Европейское турне (СИ) - Панфилов Василий "Маленький Диванный Тигр"
Берег, на который перебрались кельты, и правда обрывист, но обрыв фактически игрушечный, не более двух метров высотой. Алекс хмуро оглядел местность, которой предстояло стать тонкой красной линией[5].
Выглядела местность не ахти. Судя по следам, здесь переправилась дивизия Рихтера вместе с подобранными частями, размочалив землю до состояния болотистой кашицы. Да уж, переправляться через такое тяжело.
Фокадан повёл челюстью, глядя на мучения солдат, перетаскивавших имущество батальона.
— Насосы достать[6], — приказал он с ухмылкой, — да как переправимся, добавим водички.
Офицеры захмыкали, оценив идею, да и солдаты повеселели. Если уж им тяжко перебираться через эту грязь, доходящую до колен, то каково придётся противнику, да под огнём!
— Сделал, гадость, на сердце радость, — озвучил Каллен негромко, и солдаты вокруг засмеялись, передавая удачную шутку по цепочке.
— Парни, поднажали, — закричал Алекс громко, срывая голос, — времени до подхода пруссаков у нас мало!
Помимо насосов, бойцы спешно рубили деревья, подтаскивая их к топкому берегу, не обрубая ветвей. На берегу деревья разворачивали ветками в сторону противника, после чего немного улучшали оные тесаками. Получались этакие ёжики с торчащими из ствола кольями. Не бог весть что, но сходу такую преграду не одолеешь.
Конные разъезды пруссаков прибыли через два часа, в самом разгаре работ. Два десятка гусар попытались провести разведку боем, но в Кельтике хватает отменных стрелков с боевым опытом и нестандартным личным оружием. Из более чем двух десятков гусар уцелело шестеро, спешно нахлёстывающих коней.
— Хорошее начало! — Громко сказал Фокадан, и настроение солдат начало изменяться на бравое. Если рассматривать случившийся эпизод не слишком пристально, то по канонам кельтских легенд, гусаров можно расценить не только как разведчиков, но и как застрельщиков[7]. Уничтожить их так удачно, без потерь — очень, очень хорошая примета.
В ожидании авангарда пруссаков времени не теряли. Бойцы продолжали поливать землю на противоположном берегу, превращая её в труднопроходимое болото. Рубили деревья, плели какие-то подобия плетней в два ряда, набивая промежутки землёй и камнями. Работали в одних гимнастёрках, несмотря на холод, но так усердно, что только пар шёл от согнутых спин.
— Всё, парни, — скомандовал Фокадан через два часа, — привести себя в порядок и отдыхать.
Большего за короткий промежуток времени не сделать, так что пусть хоть руки перестанут дрожать от усталости.
Алекс вынул сигару и тут же спрятал обратно. В последнее время начал часто курить в нервных ситуациях, пора прекращать. Сев на охапку прутьев, прислонился к плетёной стене и прикрыл глаза, давая им отдых.
Страха как такового нет, только фатализм и железебетонная уверенность, что всё идёт должным образом. Попаданец не слишком-то верил в интуицию, так что скорее всего, таким образом отражается усталость — как физическая, так и психическая.
— Командир, командир… — разбудил его голос ординарца.
— Я заснул, Роб?
— Да, командир, — хмыкнул тот, подавая кофе в большой, не слишком-то чистой медной кружке, вместе со слегка заплесневелой галетой, — подходят. Минут через пять будут здесь.
— Славно, — искренно отозвался Алекс, принимая нехитрую еду, — а то ждать надоело.
Роберт засмеялся негромко, он как никто понимал полковника. В своё время мужчина многое успел повидать и натворить. Попаданец знал о его браконьерском прошлом и нескольких драках со смертельным исходом. Подозревал же… по крайней мере парочка умышленных убийств за Робом наверняка имелась. Алекс немного знал ту историю с рейдерским захватом семейной фермы и считал, что в той ситуации парочкой трупов не ограничился бы. Ну то есть нынешний он.
Так и получается, что по Закону ординарец преступник, а по Правде за ним нет больших грехов. Драки же… так в Нью-Йорке потом жил, там такое не редкость. Если на тебя с ножом идут, как-то не до сантиментов — либо сам нож вытащишь, либо всё…
— Гусары, полковник! — Ликующе голосом доложил один из разведчиков, наблюдавший в подзорную трубу за сигналами товарищей на том берегу.
