Александр Чернов - Владивосток - Порт-Артур
Головной брандер "Фукуи-Мару" был подорван торпедой миноносца "Сильный" лейтенанта Криницкого. Взрывом у него был оторван форштевень, но носовая переборка уцелела и не позволила брандеру затонуть. Потерявший управление и осыпаемый со всех сторон снарядами, японский пароход развернулся вправо и уткнулся в берег под Золотой горой.
В это время на "Сильном" случайно один из матросов ухватился за рычаг парового свистка. Над гаванью раздался протяжный гудок, который японские заградители приняли за сигнал своего ведущего и повернули за ним. Это и предопределило полный провал операции противника. Еще два японских судна "Чуйо-Мару" и "Яхико-Мару" приткнулись у Золотой горы, а четвертое, "Йонеяма-Мару", торпедированное миноносцем "Решительный" и расстрелянное береговыми батареями, затонуло у Тигрового полуострова.
В шлюпке, спущенной с брандера "Фукури-Мару", погиб отважный Хиросе, сраженный осколком снаряда, попавшего в борт парохода. Тем временем бой на подступах к Порт-Артуру продолжался. "Сильный" получил повреждения от огня "Аотака" и "Цубаме" и тоже вылез на берег у подножия Золотой горы (до восхода снят буксиром "Силач"). На русском миноносце погибли 7 матросов и инженер-механик Зверев. Лейтенант Криницкий и 12 матросов получили ранения. В это время среди вспышек выстрелов и света прожекторов к месту боя подошла канонерская лодка "Бобр" под флагом командующего.
Вместе с канонерской лодкой "Отважный" они отогнали вражеские миноносцы.
Теперь требовалось осмотреть брошенные под берегом неприятельские пароходы, потушить на них пожары и обезвредить подрывные устройства. Это было выполнено командами добровольцев под руководством лейтенантов Кедрова, Азарьева и мичмана Пилсудского.
С японских кораблей также была снята мелкокалиберная артиллерия и передана на усиление береговой обороны и некоторых миноносцев. Когда утром 14 марта у Порт-Артура появился японский флот, ему навстречу решительно вышла русская эскадра, убедив адмирала Того в провале его замыслов. И хотя у Макарова в тот момент было всего четыре броненосца - на "Севастополе" как раз ремонтировали винт - не приняв боя, японские корабли отошли.
Понимая, что противную сторону сие очередное фиаско явно не устроило, Степан Осипович для безопасности прохода приказал с брандера "Йоеяма-Мару", затонувшего под Маячной горой срезать надстройки и он, превратившись в своеобразный мол, стал надёжной защитой для дежурных канонерок. А чтобы на будуще еще больше затруднить японцам подобные атаки, Степан Осипович решил устроить перед входом на порт-артурский внутренний рейд дополнительное заграждение из затопленных пароходов.
Были взяты четыре парохода русско-китайского пароходства и КВЖД: "Харбин", "Хайлар", "Шилка" и "Эдуард Бари". Первые два образовали наружный брекватер от Тигрового полуострова, а последние два -- внутренний, около Золотой горы. Между пароходами "Шилка", "Эдуард Бари" и затонувшими брандерами у Золотой горы протянули стальные тросы. Впоследствии еще мористее этих брекватеров было поставлено минное заграждение инженерного ведомства на проводниках с берега, замыкаемое на ночь.
Для обороны рейда были специально выделены береговые батареи, канонерские лодки и введено дежурство крейсеров, миноносцев и катеров у затопленных на рейде пароходов, бонов и минных заграждений. У входа на рейд под Золотой горой дополнительно были установлены 120-мм орудия, временно снятые со вспомогательного крейсера "Ангара", которые постепенно должны были заменить пушками, снимаемыми с "Боярина", затонувшего на мелководье у одного из островов недалеко от Дальнего.
Вдобавок, "беспокойный адмирал" распорядился посменно ставить на ночь у артиллерийской пристани броненосец типа "Полтава" (такую идею высказывал, кстати, доктор Банщиков в одной из своих доставших Макарова телеграмм), чьи направленные в проход две двенадцатидюймовки в купе с четырьмя шестидюймовыми пушками, должны были стать дополнительной гарантией от повторения атак настырных японских брандеров.
Многим в Артуре казалось тогда, что в попытках японцев "заткнуть" бутылочное горлышко прохода в гавань, поставлена жирная точка.
Вновь начались размеренные и регулярные выходы в море - командующий упорно продолжал учить эскадру не только стрельбе, но и элементарному совместному маневрированию.
