Александр Михайловский - Встречный марш
Полковник Бережной с интересом посмотрел на меня, а потом сказал:
— Мистер Девой, я полагаю, что наше политическое руководство не преминет обсудить с вами эти и другие вопросы, а также полагаю, что мы найдем по ним взаимопонимание, причем таким образом, что это будет выгодно и Югороссии, и Ирландии.
Должен сказать, что и я об этом подумал, хоть вслух ничего не сказал. Ведь даже простое присутствие хотя бы одной русской или югоросской базы кроме вооруженной гарантии нашей независимости обернется еще прибылью для местных предпринимателей, которые будут ее обслуживать. А если к тому же Ирландия станет и одним из центров русской торговли, или если русские разместят свои заказы на верфях и заводах, то это поможет нашему молодому государству пережить разрыв с Англией и даже увеличить свое благосостояние. Но приступим к делу.
— Полковник, — сказал я, — а теперь я бы хотел ознакомить вас с моими соображениями по созданию Ирландской Республиканской армии.
Полковник Бережной снова пристально посмотрел на меня:
— Мистер Девой, у меня лишь одна небольшая просьба. Скажите, не могли бы мы назвать эту армию Ирландскими Королевскими Стрелками?
— Полковник, а почему именно королевскими? — удивился я.
— Видите ли, мистер Девой, — ответил мне полковник, — Югороссия заключила самый тесный союз с Российской империей. И для императора Александра Третьего будет весьма сложно поддержать новоявленную республику против древней европейской монархии. Ведь и в России есть определенные силы — финансируемые, кстати, в том числе и Британской империей, которые желают свергнуть самодержавие.
Позиция России заключается в том, что мы против революций — мы за восстановление справедливости, освобождение или помощь в освобождении народам, которые находятся под игом чужеродного правительства. Чуть позже эту позицию вам разъяснит канцлер Тамбовцев, а я, увы, не дипломат, а всего лишь солдат.
Но именно по этой причине Российская империя не смогла официально поддержать американских колонистов сто лет назад. И вы должны помнить, что случилось с королем Франции, все-таки оказавшим Вашингтону свою поддержку. Если я не ошибаюсь — ему отрубили голову французские же республиканцы.
Это плохой знак. Нельзя бороться за сохранение монархии у себя дома и одновременно за установление республики у соседей. К тому же мы бы хотели, чтобы в Ирландии с первых же дней установления независимости действовал твердый закон и порядок, и не было бы никаких произвольных действий во имя революционной целесообразности.
Отпив воды из стакана, полковник Бережной продолжил:
— Я, конечно, плохо знаю историю Ирландии, но насколько я помню, ваша страна первоначально была единым королевством, состоявшим из пяти провинций. Потом, когда появились свои, местные короли, и провинции начали воевать между собой, сначала викинги, а потом англичане постепенно прибрали к рукам всю Ирландию. Но до того как на Европу опустились Темные века, Ирландия была цветущей страной с высокой культурой, и даже, насколько я помню, население Ирландии было всего лишь в три раза меньше теперешнего.
Кстати, в те времена мы с вами были единоверцами, поскольку Зеленый остров был крещен православными миссионерами, прибывшими из Александрии, и уже сильно позже англичане насильственно переподчинили Ирландскую епархию власти римского папы.
— Полковник, позвольте выразить свое восхищение, — сказал я, выслушав эту действительно замечательную лекцию по истории моей страны, — вряд ли в Ирландии найдется человек, который знал бы столько о российской истории.
А вот что насчет новой ирландской монархии, боюсь, ирландцам будет сложно на нее согласиться — ведь вся наша освободительная борьба идет под знаменем Ирландской Республики. Впрочем, если Россия согласилась бы на создание конституционной монархии, то, думаю, ирландские борцы за свободу могли бы согласиться с таким предложением. Если, конечно, король будет не из рода Ганноверов, или даже Стюартов.
— Конечно, мистер Девой, — ответил мне полковник, — выбор короля — это исключительно прерогатива ирландского народа. Россия поддержит Ирландию, и если королем станет потомок одной из ирландских королевских династий, такой, например, как О'Нилы.
— Боюсь, в таком случае, может начаться междоусобица, — вздохнул я, — ведь королевских родов было много, да и в каждом из них окажется немало претендентов.