— Славно, славно, — с Фокадана слетели остатки сна, — амуницию с тех дуриков успели снять? Ну так повесьте на жерди, может и не удержатся.
Трофеи показательно развесили на нескольких жердях, и гусары оправдали свою репутацию[8], сходу попытавшись атаковать, влетев всем эскадроном[9] на тщательно подготовленное рукотворное болото. Две лошади, влетев в топкую грязь, сломали ноги и забились, жалобно крича. Один из гусар влетел в грязь лицом, да так и не поднялся, задохнувшись.
Загрохотали выстрелы, и лучшие стрелки батальона менее чем за минуту ополовинили численность врага. Отступить удалось менее чем трём десяткам гусар, причём добрая половина из них ранена.
— Славная охота, — с толикой удовлетворения выдал полковник тщательно подготовленный экспромт, — дичь сама вылетела на оцепление. Время есть? Ну там пусть сходят желающие. По карманам шарить не стоит, не тот случай, а вот конина нам не помешала бы.
Нарочитая хозяйственность успокоила солдат, и лихие удальцы поспешили на противоположный берег, предварительно раздевшись до исподнего. Назад последние из них перебирались уже под вражеским обстрелом. К счастью, пули на излёте не причинили никому вреда, а трофеи в виде кусков сырой конины воодушевили ирландцев.
Воодушевили не столько возможностью поесть в скором времени, сколько продемонстрированной лихостью батальона, и откровенным оскорблением вражеским солдатам. Вы для нас — только мясо!
Попыток штурмовать речку вброд, как надеялся на это Фокадана, пруссаки не стали. Вместо этого они остановились на расстоянии полумили и начали разворачивать артиллерию.
— Щели копать, — коротко приказал попаданец. Видя, что его не понимают, молча забрал у одного из солдат кирку и показал пример. Пусть земля каменистая вперемешку с глиной, но и орудие труда далеко не сапёрная лопатка.
К моменту, когда вражеская артиллерия открыла огонь, в узких щелях, спешно доделываемых в окопы, уже сидел весь батальон, выставив немногочисленных наблюдателей. Полтора десятка метких стрелков с ярко выраженным охотничьим инстинктом, самое то в подобной ситуации.
Ещё с десяток наблюдателей растянулись на несколько миль в обе стороны, спрятавшись в густом кустарнике. Пусть места для переправы там неудобные, и обоз никак не перетащить, но несколько десятков смельчаков в тылу батальона могут существенно ухудшить его положение. Предосторожность оказалась не лишней, смельчаки у пруссаков нашлись.
— По взводу в каждую сторону послать, — приказал Фокадан, поморщившись. Решение вражеского генерала вполне логичное — вынудить Кельтику раздёргать свои силы. Получится переправиться каким-то прусским частям в стороне, так и хорошо. Нет, так силы кельтов непосредственно на переправе станут пожиже, можно штурмом брать без большой крови.
— Командир, — подошёл тихонечко один из ветеранов, знакомых попаданцу ещё с Гражданской, — ночью мороз будет.
— О как… спасибо, Фил, ступай. Хотя погоди! Каллена позови, срочно.
Новость неприятная, в случае мороза рукотворное болото окажется бессмысленным, а стоять насмерть Алекс не видел ни одной причины. Не Родина же за спиной, да и толку-то? Чай, не Бородино, рядовой эпизод маневренной войны за чужую страну. В учебниках истории таким эпизодам разве что строчку уделят, если повезёт.
— Алекс, мороз будет, — сходу начал Каллен, на ходу жующий запечённое мясо.
— Потому и позвал. До ночи продержимся уверенно, благо — осталось недолго, зимой рано темнеет. А вот ночью, голову на отсечение могу дать, переправятся удальцы через реку. Так что ждёт нас ночной бой, причём как в лоб, так и с тыла.
Ниалл кивнул и задумался. Алекс молчал, в такие минуты бывший техасский рейнджер генерировал лучшие свои идеи.
— Поместья крупные рядом есть?
— Лошадей забрать? — Моментом понял идею полковник, — Дельно. Со своими разведчиками пойдёшь или побольше народу дать?
