От революционного восторга к… - Роман Феликсович Путилов
Я поглядел на молодого паренька, сидящего на стуле с открытым от изумления ртом и продолжил.
— Так вот, у правительства главная задача — оставаться у власти, как можно, более долгое время, желательно несколько лет, при правителе — диктаторе, том же Керенском. Ваша задача — добиться быстрейшего проведения выборов и заняться цивилизованной парламентской и партийной работой, постепенно проводя реформы, облегчающие жизнь трудящихся классов. И в какой точке ваши интересы совпадают с интересами Временного правительства. А ведь критиковать всегда проще, чем делать. Правительство будет постоянно подвергаться справедливой критике, а вы, если будете поддерживать любые шаги Львова и его команды, будете подвергнуты такой-же критики, как их союзники. В выигрышном положении к выборам подойдут партии и движения, оголтело ругающие правительство, не причастные ни к каким их ошибкам. Подумайте над этим.
— Мы обязательно над этим подумаем, а сейчас нам некогда, мы очень торопимся… — резко засобирался Дан, встав и ухватив за плечо Мартова.
— На заседание малого Совнаркома? — я грустно улыбнулся — не выходило у Данилы-мастера каменный цветок, не хотят меня слушать лидеры моей партии.
— Почему Совнаркома? Исполкома заседание скоро начнется, наверное… — родственники быстро вышли из кабинета, оставив меня наедине с молодым человеком, который смотрел на меня странным взглядом.
— Вас как зовут, товарищ?
— Богословский, Андрей.
— Скажите, товарищ Богословский, когда у нашей партии планируется следующее партийное мероприятие? — и видя непонимание в глазах парня, я уточнил: — Ну, митинг или раздача пряников нуждающимся?
— Не знаю, я ничего об этом не слышал.
— Понятно, ну тогда я вас, как представителя партийного штаба приглашаю в субботу на день открытых дверей в Васюганский полк, он кстати полностью поддерживает нашу партию, имейте это ввиду.
— И что это, господин Кац? — я шагнул в распахнутые ворота большого сарая и уставился на… наверное, правильнее будет сказать груду палок и проволочек. На почетном месте, в середине стояло что-то вроде корыта на четырех колесиках или гигантской детской коляски.
— Как видите, это то, что я смог достать за ваши деньги! — прапорщик лучился гордой улыбкой: — Дня за три соберем и полетим…
— Это полетит? — я недоверчиво показал головой.
— Конечно полетит, самолет вполне современный, четырнадцатого года выпуска летательный аппарат «Ваузен», французской конструкции.
Нда. Иногда я видел в газетах темные фотографии обломков сбитых немецких и австрийских аэропланов, которые были похожи на знаменитый «кукурузник», то есть, вполне себе самолет, но вот эта тележка на колесиках?
— Ну не знаю, Соломон Ааронович, в конце концов, вам на нем лететь, так что сами понимаете…
— Господин Котов, самолет, безусловно взлетит, за это я отвечаю, тем более, что двигатель почти новый, после капитального ремонта, но, хотелось бы знать, к чему готовить аэроплан?
— Справедливо. Ваша задача на ближайшую неделю — собрать э… аппарат, провести испытательный полет, после чего разобрать его и подготовить к транспортировке в железнодорожном вагоне в разобранном виде, после чего быть в готовности максимально быстро собрать и провести полет с дальность около двухсот верст. Вот такая наша с вами задача. Я вам сегодня пришлю пять человек, более-менее разбирающихся в технике и механизмах, чтобы они помогли вам…
— Да не стоит, я тут, на аэродроме с ребятами местными договорился, как раз денег немного осталось…
— Соломон Аронович, мне кажется, вы меня невнимательно слушали — вам предстоят неоднократные сборки-разборки сего аппарата в полевых условиях и очень сомневаюсь, что там будут присутствовать ваши знакомые ребята с местного аэродрома. Поэтому, ваша основная задача — научить моих ребят сборке-разборке самолета, они и только они смогут вам помочь в том месте, куда мы с вами поедем.
— Да, действительно, как-то не подумал. Присылайте ваших людей, я все время буду здесь, может быть, ненадолго, отойду в чайную, пообедать, потом сразу вернусь.
— Вот и договорились. — я крепко пожал руку пилоту и двинулся в сторону виднеющихся в стороне строений корпусного аэродрома — телефонирую в клуб, что заранее отобранные в команду обслуживания самолета ребята выезжали сюда, не теряя времени.
Домой я вернулся, как обычно, поздно. В квартире было непривычно тихо и темно, меня не вышли встречать ни супруга, ни тетка ни кухарка. Треф, мой четвероногий телохранитель, не проявлял никакого признака беспокойства, а значит никакого постороннего запаха в квартире его чуткий нос не улавливает. Я тщательно протер лапы добермана специальной бархоткой, лежащей у входной двери, на специальной полочке и пес, гремя когтями по паркету, скользнул мимо меня в загадочную темноту квартиры. У меня в голове мелькнула мысль о прячущейся в темноте толпе гостей, что должны внезапно включить свет и с крикам «Поздравляем», бросится на меня из темноты, но я ее отбросил — не именин, не дней ангела, или что там празднуют местные, у меня в ближайшие дни не ожидалось.
На всякий случай я, стараясь не топать громко, осторожно двинулся в сторону гостиной, но, стоило мне шагнуть за порок, ко мне бросился некто, одетый в белое платье. Слава Богу, жена — я обхватил уткнувшуюся мне в грудь Аню, в надежде, что ничего страшного не произошло.
— Анечка, солнышко, что случилось? — я обнимал ее за плечи, вдыхай знакомый запах ее волос.
— Петя, ты только не ругайся, но я не праздна…
Я сначала даже не понял, о чем она говорит, но потом в голове включился Гугл-переводчик и я осознал, о чем мне только что прошептал самый близкий в этом мире для меня человек.
— Анечка, солнышко, а почему ты плачешь, это же прекрасно… — я начал целовать соленые щеки.
— Правда? Просто я думала, что ты не хотел…
Ну да, я не хотел. Девочка еще очень молода, да и время сейчас не самое лучшее для появлении в этом мире ребенка, но мои планы быстро натолкнулись на пассивное сопротивление жены. Нет, она ничего не говорила, не задавала вопросов, вот только в кульминационные моменты стала цепляться в меня руками и ногами, прижимаясь всем телом и не давая отстранится, поэтому я махнул рукой, в надежде на судьбу и ангела –хранителя.
— Да я просто думал, что тебе еще рано становится матерью.
— Петр… — с голосе трепетной лани звякнул металл: — Я твоя жена перед Богом и людьми, а главный долг жены — быть матерью…
— Аня, главный долг жены — быть второй половинкой своего мужа
