Анатолий Матвиенко - Демон против люфтваффе
– Не дрогну, сэр!
"Предатель!" – заверещал Ванятка, с большего научившийся понимать английскую речь.
"Заткнись. Хочешь, чтобы нас из КВВС вышвырнули? Да и не будет Союз с Британией воевать".
– Надеюсь. Тем более – верю в вашу искренность касательно ненависти к гуннам. Личный счёт к "Кондору", по-моему, тоже прекрасно. Вы в курсе, что Мёльдерс во Франции?
– Нет, сэр. Не откажусь встретиться с ним в воздухе.
– Он – опасный враг, Билл.
– Я тоже.
Бадер хохотнул.
– По крайней мере, вне боя вы летаете и стреляете хорошо. А раз сбивали гуннов и макаронников в Испании, надеюсь, что и сейчас не растеряетесь. Принимайте звено Мюррея.
Я вскочил и вытянулся по стойке "смирно", впечатав сапоги в пол ангара под строевым углом в сорок пять градусов между ступнями.
– Спасибо за доверие, сэр!
– Не прыгайте. Садитесь. Давайте лучше ещё по стаканчику.
Я подчинился. В английском языке нет различия, но по интонации коммандер перешёл на "ты", хотя бы под виски.
– Говоришь, ваши "Чатос" и "Москас" стреляли винтовочным калибром. Хватало?
– С трудом. По деревянным бипланам – да. "Ю-52" сбить гораздо сложнее, тут или моторы прострелить, или топливо поджечь, если удастся.
– На "Фиатах" и "Мессершмиттах" стоял крупный калибр.
– Да, сэр. Поэтому при попадании в крыло нам обшивку напрочь срывало. Пуля перебивала лонжерон, нервюры вообще разносила в щепки.
Бадер нахмурился, отчего интеллигентный лоб усеялся мелкими морщинками.
– А наши умники до боёв во Франции убеждали лётчиков, что винтовочного калибра – хватит. Чёрт побери! – он даже рукой по столу хлопнул. – Испанская война больше года назад закончилась. Знаете, что придумало командование авиагрупп, лишь бы только получить машины с нормальным вооружением? Использовать лёгкий бомбардировщик "Бофайтер" как истребитель. Аналог "Мессершмитта-110".
Я недоверчиво хмыкнул. Про "сто десятые" известно, но двухмоторный бомбардировщик в роли истребителя – нонсенс какой-то! Коммандер улыбнулся.
– А что делать? Если Люфтваффе получит большие четырёхмоторные бомберы, винтовочными пукалками их не испугать. Поэтому нашлись умные головы, не на самом верху, чуть пониже. Лорд Бивербрук, наш министр авиационной промышленности, получил заказ на многоцелевую машину с характеристиками перехватчика, на который не распространяется запрет крупного калибра. Не хочешь со временем перевестись на "Бофайтер"?
– Без вас – нет, сэр!
– Правильный ответ. Давай про тактику поговорим.
И Бадер рассказал о том, чему британцев учил Дюнкерк, а должен был – Мадрид. Нельзя отсиживаться, ожидая немцев или испанцев с итальянцами. Нужно смело вылетать навстречу, не бояться боёв на подлёте, над морем, над занятой врагом землёй. Тогда и потерь меньше, чем изображая уток в пруду под прицелом охотника.
– Ночной колпак! – он разлил последнее виски, именуемое так на сон грядущий. – Не добавляй. Завтра попробуем вместе.
Надеюсь, попробуем вместе летать, а не пить.
Наступило завтра, и послезавтра, и третий день. Гитлеровская армия, бойцов которой здесь принято называть гуннами, методично заняла французскую территорию до Бреста. Радио Би-Би-Си передало отказ Черчилля заключить мир с Германией. Следовательно, война продолжается, но после эвакуации британского корпуса из Дюнкерка она снова превратилась в "странную", как в дни польского краха. То есть империя решила воевать, не ввязываясь в бои. Возня с итальянцами в Африке и на Мальте – это максимум, чтобы сохранить средиземноморские коммуникации и Суэц.
Первый восторг от повышения и обучения по методу Бадера минул, хотелось, чтобы восемь пулемётов "Браунинг" моего "Спитфайра" сверлили дырки в немецких самолётах, а не в полотняных конусах.
Коммандер натурально закипал. К Франции не летают наши бомбардировщики, нас не вызывают на сопровождение… Кого сопровождать? Досиделись во Франции в кустах, и здесь – то же самое? Жаль, бритиши не понимают выражение "на те же грабли". Надеются на Канал точно так же, как союзнички уверовали в линию "Мажино". Результат – флаг со свастикой на Эйфелевой башне. Биг-Бен готов для такого украшения?
