Евгений Зубарев - 2012 Хроники смутного времени
— Чего приперлись? Не видите, работы полно…
Я отвернул полы пиджака и показал ему две фляжки с коньяком, уютно устроенные в каждом из внутренних карманов.
— А-а-а,— сказал он, оттаивая на глазах.— Ну, тогда пошли…
Мы направились к известному здесь закутку возле балкона, где обычно квасил трудовой милицейский народ, когда кабинеты были заняты.
В закутке была раковина, что сильно упрощало процедуру сервировки стола, точнее, подоконника— стола здесь не было вовсе, зато подоконник был очень удобный: широкий, ровный и даже сравнительно чистый.
Игорь тщательно, с мылом, вымыл три стакана, брезгливо отобрав их из общей кучи, а я достал первую фляжку и сразу разлил ее всю, без остатка. Игорь тут же взял свой стакан и отлил из него половину мне и Валере:
— Я же за рулем, куда столько!
— Ну, за здоровье! — Васильев чокнулся с нами так старательно, как будто от этого и впрямь зависело чье-то здоровье. Я подумал, что пить за здоровье — это все равно что воевать за мир, но спорить не стал.
Мы выпили, и Васильев спросил, тыча в Игоря пустым стаканом:
— Тошка приехал выпить. Скучно человеку после двух лет воздержания, это понятно. А ты-то чего приперся?
Палыч согласно кивнул и поднял вверх указательный палец: «О!»
Мы смотрели на него с любопытством, пока он выуживал из кармана куртки небольшую брошюру. Оттуда он извлек сложенный вчетверо кусок карты.
Пока Палыч разворачивал карту, я взял в руки брошюру и, потрясенный, вслух прочитал ее название:
— Оленский С. Ф,, «Некоторые типичные способы совершения кражи личного имущества пассажиров общественного транспорта: теория и опыт».
— Это в каком смысле «теория и опыт» ? — спросил я.— Наука наконец-то занялась изучением криминала?
— Или криминал вышел на высокий научно-технический уровень,— тут же откликнулся Васильев, тоже с любопытством разглядывающий научный труд в моих руках.
Игорь раздраженно выхватил у меня брошюрку и убрал обратно в карман.
— Сюда смотрите, балбесы,— строго сказал он, указывая в какую-то точку на карте.— Это дом четыре по улице Очаковской. Здесь была районная поликлиника. А будет — стоматологический центр «Мада».
— А нам-то с тобой не по фигу, что там будет? — встрял Валера, которого после стакана коньяка заметно развезло.
— Нет! — отрезал Игорь.— Нам денег дадут, если мы сможем до зимы это здание охранять.
— А что с ним может случиться ? — Я задумчиво тронул рукой вторую фляжку: доставать — не доставать?
— Доставай) — убедил Валера, заметив мои колебания.
Я плеснул по стаканам еще коньячку. Много наливать не хотелось — Валере и так было хорошо, а Палыч все равно уже больше не выпьет…
— В «Маде» знакомый работает. Объяснил, что дом они у города выкупили, но проект реконструкции еще не готов. И закончат только к концу года. А поликлинику чиновники уже выселяют — там через два дня, к пятнице, никого из персонала не останется.
— Ну и?..— Васильев рассеянно протирал очки об свой и без того замызганный пуловер.
— Короче говоря, нанимать ЧОП им стало неохота, потому что везде в среднем просили шесть-семь штук. А я сказал, что закрою этот дом за три штуки в месяц.
— Закрывай,— согласился Валера, допивая свой коньяк. Игорь нехорошо поглядел на приятеля:
— Закрывать будете вы!
-—Мы?—изумился Валера.— А денег-то сколько дают?
— Блин, Валера, ты что, считать не умеешь? — разозлился Палыч.— Всем по штуке, работаем по очереди, получается сутки через двое. То есть за каждые десять суток дежурства — по тысяче долларов в рыло.
По-моему, неплохо. Я тоже подумал, что это неплохо, тем более что у меня вообще никакой работы на горизонте не ожидалось
и я только собирался приступать к ее поискам. Ленка не работала, ибо сидела с дочкой, так что жили мы на мою семейную заначку — проданную после смерти матери дачу в Комарово. Деньги, помню, мне тогда дали неплохие, но это было три года назад, сразу после рождения дочки, и от этих денег уже почти ничего не осталось.
— Я согласен,— поторопился сказать я, пока Палыч не передумал.
— Тысяча — это круто. Четыре моих оклада,— кивнул Валера.— Только меня начальство с говном съест, если я десять раз в месяц на утренние планерки являться не буду.
— Я об этом думал,— нетерпеливо сказал Игорь.— Будешь брать на себя выходные дни. Или мы с Тошкой тебя будем на это время подменять, по очереди.