Полковник опять побарабанил пальцами по столу.
— Жаль. Среди выходцев из Ирландии в России были некоторые, достигшие высоких постов на службе царю. Один из них — граф Петр Петрович Ласси, стал даже российским фельдмаршалом. Он воевал с турками и шведами, брал Крым во времена императрицы Анны Иоанновны.
А портрет генерала от кавалерии графа Иосифа Корниловича О'Рурка висит в царском дворце в Петербурге в галерее портретов героев войны с Наполеоном. Граф сражался с турками под командованием фельдмаршала Кутузова и с Наполеоном. Он отличился при Лейпциге и Краоне. Впрочем, потомков этих русских ирландцев мы не сможем предложить в качестве кандидатов на ирландский престол по вышеуказанной вами причине. Жаль, конечно…
Если хотите, можете позвать на царство кого-нибудь из представителей знатных не ирландских родов, состоящих в российском подданстве.
— Думаю, это будет лучший вариант, — кивнул я, — тем более если монархия будет конституционной. Только желательно, чтобы наш новый король согласился выучить гэльский язык и принял католичество.
— Хорошо, мистер Девой, — ответил мне полковник Бережной, — думаю, что мы найдем подходящего претендента на ирландский трон. А что касается католичества, так среди российских аристократов есть и католики.
Впрочем, подробности вам лучше обсудить с канцлером Тамбовцевым.
Я кивнул:
— Конечно, я должен буду посоветоваться и с другими борцами за свободу Ирландии. Но думаю, что большинство из них согласится на эти условия. В конце концов, пусть даже будет король, но он будет нашим королем. Ирландским, а не чиновником, присланным из проклятого Лондона. Например, нынешний король Греции — датский принц, а его супруга — внучка русского царя. И ничего, правят Элладой — страной древнейшей демократии, и никто их там не считает чужими.
Как бы то ни было, это для нас единственный реальный на данный момент шанс получить свободу. Думаю, что король независимой Ирландии лучше, чем зависимость от британской короны.
А теперь давайте все-таки обсудим проблемы создания Ирландских Королевских Стрелков. Очень многие фении сейчас в Североамериканских Соединенных Штатах. И резонно было бы создать первые отряды именно из них. Тем более что нас обещала поддержать армия Конфедеративных Штатов Америки. Но, конечно, заниматься этим на территории САСШ мы не сможем.
— Мистер Девой, — ответил мне полковник, загадочно усмехнувшись, — не могу вам пока рассказать всех подробностей, но вполне вероятно, что у нас в ближайшем будущем появится место, где мы будем готовить армию Конфедерации. Оно же как нельзя лучше подойдет и для создания полков из американских фениев. Думаю, что касается бойцов из самой Ирландии, то обучать их можно будет или там же, или где-нибудь в Европе. Просто Константинополь, вероятно, для этого не самое лучшее место — он и далеко от Ирландии, и перемещение большого количества ирландских борцов за свободу не останется незамеченным со стороны других держав.
Возможно, нам придется, обучив особым образом некоторую небольшую часть ирландских патриотов из самой Ирландии, вернуть их обратно в Ирландию для организации местной поддержки Ирландским Королевским Стрелкам. Это тоже важная работа, ибо, как говорит классик, все настоящие крепости берутся только изнутри. Скорее всего, мы именно так и сделаем, скомбинировав удар регулярной армии извне и партизанскую поддержку изнутри.
11 августа (30 июля) 1877 года, утро.
Константинополь, госпиталь МЧС
Андрей Иванович Желябов
И все же цареубийство произошло! Но я рад, что никто из российских революционеров к этому оказался не причастен. Даже те из моих товарищей, которые мечтали убить Александра II, остались в стороне. Как сказал Александр Васильевич Тамбовцев, к этому преступлению приложили руку британцы. Ну, они душегубы еще те. Я читал, как они расправлялись над захваченными в плен мятежными сипаями: привязывали человека к дулу пушки, а потом выстреливали холостым зарядом. Особенно веселило этих джентльменов то, как разрывало выстрелом тело несчастного индуса, а его голова взлетала вверх и, кружась, падала на землю. Мне это рассказал наш замечательный художник Василий Васильевич Верещагин. А какое у него было лицо при этом!
