Шаровая молния - Александр Викторович Горохов
— Вы уж простите, Николай Николаевич, но мне придётся покинуть вас с Галочкой: незаконченный эксперимент невозможно отложить.
— Ну, тогда и я пойду.
— Нет, нет! Вы как раз оставайтесь. Галочке будет очень интересно продолжить с вами разговор. Галя, отнеси, пожалуйста, вареники бабушке Фросе из одиннадцатой квартиры.
— Лёва, может, не стоит? Я не про вареники…
— Не беспокойся, Галя, я много пить не буду.
Да что же тут происходит?
Ответ дал сам Лев Соломонович.
— Вы простите меня, Николай Николаевич, но я вижу, что Галочка вам нравится. И вы ей не противны. А я… В общем, у нас не может быть детей. Более того, я уже не способен быть мужчиной и вижу, как её это мучает. Не беспокойтесь ни о чём: если у неё родится ребёнок, я его воспитаю как своего собственного. Мы вас никогда по этому поводу не побеспокоим, а если я… Если со мной что-нибудь случится, то о благополучии Гали и ребёнка позаботятся мои родственники.
Эх, Лев Соломонович, Лев Соломонович! Ну, что же ты был так неосторожен со своими излучениями?!
— Вы меня считаете подлецом?
— Наоборот, Николай Николаевич, глубоко порядочным человеком. Но и меня поймите: врачи дают мне от силы год-полтора. И я хочу ещё успеть подержать на руках ребёнка. Пусть не собственного, пусть только рождённого моей любимой женщиной, но он будет носить мою фамилию, и хоть таким образом память обо мне не исчезнет.
Демьянов потрясённо посмотрел на хозяина квартиры.
— А Галочка после моей смерти уедет в Днепропетровск, к моим родственникам.
— Только не в Днепропетровск! — непроизвольно вырвалось у Николая.
— Почему? Вы что-то знаете?
— Знаю, но не имею права об этом рассказывать. Куда угодно: на восток, в Москву, в Куйбышев, на Урал, в Сибирь, но только не в западные области СССР.
— Всё-таки ушёл? — спросила Галина, когда вернулась.
А потом села на стул и заплакала.
Да уж! Не зря говорят, что супервыдержка — это не сказать, обнаружив жену в постели с любовником, «Вы тут кончайте, а я пойду чайник на плиту поставлю». Супервыдержка — кончить после этих слов.
35
— Что за самовольство с ещё одним танком? Вашему Кошкину не терпится повторить судьбу Фирсова или даже Дика? И какое отношение НКВД имеет к 183-му заводу?
— Не НКВД, товарищ комкор, а ОПБ-100. И лично я, поскольку подавал предложения по усовершенствованию конструкции будущего танка.
— Ещё один непризнанный гений! На этот раз из чекистов.
Павлов подтверждал мнение о себе как о человеке резком, не особо стесняющемся в выражениях. Понятно, почему в сорок первом никто не осмелился противоречить ему, когда он отдавал приказы, граничащие с самодурством.
— Спасибо за комплимент, товарищ Павлов, но, скорее, не гений, а хорошо информированный о наиболее передовых закрытых разработках зарубежных танковых конструкторов. В силу специфики службы.
— Мы давали Кошкину задание на разработку двух вариантов танка — колёсно-гусеничного и чисто гусеничного, — проглотил намёк на информацию от разведки начальник Управления. — Примерно одинаковых по массе, одинаковых по бронированию и вооружению. Откуда взялся третий? Причём, не соответствующий тактико-техническим требованиям моего управления.
— Соответствующий, товарищ Павлов. Масса танка осталась примерно та же, вооружение то же самое, но при этом удалось существенно увеличить его бронирование.
— Это как? Стратостат к нему подвесили, чтобы он стал легче после того, как нарастили броню?
— Никак нет, товарищ комкор. Путём изменения компоновки. Вот, посмотрите, — достал Николай сравнительные эскизы двух вариантов будущей машины. — Вариант с торсионной подвеской и поперечным расположением двигателя получается короче, у́же и несколько ниже, чем тот, где используется подвеска Кристи. Среднее расположение башни позволяет разгрузить перегруженные передние катки, а также перенести люк механика-водителя на «крышу» корпуса. Значит, не будет ослаблен лобовой бронелист.
Несостоявшийся (как надеется Демьянов) командующий Западным ОВО пусть и резкий мужик, но танки обожает и умеет отсеять действительно сто́ящие идеи от прожектёрства. В листок с эскизами вцепился клещом.
— Когда Кошкин будет готов показать то, что у него получается?
— Колёсно-гусеничный обещал выкатить из цеха не позже середины июня. Оба гусеничные — до конца июля.
— То есть, к концу сентября, когда запланирован показ членам правительства, должен успеть?
— Так точно, товарищ комкор. Только…
— Что ещё? — набычился Павлов в предчувствии будущих неприятностей.
— Только торсионный вариант, А-34, он — да и я тоже — видит уже, скорее, не как лёгкий, а как средний танк, который пойдёт на замену Т-28.
— Какую броню, в этом случае, можно сделать у этого танка?
— Если не перегружать машину, то лоб — 45–60 миллиметров, борта 45, корма — 30–45 миллиметров. Но это на перспективу. Конструкторы склоняются к тому, что пока достаточно будет 45 миллиметров «по кругу».
— Средний, говорите? Да это получается, почти как у наших перспективных тяжёлых танков! Если Кошкин сдержит слово, ему памятник надо будет поставить.
Если бы ты знал, Дмитрий Григорьевич, насколько ты прав! Будут, будут памятники Михаилу Ильичу. И Сан Санычу Морозову будет памятник.
— Если учесть, что на своих танках Кошкин и Морозов собираются ставить наклонную броню, то по эффективности это уже будет не «почти», а реально «как». Правда, есть один тонкий момент. В СССР имеется всего одни станок для расточки погона диаметром 1600 миллиметров. Рекомендации с просьбой закупить за границей ещё несколько таких же станков я со стороны ОПБ-100 предоставлю. Но и вас, товарищ комкор, просил бы оказать поддержку в этом вопросе со стороны вашего Управления.
— Поддержим, — расцвёл Павлов. — Ради такого дела непременно поддержим!
Прекрасно! Насколько помнил Демьянов, эти карусельные станки пришлось-таки покупать, но позже, и их отсутствие очень затормозило модернизацию Т-34.
И кто бы мог подумать, что он найдёт общий язык с едва ли не главным виновником катастрофы 1941 года? А поддержка со стороны Павлова в вопросах «проталкивания» «тридцатьчетвёрки» обеспечена! Сталину-то Николай уже «напел в уши» про лучший в мире танк Второй Мировой, но Иосиф Виссарионович предпочитает держаться принципа «соловья баснями не кормят», и поддержит лишь после того, как увидит реальную машину. Значит, показ в конце сентября? Надо будет держать вопрос готовности образцов на контроле!
36
Уже две недели в районе Халхин-Гола идут бои с японцами, а в советской прессе об этом — ни слова. И Николая совершенно измучило беспокойство: неужели история уже «свернула с магистрального пути», и события теперь развиваются совершенно иначе?
— Да успокойся ты, — рассеял его сомнения Румянцев. — Всё пока идёт именно так, как ты написал в своём докладе: и атака на высоту Номон-Хан, и япошек
