Сергей Чекоданов - Летний шторм
Находящийся здесь же Антипенко подтвердил получение данного приказа ещё вчера вечером. Потому утром и собрали рабочих сразу у проходной и привели сюда. Вот только обещанных фронтовиков почему-то нет? Они и решили с парторгом, пока те приедут, провести свой митинг. А тут вы?
Виктор удивился простоте и наглости придумки. Действительно, позвонили и приказали. Нижестоящие выполнили. Диверсанты сделали своё дело, обстреляв красноармейцев или забросав их гранатами, как намечалось в данном месте. Если у бойцов не выдержат нервы, а после столкновения с уголовниками не выдержат обязательно, те откроют огонь. И получаем сотни трупов невиноватых ни в чём людей. Для того и оцепление на улицах. И заранее предусмотренные пути отхода для бандитов.
Круто замешано! С кровью, слезами и потрясающей подлостью!
Надо выправлять ситуацию, пока полк подполковника Гаврилова не вышел на улицы в полном составе.
- Кто здесь ещё из руководства завода? - Спросил Виктор.
Вышло ещё восемь человек.
- Вот что товарищи! - Виктор осмотрел их серьёзным взглядом. - У вас есть возможность отвести от себя подозрение в организации этой провокации. Если вы поможете вернуть людей домой.
Руководители посмотрели на него с некоторым удивлением. Что здесь сложного? Вот они люди? Достаточно сказать и они немедленно уйдут.
- Вы меня не поняли, товарищи! - Виктор ещё раз осмотрел их, но среди них не было явно нервничающих, возможно причастных к данной авантюре. - Не только рабочих вашего завода. Но и остальных заводов, которые в данный момент могут оказаться на улице. Вы пойдёте к ним и предупредите, что они должны немедленно покинуть улицы. Вернуться на завод или домой, если туда ближе. На улицах не задерживаться. Скоро войска начнут их прочёсывать и всем, кто будет задержан, придётся доказывать свою невиновность.
- И ещё товарищи! - Остановил он собравшихся уходить людей. - Задание это не только для руководства, но и для всех здесь присутствующих. Если вы сумеете убедить своих знакомых вернуться домой, то, возможно, спасёте их жизни.
Толпа загудела и начала медленно растворятся в окрестных улицах и переулках. Нескольких человек, пытавшихся пройти в сторону оцепления, остановил старшина и развернул в другую сторону.
- Товарищ Браверманн, а вас я прошу остаться! - Остановил Виктор парторга. - Вы хорошо знаете рабочих вашего завода?
- Не всех по имени отчеству, но в лицо могу узнать любого. - Отозвался парторг.
- Вот и прекрасно. - Виктор посмотрел на часы. Бойцы подполковника Гаврилова уже должны были развёртываться в цепь, начиная прочесывать районы города. Стягивать невод должны были приблизительно в районе этого квартала. - Поступаете в моё распоряжение. Будете узнавать своих людей, если они попадут под облаву.
Товарищ Браверманн сдержано кивнул головой, соглашаясь на такую роль. Виктору пришла в голову ещё одна мысль.
- Товарищ парторг, а вы можете найти способ вызвать сюда парторгов других заводов вашего района? - Дождался удивлённого взгляда, и добавил. - Но не через ваш райком!
- Можно попробовать, но полной гарантии дать не могу. - Ответил Браверманн.
- Ну вот и пробуйте! - Напутствовал его Виктор и отправился разворачивать оцепление в другую сторону.
- Витя! - Окликнул его Колька. - Можно нам с тобой?
- Можно! - Отозвался Зайцев. - Помогите старшине, диверсантов конвоировать.
Спустя полминуты вслед нему двинулся старшина, подталкивая перед собой диверсантов. Сбоку их контролировали Колька Самохин и его приятели. Последними шли, что тихо обсуждая, Мирошкин и Браверманн.
Уличный громкоговоритель прохрипел и выплюнул первые звуки.
- Наконец-таки! Ещё полчаса назад их отправили. - Проворчал лейтенант Сидоров, подбросивший идею задействовать сеть радиовещания. - Надо было ещё днём предупреждение через него высказывать!
- Всем? - Вмешался Колька. - В том числе и бандитам?
- Ты думаешь, Самохин, их не предупредили? - Усмехнулся милицейский "опер". - Когда мы утром сюда, с боем, шли, больше пяти десятков положили только одним взводом. А сейчас батальон прочесывал! - Лейтенант кивнул в сторону уголовников. - А их даже меньше! Ушли суки! Значит кто-то предупредил!