— Ты с Тошкой? — удивился Валера.— А на твои планерки кто ходить будет?
Палыч поставил свой стакан передо мной, и я, понятливо достав фляжку, разделил на всех остатки коньяка. Мы выпили, и Палыч, крякнув, сказал:
— Я увольняюсь.
Мы с Валерой подняли на него удивленные лица, а он, сердито глядя на нас, сказал с вызовом:
— Да, увольняюсь! Заколебали потому что! Платят триста долларов, а требуют работы так, как будто триста тысяч каждый день выкатывают! Я сам пожрать не могу по-человечески, не то чтоб еще бабу какую-нибудь в ре торан сводить. Заколебала меня такая жизнь!..
Палыч три года назад перевелся в РУБОП, а там в последние годы и впрямь работы только прибавлялось. Так что эмоции приятеля мне были понятны. Непонятно было, чего он взвился именно сейчас — у него и раньше работа была не сахар.
— Короче, меня вчера полковник Дагашев вызывает, говорит, пиши объяснительную. Откуда у тебя, честного капитана милиции, автомобиль ВАЗ-2109. С нашей зарплаты, мол, такое не купишь.
Васильев разинул рот от возмущения:
— Погоди, а разве сам Дагашев не на «Лексусе» передвигается?
— На «Лексусе», конечно. Не на трамвае же,— меланхолично откликнулся Игорь, изучая подозрительные пятнышки на своем стакане,
— Тогда чего ему надо? — встрял я.
— Племянник у него из Махачкалы приехал. На ра– : боту надо устраивать, а нормальных офицерских мест в штате РУБОПа нет,— объяснил Палыч.
— А чего бы его племяннику к нам в «убойный» не устроиться? —ухмыльнулся Васильев.— У нас, к примеру, полштата некомплект.
— Ну, он же не работать сюда приехал,— отмахнулся Игорь, собрал все стаканы и поставил их в раковину, давая понять, что разговор закончен.
Тут же в коридоре раздался дробный стук каблучков, а потом послышался возмущенный женский писк:
— Валерий Васильевич, вы здесь? Там Мигуля, падла, опять хамит!..
Валера шумно вздохнул, покосился на пустые фляжки и послушно побрел к выходу.
Мы расстались у дверей его кабинета, из-за которых опять раздался уже знакомый гонористый бас:
— Ты чё меня торкаешь, командир?! Нет, чё ты меня торкаешь?!.
Потом послышались сочные шлепки и глухие удары вперемежку с матерными вскриками.
В машине Палыч все больше помалкивал, лишь изредка бросая вопросы о моем нынешнем обустройстве и тяготах неуставной семейной жизни. Я рассказал, как дочка будит меня по утрам — повадилась, вредина, искать мои пятки под одеялом и щекотать их, предварительно усевшись на ноги сверху, так что остается только истерично хохотать и жалобно просить пощады.
По поводу денег Палыч тоже спрашивал — он вдруг . предложил мне пару тысяч долларов в долг. Дескать, лето впереди, отправишь Ленку с Лизкой в какое-нибудь недорогое зарубежье недели на четыре-пять. Вроде в Болгарии на эти деньги все лето жить можно.
Я подумал и согласился — от дачной заначки оставалось чуть меньше пяти сотен баксов, так что про теплое море мы даже и не мечтали.
— Я, конечно, не полковник Дагашев, но позволь спросить — откуда дровишки?—спустя минуту все-таки полюбопытствовал я, рассматривая небритую и вечно чем-то недовольную физиономию приятеля.
— Все законно, не переживай… — Палыч поворачивал машину на Каменностровский проспект, это было уже совсем рядом с моим домом.
Я недоверчиво хмыкнул, и он продолжил:
— Я последний год много по частным заказам работал, ну, типа частного детектива. Кое-что заработал. Те
перь вот хочу свою охранную контору открыть.
Это объяснение меня вполне удовлетворило. Не то чтобы я был каким-то занудным моралистом, но слухи о способах заработка офицеров угро ходили самые причудливые. А за два года люди, бывает, меняются до собственной противоположности.
Мы подъехали к большому, новому, построенному за время моей армейской службы, супермаркету, и ? тронул Игоря за плечо:
— Тормозни здесь, мне еще продуктов домой купить надо.
Игорь рассеяно посмотрел на меня, потом на витри ну супермаркета и неожиданно сказал:
— Пошли вместе. Мне тоже надо всякой ерунды купить.
Мы прошли сквозь огромные стеклянные двери, смиренно раздвигающие свои стеклянные створки при одром лишь приближении человека, а потом поехали на i-скалаторе наверх, в продуктовый зал, занимающий весь второй этаж.
