Группа крови на рукаве. Том 3 - Алексей Викторович Вязовский
Курение и правда, было запрещено в отряде. Не по принципиальным соображениям, а только потому, что спецназ должен беречь дыхалку.
— Будем отрабатывать
Я вернулся на свой этаж, вызвал дворецкого. Похоже тот вообще не удивился моей просьбе достать две лопаты. Небось тут у постояльцев и покруче запросы бывают.
Спустя полчаса в составе обоих Ильясовых и Незлобина, как командира отделения, мы отправились в Центральный Парк — закапывать бычки. Классическое развлечение армейского спецназа. А как еще воспитать молодых? Только кубометрами переплаченного грунта.
Уже стемнело, народу в парке стало сильно меньше. Нас сопровождали любопытными взглядами — пришлось топать в сторону Гарлема, там где деревья и кустарник были погуще.
Целых полтора часа Ильясовы в четыре руки выкапывали яму два на два метра, глубиной в метр. Все как положено — со снятием дерна, аккуратными кучками земли. А мы с Незлобиными валялись на травке и предвкушали дальнейшее дегустирование американского элитного виски в не менее элитном пентхаусе.
Бычки похоронены, яма практически уже было зарыта, когда из дебрей парка на нас выскочила невысокая молодая азиатка с разорванным голубым платьем. Девушка была босиком и глаза у нее были совсем не узкими — по рублю каждый.
— Хелп! — закричала она, увидев нас
На что Незлобин на автомате срифмовал из одноименной песни Битлов, которых мы наслушались сегодня:
— Хелп ми иф ю кэн ай эм фи-илинг даун!
— Плиз, хелп ми! — девушка зарыдала, падая нам на руки
— Слушай, это не шутка — я махнул рукой Ильясовым, чтобы бежали к нам — У нее кровь на щеке. Эй, лэди, вот хэппенд??
Из сбивчевых объяснений азиаточки я понял, что тут где-то недалеко совершается банальный гоп-стоп. Мейли со своим женихом гуляли по парку, заблудились и вышли прямо на темнокожую гарлемовскую гопоту. Которая тут же предложила парочке освободить карманы от всех ценностей. Спутник Мейли решил показать показать местным мощь восточных единоборств и даже первые удары у него были в цель. Но против толпы не попрешь и сейчас женишка натурально убивали.
— Бежим! Гоу-гоу — я встряхнул азиатку, приводя в чувство — Показывай дорогу!
Добежали до гопников быстро и даже почти успели — негры, ругаясь, допинывали лежащего на земле паренька. Тот еще пытался сопротивляться, перекатывался, ставил блоки. Афроамериканскому населению не хватало координации, но я видел в руках ножи.
— Какие люди в Голливуде! — я развел руками, перешел на английский — Господа Бампи, Ники, Жаба, Грузовик и их бессменный лидер Рэй.
Негр с дредами взглянул на меня, прищурился узнавая.
— О! Советские. Ну сейчас посчитаемся
Рэй очень неосторожно выдернул из-за пояс револьвер и тут Тимур наотмашь лупанул по кисти лопатой. А так как драться в спецназе лопатами учили хорошо — попал точно, почти перерубил руку. Раздался дикий крик “предводителя местного дворянства”, и сразу же “смешались в кучу кони, люди…”. В том смысле, что негры пошли в атаку. Резко бросились на нас с кастетами и ножами. И тут же отхлынули обратно — Агдам и Тимур “включили воздушные мельницы”, влупили черенками по тупым бошкам. Бам, бам… Огонек добавил пинка Грузовику в пах, и считай половина отряда корчится на земле, воет и ругается. Я схватил “женишка” за ворот рубахи, поволок прочь. А советский спецназ под крики “Ура” пошел в атаку. На которую темнокожее меньшинство ответило быстрым бегством прочь.
— Поле боя осталось за нами — резюмировал я, отбрасывая прочь ногой револьвер Рэя. Сам он продолжал вопить зажимая, почти перерубленную кисть. Выглядело все это страшно.
— А вот не надо было за ствол хвататься!
Я вытащил у негра из джинс ремень, перетянул руку.
— Гоу, гоу, пэл! Иди к своим.
Пришлось выдать по щекам пару затрещин. Вроде привел в чувство.
Придав ускорения пошатывающемуся Рэю пинком по пятой точке, я похвалил Ильясовых:
— Молодцы! Хвалю.
— Служу Советскому союзу — вразнобой ответили громовцы.
Мейли принялась сбивчиво благодарить меня за помощь. Ее дружок утвердился на подрагивающих ногах, поклонился мне, потом почему-то отдельно Тимуру. Что-то залопотал на английском, но понять его язык было совершенно невозможно.
— Мы с Бао только недавно приехали из Гонконга — пояснила Мейли — Он еще плохо говорит. Учит язык.
— А зачем приехали? — поинтересовался я, подхватывая китояночку под локоток. Пора было сваливать с места побоища, не хватало еще нарваться на местных копов.
— Бао хочет сниматься в Голливуде. Как Брюс Ли! Он владеет кунг-фу
Девушка явно гордилась женихом.
— Чего стоит все это кунг-фу — я кивнул назад — мы все видели. Впрочем… в кино все по-другому. Только вам надо в Лос-Анджелес ехать. Голливуд то там…
Я тщательно вытер об рубашку отпечатки на револьвере, закинул его в пруд, мимо которого мы проходили.
— Я знаю, просто хотели посмотреть сначала Нью-Йорк. Тут у Бао родственники живут…
— Нью-Йорк впечатляет. Что больше всего понравилось?
— О! Статуя Свободы. Мы были на экскурсии и даже поднимались наверх, в факел
— А я думал, местные темнокожие ребята. Ха-ха-ха…
Под этот незатейливый треп, мы добрались до входа в парк, где и оставили парочку. Мейли все пыталась выяснить кто мы, да откуда. Долго благодарила. Бао опять принялся кланяться. Его лицо наливалось синяками — парню надо было срочно в больничку. На что я невесте и указал. Про полицию умолчал. Начнутся сейчас допросы, очные ставки… Этот Рэй вполне может заяву на Ильясова написать — поди есть у них тут статья о причинении тяжких телесных. Доказывай потом насчет самозащиты.
На всякий случай я взял данные китайцев — фамилии, телефон родственников, у которых остановились жители Гонконга.
— Кровь с лопаты вытри — попрощавшись с Мейлин и ее женихом, я осмотрел Огонька, залетчиков. Ну грязные — ерунда. Спишем на “похороны окурков”. А вот кровь — это палево.
Ильясов начал вытирать лопату пучком травы.
— Негры тут борзые — Незлобин тяжело вздохнул — Второй раз за день зубы им пересчитываем
— Бог троицу любит — пошутил я в ответ — Радуйся, что легко отделались.
Глава 16
Не люблю четверги. Самые поганые дни. Понедельник-вторник — проскакивают не замечаешь. В среду уже напрягаешься, но еще не сильно. Пятница-развратница — предвкушаешь выходные. Субботу-воскресенье — гудишь, отдыхаешь. А четверг — ни то, ни се. Середина недели, терпелка уже заканчивается, дерьмо валится и