Колька замолчал, возразить было нечего. Рупор прокашлялся, умолк ещё раз секунд на тридцать, а затем разразился песней. Примерно это Виктор и требовал, когда отправлял лейтенанта с частью бойцов найди узел радиовещания и расшевелить их там, пусть даже под дулами винтовок.
Вот, только песня была необычной, а ещё странно знакомой. Виктор напряг память и вспомнил. Именно эту песню наяривал на своём аккордеоне боец Петров почти две недели назад, когда Виктор выпроваживал батальонного комиссара Банева из Польши. Пришлось задержаться на аэродроме, пока техники проверяли двигатели транспортника. Вот, боец Петров и решил скрасить ожидание своим концертом. Нужно сказать, что играл он великолепно. Да и пел не намного хуже. Только стеснялся петь, считая, что у него "не очень хорошо выходит". А вот есть у него друг, который так поёт!
Именно тогда Виктор и услышал "Когда мы были на войне!" На вопрос окружающих об авторе, боец замялся, но сказал, что песня старая, казачья, а он только музыку подправил. А песню он в госпитале услышал, старлей артиллерист напел.
Боец исполнил тогда с десяток незнакомых песен, большую часть которых, по его утверждению, ему напели в госпитале.
Но сейчас из репродуктора звучал именно этот голос, да и исполнение было тем же. Выходит, Банев вывозил в тыл не только великолепного гармониста, но и хорошего композитора, раз он сумел написать все эти песни.
Следующей песней была ещё не забытая в народе, несмотря на все старания нынешних деятелей культуры, "Любо братцы, любо". Затем её сменил странный мотив, начинавшийся словами "Отчего так в России берёзы шумят".
Затихли все. Даже уголовники перестали шептаться. Прибежал довольный лейтенант, радостным голосом доложил о выполнении задания. Прислушался к песне.
- Ну вот, я говорил, что песни хорошие. А эти на радиоузле не хотели включать. Всё на какого-то товарища Райзмана ссылались, который категорически запретил передавать подобные песни.
- Это когда же они успели пластинку выпустить? - Высказал Виктор свои сомнения, прикинув прошедшее время.
- А у них, товарищ капитан госбезопасности, не патефон с пластинками, а какой-то другой аппарат. На нём круглая катушка, а на ней плёнка намотанная, как в киноаппарате, но не прозрачная. - Отреагировал на его сомнения лейтенант.
Виктор удивился. Что такое магнитофон, он прекрасно знал. Но обнаружить столь редкое устройство на заштатном радиоузле?
- Лейтенант, а другие катушки с этим устройством были?
- Наверное, товарищ капитан госбезопасности... - Протянул лейтенант.
- Немедленно назад, на этот радиоузел. - Скомандовал Виктор. - Перерыть всё, к чёртовой матери, найти все подобные катушки и изъять. Надеюсь бойцов для контроля оставил?
- Есть, найти и изъять! - Лейтенант вытянулся. - Так точно, товарищ капитан госбезопасности, оставил бойцов, чтобы эти, на радиоузле, передачу не прекратили. - Лейтенант решился задать вопрос. - Товарищ капитан госбезопасности, а эту музыку оставить?
- Оставляй! - Виктор отмахнулся рукой. Ничего страшного от знакомства с парой новых песен он не ожидал. Станет композитор Петров известнее на пару недель раньше, чем ожидалось. Вот и всё. Да народ ухватится за новые песни, что тоже неплохо.
Лейтенант умчался обратно. Петров допел про берёзы. Репродуктор на несколько секунд смолк, чтобы затем выдать новую песню, но уже без музыки.
"Выйду ночью в поле с конём.
Ночкой тёмной тихо пойдём.
Мы пойдём с конём по полю вдвоём,
Мы пойдём с конём по полю вдвоём."
Голос нарастал, пристроился к нему ещё один, затем ещё... Вскоре весь хор перешёл к третьему куплету, старательно выводя: "Я влюблён в тебя Россия, влюблён!"
Звенящая тишина на улице встретила окончание песни.
- Слава тебе господи, дожили! - Раздался голос со стороны рабочих. - Про Россию вспомнили! Глядишь, ещё и русским разрешат называться?
Виктор повернулся. Крестился пожилой токарь с Колькина завода, присоединившийся к ним ещё в начале проверки.
- Да, оно всегда так, Митрич. - Отозвался на его возглас приятель Кольки Лёшка Замятин, так хорошо изображавший шпану. - Как работать или воевать надо, так всегда про русского Ваньку вспоминают! - Лёшка повернулся к Браверманну. - А как заседать, так всё больше Абрамы требуются! Правда, Моисей?
Браверманн поморщился в ответ на это высказывание, глянул по сторонам и добавил:
- Ты, Замятин, потише с языком то! А то донесёт кто-нибудь, проблем потом не оберёшься!
