Родезия. Рюмка студеного счастья - Александр Вячеславович Башибузук
Смит выглядел мрачнее тучи, выражение на его лице ничем хорошим не грозило.
Сара благоразумно убралась на кухню, а Смит зло проскрипел:
— Ну и как это все понимать?
Тим встал, подвинул кресло, налил виски в бокал, а потом предложил:
— Присаживайтесь, господин премьер-министр. Если вы будете продолжать стоять, то и я встану, а если встану, то упаду, потому что ноги не держат.
Смит состроил злую гримасу, но сел и взял бокал.
— Ты знаешь, что коммунисты говорят о вашем визите? — премьер министр зло уставился на Тимофея, словно тот сам был коммунистом. — Их сраные газеты смешали Родезию с дерьмом! Я говорил тебе, что из этой затеи нихрена не выйдет. И какого хрена ты попросил посадить тебя в тюрьму? Хотя я уже и сам подумывал, что давно пора. Какого черта, я тебя спрашиваю? Кстати, я распорядился на всякий случай засунуть на гауптвахту твоих дружков скаутов. Гребанные идиоты!
Смит не стеснялся в выражениях, Тим молча слушал и заговорил только тогда, когда тесть полностью выдохся.
— Вы не успели встретиться с Питером ван дер Билом?
— Нет, я был занят! — сердито засопел Смит.
— Хорошо, тем лучше, так вот, завтра наши газеты выйдет со статьями, в которых, в пух и прах разнесут комми, в стиле, мы протянули руку дружбы, они ее оттолкнули, значит, пускай горят в коммунистическом аду. И все потому, что я договорился с русскими.
— Договорился? — Ян Смит залпом выпил виски и сразу налил себе еще. — Мне что, придется вешать в кабинете портрет Ленина? Или как там его, Маркса?
— Нет, — устало мотнул головой Тимофей. — Политические требования Советов гораздо скромней. Тереза Нболе выиграет выборы, ее партия войдет в Парламент, а потом она станет вице-президентом. Правительство примет несколько социальных программ для черных, имущественный ценз будет снят, но взамен будет принят образовательный ценз признания чернокожих полноправными гражданами. На этом все.
— Что взамен они дадут? — резко поинтересовался Смит.
— Многое, гораздо больше, чем мы, — Тим устало отпил из бокала. — Советы отказались от требования безоговорочного требования передачи власти черному большинству. Они укротят своих террористов. Они помогут преодолеть санкции, они начнут с нами торговать, они войдут с нами в геополитический союз в Африке. Много всего, вплоть до совместной игры на алмазных биржах.
— Как с ними торговать? — недоверчиво хмыкнул Смит. — К морю у нас выхода нет.
— Пока нет, – хладнокровно ответил Тим. — Но пока обойдемся. Металлы хромовой и никелевой группы, золото, алмазы и другие драгоценные камни будут уходить самолетами. Торговать ими будут пока подставные компании, а мы получим валюту. Для нас топливо и остальное пойдет через Танзанию, так как раз начали строить коммунизм. И через Замбию. С ними Советы тоже договорятся. Дорого, неудобно, но пока так. К тому же, очень скоро рухнет Бреттон-Вудский договор, доллар окончательно перестанет обеспечиваться золотом. На этот счет с русскими тоже есть интересные идеи. А вся эта ерунда с взаимными обвинениями, как раз для того, чтобы максимально засекретить контакты.
— Ты говорил о выходе к морю?
— Это дело небыстрое, — вздохнул Тим.
Проговорили они со Смитом очень долго, премьер-министр уехал только под утро.
Тим уже забыл про Сару и собирался вздремнуть, как она напомнила о себе.
Раздался цокот каблучков.
Тимофей открыл глаза и обмер.
Перед ним стояла жена в расклешенной соболиной шубе в пол, пышной шапке из такого же меха и «русских» сапогах на высоких каблучках.
Подойдя к нему модельной походкой, она элегантно распахнула полу шубы, показав, что никакой другой одежды под ней нет.
— А сейчас, Тим Бергер… — Сара невинно улыбнулась. — Тебе придется доказать, что ты скучал по мне. И учти, я очень недоверчивая…
Глава 16
Глава 16
Тим посмотрел на скользящее под самолетом зеленое море джунглей и снова задумался.
При организации поставок из Советского Союза сразу стало ясно, что транспортные маршруты через Танзанию и Замбию могут использоваться только в краткосрочной перспективе — слишком с большими трудностями они были сопряжены. Без выхода к морю, то есть, без порта на побережье, ни о каких больших объемах торговли даже мечтать не стоило.
«Значит, пришло время задуматься о Бейре…* — подумал Тимофей. — Без нее нам не выжить…»
Бейра(порт. Beira) — город и порт в Мозамбике. Через него происходит основной грузооборот Замбии, Зимбабве, Мозамбика и Малави.
— О чем задумался, сынок? — Питер ван дер Бил толкнул плечом Тимофея.
Тим вздохнул и ответил:
— Ты сам знаешь, дядюшка Питер. Ты знаешь, чего я больше всего сейчас хочу?
— Назад в скауты? — понимающе кивнул министр.
— Угу…
— Ну… — министр пожал плечами. — Никто не говорил, что будет легко. Терпи сынок. Немного разберемся с делами, закатимся ко мне на ранчо и отдохнем. Я тоже устал. Не в моем возрасте скакать козликом по миру.
Тим кивнул. Энергии дядюшки Питера можно было только позавидовать. Впрочем, эта энергия оправдывалась тем, что ван дер Бил заботился не только об экономике Родезии, но и о своем кошельке. А все, что касалось собственного банковского счета, придавало Питеру необычайное воодушевление. А вот Тимофею, собственное благосостояние было не то, чтобы безразлично, но особых эмоций не доставляло. Есть деньги и есть. Будет меньше, будем обходится меньшим.
— Пять минут! — громко сообщил пилот, обернувшись к пассажирам. — Пристегнитесь господа. Не переживайте, на посадку пойдем быстро…
Говорил он по-английски с сильным португальским акцентом, так что Тим больше догадался, чем понял, о чем он сообщает.
«Дорнье» накренился и в развороте резко пошел на снижение. Тонкая обшивка легкого немецкого самолетика загудела под напором встречного воздуха.
Секретарь-референт Ван дер Била громко икнула и прижала к груди обеими руками портфель с документами.
Тим покосился на ее длиннющие ноги и припомнил, что им с Питером удалось во время прошлого визита купить по случаю у португальцев три таких самолета вместе с комплектующим и довольно улыбнулся.
' Когда еще от Советов пойдет техника, а нам пока выживать приходится. Как говорится, с миру по нитке, а бедному рубашка. Жаль по «Алуэттам» пока не договорились…'
Колеса звонко застучали на стыках бетонных плит взлетно-посадочной полосы. В самолете сразу стало душно и влажно — климат в португальском Мозамбике отличался от Родезии в худшую сторону.
