Мир-о-творец (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич

– Его делами. Не моими.

– И что?

– Он издевается! Ты разве не понимаешь?

– Да в чем он издевается!?

– Я тут словно его местоблюститель…

– Ваня, ты дурак? – тяжело вздохнув, спросила Царица.

– ЧТО?!

– Андрей может и сложный человек… опасный… но окромя меня и его у тебя более в этой жизни друзей настоящих и нет. Сколько раз он мог взять твой трон? Сколько? Но не взял. Потому что тебя ценит. Сколько он рассказывал тебе, что нужно делать? Ответь. Многое ты из того, что он сказывал выполнил. Он с тобой как дитем возится. Как с младшим братом. Оберегает. Защищает. Наставляет. Помогает тебе державу своим детям оставить славную. А ты?

– А я ничтожество… если тебя послушать… – хрипло и очень тихо прошептал Царь, в диком раздражении глядя на жену.

– Мы все перед ним ничтожество. – устало вздохнула она. – Мудрость того, кто вернулся с того света ни чета нашей. Он что дождь или снег. Стихия. Непреодолимая.

– Я так не могу… – как-то сгорбившись, произнес Иоанн Васильевич.

– Ты – Царь. Твоя власть – крепка. У него уже своя держава. Чего ты не можешь? Просто пережди эту стихию. Дождь не может идти вечно. И как он уйдет обратно в Царьград продолжай править.

– Царь милостью Императора…

– Ну что за вздор? Он ведь не требует от тебя признать его старшим братом. Он просто помогает.

Глава 10

1560 год, 19 июня, Москва

Купеческая делегация из Англии двигалась своим чередом. Во всяком случае так полагали в Москве. Достигла Колы. Потом Холмогор. И оттуда уже направилась в столицу. На поговорить.

Ну а что?

В условиях войны на Балтике она выполняла функцию дипломатической почты и по сути ключевого звена, связывающий Московскую Русь с Англией и иными странами Западной Европы. Поэтому никто такому желанию купцов не удивился.

Добрались они до Москвы.

Заселились.

Под них в Китай-городе, торговом укрепленном районе столицы, уже подворье поставили.

И стали ждать аудиенции.

Как сказывали Иоанну Васильевичу – делегация в этом году большая и богатая. Явно что-то хотят. Поэтому он медлил с их принятием. Чисто эмоционально не был к этому готов.

Ему казалось, что англичане попытаются склонить его, православного Государя к непризнанию итогов Вселенского собора. Или хотя бы к тому, чтобы не делать никаких выводов из этого. Ведь там осудили всякие протестантские учения не просто как ересь, а как формы сатанизма. И, по сути, запретили всяким людям Книги, с этими протестантами иметь любые дела.

И как ему поступать?

Ведь это решение продвигал без всякого сомнения Андрей. И теперь, когда он вошел на территорию Великого княжества Литовского провоцировать его не хотелось. Тем более, что Иоанн Васильевич и сам во многом разделял решения Вселенского собора. Они были логичны и понятны. Они не вызывали допущений и трактовок. Во всяком случае по этому вопросу.

Но торговать очень уж хотелось.

Дилемма…

Поэтому он мариновал англичан и очень надеялся, что проблема как-то сама рассосется. Например, они уедут и никаких вопросов прояснять не придется. А потом и дальше так торговать – без прояснения.

Но англичане не уходили.

Более того, упорно добивались аудиенции.

Так что, нехотя Царь уступил их просьбе. В душе кляня себя за малодушие и излишнюю доброту…

Вошли.

Красиво. Пышно. Все разодетые в шелка да меха. Даров привезли великое множество. Включая всякую экзотику. Ягуара в клетке. Слоновьих бивней вязанки. Шкуры леопардовые. И прочее, прочее, прочее. Даже красивых туземок доставили с островов Карибского моря. В служанки. Достаточно красивых для того, чтобы служить разные службы…

Иоанн Васильевич разомлел.

После того коллапса власти, который он наблюдал, все происходящее действо стало буквально ушатом неожиданности. Столько лести. Столько похвалы. Столько подчеркнутого уважения.