Однако ученья ученьями, а война - войной. В двадцатых числах марта наши истребители пару раз ходили ночью к Чемульпо, где накидали мин на входном фарватере, правда все они были вытралены - место постановки демаскировали несколько всплывших "рогатых" и два потерянных плотика. В дальнем охранении миноносников оба раза ходил "Баян". Подобная операция у Пусана, в которой приняли участие четыре "шихауских" истребителя с "Аскольдом" и "Новиком" в охранении, дала уже фактический результат. На выставленных минах через трое суток подорвался и затонул японский флотский угольщик.
Складывалось впечатление, что адмирал Того начинает утрачивать инициативу. Появились, особенно среди молодежи, разговоры о том, что "желтомазые сдают", но вскоре все толки эти были бесцеремонно и жестко прерваны. Точка оказалась запятой...
Глава 2. Ответный ход
Владивосток, Квантун. Апрель-май 1904 года
С середины апреля японцы перестали появляться под Порт-Артуром по ночам. Первые четыре дня это радовало, потом стало настораживать, все моряки с мозгами понимали - враг что-то задумал. Что-то готовит. Вопрос, где и когда? Адмирал Алексеев, в очередной раз отменивший перевод своего штаба в Мукден, ходил чернее тучи, но кроме постоянного действования на нервы Макарову, себе и окружающим, тоже ничего поделать не мог.
На собранном накануне решительных событий у Алексеева совете, контр-адмирал Лощинский и начальник над портом каперанг Григорович предположили, что японцы, опасаясь скорого вступления в строй "Ретвизана" и "Цесаревича", планируют свою высадку в одной из бухт между Бидзыво и Чемульпо, и сейчас готовят эту операцию, минируя подходы, дабы в случае чего встретить русскую эскадру на своих условиях и подальше от Артура.
Начальник Штаба эскадры контр-адмирал Молас, несмотря на предупреждения из Петербурга, откровенно сомневался в самой возможности японского десанта на Квантуне. Как и крепостное начальство, во главе со Стесселем, Фоком и Рейсом. В отличие от подавляющего большинства собравшихся, Роман Иссидорович Кондратенко на этом военном совете оказался единственным, кто оставался убежденным сторонником того, что если японцы соберутся высаживаться, то сделают это под самой крепостью, возможно прямо в Дальнем.
Сам же Макаров предполагал, что высадка вполне возможна, но скорее всего опять в Чемульпо или даже в Пусане, поскольку был уверен в том, что с наличными силами ничего подобного у крепости он просто не допустит. Проведенные миноносцами поиски новой информации пока не приносили. Молчали агентурная разведка и штаб Маньчжурской армии.
И только Руднев из Владивостока упорно продолжал настаивать на Бидзыво, как самом вероятном месте десанта. В итоге решили, что кроме отправления в дозор вдоль побережья армейских команд, составленных в основном из охотников, нужно подготовить на завтра еще один поиск, задействовав в нем дополнительно "Новик" и "Аскольд", но время уже было упущено.
Действительность показала, что мысли Макарова и Того были созвучны. Только русский командующий прикидывал, где японцы смогут спокойно высадиться без большой угрозы со стороны его флота, а японский продолжал решать задачу пусть временной, но полной нейтрализации этой угрозы. И в своей последовательности переиграл противника. Когда явно назревший нарыв, наконец, прорвало, третья атака брандеров на Порт-Артур имела очень мало общего с первыми двумя...
* * *Того Хейхатиро не любил работать по ночам. Ценные мысли чаще посещали его при свете дня. Но в последний месяц планы войны на море шли к западным демонам, и невольно приходилось засиживаться за своим столом допоздна в попытках решить нерешаемое. Плохие новости приходили почти каждый день - сегодня, например, сначала доложили об очередном потерянном транспорте, причем даже не потопленном, а захваченном русскими вспомогательными крейсерами.
К сожалению, кроме просто плохих, были еще и очень плохие. По части же попыток закупорить брандерами русскую эскадру на внутреннем рейде Артура, таковыми были практически все.
Первая атака брандеров, которые должны были "заткнуть" вход в гавань, провалилась еще до прибытия нового командующего русским флотом вице-адмирала Макарова. Транспорты были отогнаны или утоплены огнем сидящего на мели под Тигровой горой "Ретвизана" и дежурных миноносцев. Значит, из Порт-Артура в любой день может выйти эскадра, достаточно сильная, чтобы о высадке 2-й армии у Хоуциши, или, в крайнем случае, у Бидзыво, не могло быть и речи.
