СССР 2061 - СССР-2061
-Стандартная-стандартная, можешь не сомневаться. - Носовин спрыгнул сам. - Это люди здесь не стандартные. Уникумы. Один к другому подобрались, да так что просто караул.
Выяснилось что штатную броню, положенную каждому сварщику, куда-то дели, и вместо нее повесили щиты от другой модели. Щиты естественно не совпадали ни по размерам, ни по конфигурации, но их все равно как-то натянули, и даже умудрились заставить этот сборнощитовой агрегат работать.
-Ничего, сейчас уже он от нас никуда не денется.
Однако робот поняв что разоблачен, изменил тактику. Теперь он уже не пытался под прикрытием полезной работы разобрать секцию и потихоньку скрыться(а именно этим он и занимался) а начал метаться по пандусу.
-Держи его! - крикнул Носовин. - Обходи слева.
Легче сказать, чем сделать. Только сейчас Гарин понял, что догнать сварчуна с шокером тяжеловато, а без шокера просто опасно. Взбесившаяся железка могла воспользоваться своим резаком. Конечно ограничители ограничителями, но одно дело жидкий стул от недоброкачественной кибер-кулинарии, и совсем другое - поток жидкой плазмы. Сгореть на работе в прямом смысле этого слова, Гарину не улыбалось. Но и просто так бесконечно бегать тоже было нельзя. А шокер всего один, с ним Носовин где-то в стороне пыхтит, если не стреножить сварщика, они будут за ним бегать до морковкина заговенья. Но как же сварчуна притормозить?
Пробегая мимо пожарного щита, Гарин подхватил с него топор. Ерунда конечно, не бронированного же монтажника этим томагавком скальпировать, однако кое-какую уверенность и первобытную лихость, вроде бы совершенно неуместную в две тысячи шесть десятпятом году, увесистая железка все же придала. А все вместе это пригодилось, когда стажер нос к носу столкнулся с мятежным роботом.
Увидев поворачивающийся в его сторону манипулятор с горелкой, Гарин машинально рубанул сперва по захвату, а потом несколько раз по корпусу. Робот уже совершенно недвусмысленно хотел взять человека на мушку, однако инженер раз за разом сбивал ему прицел. Тогда машина попыталась задавить стажера, но опять же не успевала развернуться. Удары топора сами по себе не были опасны для робота, однако они его дезориентировали его вплоть до того что он врезался в стенку. А тут Гарину и подмога подоспела.
-Даешь! - заорал Носовин активируя шокер.
Вспышку света робот увидел, однако, понять, что это означает, уже не успел...*
Теперь сварщик был само послушание. Двигался плавно, перед началом любой работы или перемещения подавал вежливый сигнал. Колесико на шокер приварил за считанные мгновения, после чего подцепил его к себе на буксир и двинулся на выход. А там их ждал еще один приятный момент, сломанной дверью занимался монтер. Он уже и проход распечатал, и свет провел, и, мурлыкая что-то про себя, менял сплавившуюся в комок электронику.
-О, как раз вовремя. День рабочий подошел к концу, - обнаружил Носовин, с нежностью взглянув на часы. - Давай, ты двигай в общагу, устраивайся, а я на склад, сдамся. Потом поедим и я тебе наш лунный бильярд покажу. Там у нас такие подачи, закачаешься. И это в прямом смысле этих слов. Все-таки, не хухры-мухры а станция Луна, одна шестая жэ. Вот так то. Так что, поехали.
*Сокращенная версия.
Васильев А.Н. Станция "Луна". Сокращенная версия. 17.02.2012
67
63
Кузнецов Николай Андреевич
311: Кислородное голодание
"Тебя распяли на операционном столе прямо после рождения, а после ты сам уже шел под лезвие, иногда даже думая, что по своей воле. Ты кормишься, одеваешься, живешь -- под пристальными взглядами, буравящими тебя из камер с каждого фонарного столба, с каждого входа в магазин, из каждого телефона, даже с маленьких капелек объективов вмонтированных в очки и пуговицы.
Вы знаете это, вы привыкли к этому. Слово "Свобода" меняет свой смысл, все чаще о свободе говорят как о том, что должно быть внутри. А как иначе, когда вне тебя, товарищ, свободы нет.