– Царь и Великий Государь Иоанн Васильевич, вероятно слышал о том, какая беда постигла Англию? – наконец произнес глава посольства – архиепископ Кентерберийский.

– Злодейские тати убили вашу Царицу?

– Это так. Но куда сильнее нас тревожит спасение души.

– Согласен. – охотно кивнул Иоанн Васильевич. – Спасение души для любого честного человека – первейшее дело.

– Мы слышали о решении Вселенского собора в Константинополе. Оно нас потрясло до глубины души! Это ужасно! Получается, что наш правитель Генрих, ради своей плотской услады с молодыми женами утвердил в землях наших сатанизм.

– И Всевышний покарал нас за это! – воскликнул один лордов.

– Да. Сам Генрих умер тяжело. Последние годы совсем не мог ходить. Гнил живьем. Народ же проклинал его еженощно. Ибо страдал от нищеты и разорения. Всевышний не давал ему сына-наследника. Когда же дал – то словно в насмешку – тот оказался болезненный. И, унаследовав отцу быстро преставился и сам. На престол вступили дочери Генриха. Первая оказалась бесплодной. Вторая – безумной.

– Всевышний все видит! – вновь воскликнул лорд, который мало-мальски разговаривал на русском, так как был связан с торговой компанией.

– Он видит все. И не замедлил обрушить на нашу многострадальную землю проклятья. Не только разорив правящий дом, опустошив его и приведя к вымиранию, но и вверг народ в страдания с разорениями.

– Это очень грустно, – побледнев произнес Иоанн Васильевич, который всю эту историю примерил на себя и… едва усидел на троне. Ему стало жутко. Ему стало страшно. Тем более, что его первый сын умер утонув, а второй ныне тяжело болел чем-то простудным. И Анастасия из-за чего покоя себе не находила. Да и гибель всех ближайших родственников – подходило один в один. Равно как и страдания подданных от войны.

– И мы, лучшие люди державы своей, прибыли к тебе, дабы утвердить новый статус духовный для нашей церкви – приведя ее к догматам Вселенского собора. После чего, хотели бы просить твоего патриарха поставить нашего архиепископа в патриаршество автокефальное.

– Ох… – как-то растерялся Царь.

– А почему вы пришли к нам? – выступив вперед, спросил один из думных дьяков, что курировал это посольство. – Отчего к франкам али гишпанцам не обратились?

– То старая боль, – махнул рукой архиепископ Кентерберийский. – Франки никогда не утвердят нам автокефального патриархата. Руа Франции жаждет войти на престол Англии. И объединить личной унией нашу и его державу. Рей Испании жаждет того же.

– А Папа Римский?

– Он нас ненавидит. – криво усмехнулся архиепископ. – И считает, что все наши священники незаконно рукоположены. С ним не выйдет договориться.

Иоанн Васильевич задумался.

Вселенский собор в Константинополе, прошедший прошлым годом, не только утвердил догмат «примата добрых дел», провозгласив всех протестантов сатанистами, но и решил вопрос с признанием Русской православной церкви автокефальным патриархатом.

На самом деле это было избыточно, хоть и правильно.

Почему избыточно?

Так патриархат уже по сути существовал. Да, патриарх был не возведен в этот сан по правилам. Но для его признания совсем не требовался Вселенский собор.

Почему правильно?

Потому что полностью снимало все вопросы по статусу русского патриарха.

Что предлагали англичане?

Подписать акт о признании англиканской церкви догмата «примата добрых дел». Взамен же желая получить оформленный статус автокефальной церкви. Чтобы сохранить независимость от своих врагов. Для чего патриарху РПЦ достаточно было рукоположить архиепископа Кентерберийского.

Да, не Вселенский собор.

Но в целом – вполне законно.

Тем более, что это разом решало проблему, из-за которой Иоанн Васильевич терзался. Ему требовалась торговля с Англией через Колу и Холмогоры. Пока они прибывали в статусе сатанистов это он мог делать только на свой страх и риск с угрозой немедленно прекращения. Или даже военного вторжения для прекращения торговли. От кого угодно. Ведь тот же Шахиншах Ирана, с которым у Царя торговля ширилась год от года, также посчитал протестантов сатанистами. И мог встать в позу в любой момент.