я лучше домой, в смысле в гостиницу. Не хочу никого сегодня больше ни видеть ни слышать», — решил я. Вышел на улицу, поймал такси и помчал в сторону своего временного места проживания. Неподалёку от гостиницы располагался продуктовый магазин, где недавно закупался мой адъютант Завен, куда я и зашёл. В нём я купил некоторые продукты, включающие в себя полкилограмма «краковской» колбасы, трёхлитровую банку мандаринового сока ярко-желтого цвета, трёхлитровую банку маринованных огурцов (почему-то продавал продукт только такой «расфасовки»), 300 грамм сыра, батон хлеба и бутылку «Русской» водки. На кассе мне не хотели отпускать алкоголь, но я, положив на прилавок пятьдесят рублей попытался уладить сей казус, сославшись на то, что беру «горькую» не себе, а папе и добавив: — Сдачи не надо, — полюбовно решил этот вопрос.