Готовится законопроект по закрытию в зоне Советских Республик сети "FreEasyAR"*, единственной не отслеживаемой работниками спецслужб крупной системы дополненной реальности. Что такого, скажете вы? Сейчас на видеокамеры регистрируется и скапливается петабайтами видеоматериал любого уголка нашей необъятной страны, за исключением (пока еще) частной собственности (правда, без видео просмотра могут быть не более ста квадратных метров, за пределами которых мы ведь все бы бомбы готовили и амфетамин варили, так ведь?). Так что такого особенного в том, что и контент Веб 4.0 в дополненной реальности как распутная девка раскрыт для сотрудников правоохранительных органов? (Чьи интересно и какие такие права они охраняют?) Да ничего. Просто раньше была возможность, хотя и стоящая усилий, как-то удержать при себе свои мысли, свои чувства. Теперь, любая виртуальная открытка с сопливыми стихами, дорогими только для меня, любая статья, которую я еще не отправил в блог, будет открытой книгой для каждого кретина, устроившегося пусть даже не на ступени, а у порожка на коврике вертикали власти. Дорогой мой читатель, использующий не FreEasyAR в своем носимом компьютере, каждый байт с твоей виртуальной памяти уже складируется в недоступных для тебя базах данных, надеюсь ты знал? Хотя, наверно, можно уже и не думать об этом -- ведь выбора скоро больше не будет. В этой стране уже давно нет выбора.
*FreEasyAR -- или Free easy augmented reality.
Ваш, все еще, Аноним."
Стас еще раз пробежался глазами по тексту и отправил его в блог. Он не стал, как когда-то, завороженно искать в поисковике дубли своего поста, множащиеся как дрожжи брошенные в котел с доступом влаги и кислорода. Пока этот кислород в интернете ему не перекрыли, Стас будет бороться. Его слово разлетается по Советам, недовольство растет, и, быть может, котел однажды лопнет.
Браузер и текстовый редактор больше не висели перед глазами, и Стас вызвал указатели, ведущие к месту назначенной встречи. На дисплеях стареньких видео-очков появились стрелки, хотя для Стаса они выглядели, как будто рисунки, ведущие к выходу из кафе, в котором он сидел. Он отказался от видео-линз, которые ты не сможешь сдернуть с лица, если картинка вдруг станет перед глазами черной. Лучше выглядеть старомодным, чем однажды оказаться без зрения, когда товарищ милиционер будет стрелять в тебя из шокера парой миллионов вольт.
Стас привычным движением надвинул глубже капюшон, провел ногтями по шраму на руке, чуть выше запястья. Не то, чтобы маленькое белое пятнышко доставляло неудобство, но оно всегда напоминало, что у каждого гражданина на руке в этом месте под кожей идентификационный чип, с GPS и трансляторами на спутники самой разной информации. Стас вырезал этот чип три года назад, и он уже мог не считаться гражданином. По сути, он был никем, в этой стране.
Допив свой бесплатный кофе, Стас встал с мягкого диванчика и отправился по видимому в дополненной реальности маршруту. Город встречал обманчиво радостными красками, нелепыми этой склизкой металлической осенью. Листья не успевали падать с деревьев, как их тут же собирали роботы-уборщики, кичливо белоснежные, мигающие синими и красными глазами диодов. Стас уже забыл, когда в последний раз опавшая листва шелестела под ногами. Так же забыл, когда до полуночи улица погружалась в приятный полумрак, а не ярко освещалась множеством фонарей и огромных экранов, будто один большой зал торгового центра.
64
- ...Ты понимаешь конечно, брат, что ты меня не видел, и я тебя не видел, да? - Кавказец улыбнулся, хотя рукой нервно теребил ручку сумки. Простой черной сумки, жесткой формы. В таких удобно переносить документы, когда-то в подобных носили гаджеты. Вторую руку он держал в кармане, явно что-то в нем сжимая.
- Конечно. Я нашел сумку по дороге домой. Шел из кафе. Времени было, - Стас взглянул на часы, вызвавшиеся перед его глазами благодаря сигналам с энцефалограммы снимаемой непрерывно носимым компьютером. - Пол восьмого.
У кавказца не было ни видео-очков, ни, Стас был уверен, носимого компьютера вовсе. Что он делал в мегаполисе, где через сеть ведется любая торговля, любое общение, было загадкой. Впрочем, неинтересной для Стаса. Интересным было содержание сумки, которую он не мог позволить себе открыть ни тут, ни на улице, где каждый шаг регистрируется с камер на столбах, стенах, спутниках.
- Молодец дорогой, красавец! Не обессудь, но надеюсь, что не увидимся больше, да брат? - Кавказец передал сумку не в руки, а поставил перед Стасом на стол. Когда блогер взял сумку, тяжелая рука ободряюще похлопала его по плечу.