Дождались. Гунны комфортно обосновались во Франции и сами явились на свидание.
В тот солнечный летний день ещё не было эскадрильи, постоянно дежурившей у самолётов с прогретыми двигателями, никто не патрулировал небо – в воздух поднимались только по учебному плану. Потому что ни разу Люфтваффе не атаковало южное британское побережье.
Радары засекли их километров за тридцать пять – сорок. На передачу информации и отдание команды на вылет ушли бесценные мгновенья. А за это время "Хейнкели" и "Доренье" неслись к нам, покрывая километр за каких-то 10-15 секунд…
В воздухе мы оказались в довольно странном составе, винд-лидер смог вмешаться лишь с земли.
"Салага, я Дабл. Бандиты прошли на север".
"Дабл, продолжайте набор высоты. Не преследуйте. Атакуйте на обратном пути".
Какое уж тут преследование! И охота на возвращающиеся самолёты – не то. Бомбардировщики уже сбросили груз, вызвав новые смерти, сожгли часть топлива. Они маневреннее и легче. Всё равно их нужно уничтожить. Сбитые не прилетят в следующий раз.
Отставить рассуждения общего плана. Впервые командую сравнительно большой группой, поэтому лишнее – прочь, концентрируюсь на предстоящей схватке. Натужно ревя мотором, "Спит" ползёт вверх. За мной следует "синее" звено из эскадрильи Мюррея. Восемь машин с крыла – это всё, что успевает подняться до возвращения врага после бомбометания. Многомудрый Бадер чего-то не учёл.
"Зима как всегда пришла неожиданно", – хихикнул Ванятка.
"Помолчал бы? Здесь тоже люди. Им свойственно ошибаться".
Приказав набрать двадцать тысяч футов, я веду восьмёрку на север, вслушиваясь в бубнение наземного оператора. Надеюсь, другие тоже ему внемлют. В "Спитах" установлены автоответчики свой-чужой, а у немцев их нет. В первых боях у восточного побережья англичане успешно молотили по самолётам КВВС, те пачками гибли от дружественного огня. Ни малейшей гарантии, что история не повторится.
Наконец, ниже нас тысячи на полторы футов проклёвываются чёрные точки, приближающиеся встречным курсом. Идут попарно, ведомый чуть сзади и выше ведущего. Классический немецкий строй – штаффели. Я командую набор высоты, обходя их сверху. Судя по опыту Бадера и других, летавших над Францией, мы встретили первую линию охранения. Дальше и ниже появятся бомберы, возле них могут быть истребители непосредственного сопровождения. Авангард должен расчистить небо перед основной колонной. Вот и главные цели!
Строй "Юнкерсов-87" я первоначально принял за истребительный, что нетрудно с большого расстояния – такой же одномоторный моноплан. "Лапти" не сразу бросаются в глаза. Мы расходимся по высоте с первой группой, которая, заметив нас, тут же бросается в боевой разворот, разменивая скорость на высоту. Пусть они выскочат нам в хвост, но темп потеряют. И у нас не слишком много времени – я бы предпочёл повернуть и приблизиться к "Юнкерсам" сзади-снизу. В активе каких-то секунд двадцать форы перед "Мессершмиттами".
Кричу команду построения в линию атаки, её гунны называют "идиотен райн" (идиотская шеренга), и мы восьмёркой валим прямо в лоб пикировщикам. Скорость сближения больше тысячи километров в час, на прицеливание и открытие огня какая-то секунда… Но шестьдесят четыре пулемёта, пусть стреляя не очень кучно, бросают навстречу гуннам такое облако свинца, что без попаданий не обойтись! Расходимся, едва не цепляя брюхом хвостовое оперение бомбардировщиков или чуть не задевая штоком антенны за "лапти" – неубирающиеся шасси. Быстрый взгляд в зеркало радует душу – минимум двое пустили дымок куда больший, чем даёт форсаж. С повреждённым мотором перебраться через Ла-Манш не сложно… но только вплавь!
Разворот, перестроение, и лобовая атака на "Мессершмитты".
"Не обижайся, Ванятка, если твоё тело поседеет раньше времени. Нервы-с!"
"Как по бабам – наше тело, а как поседеет…"
Но я уже не слушаю. Лобовая атака – странная штука. Или уходить с неё раньше, принимая "Мессер" на хвост и долго сбрасывая, или разминуться на волосок. Среднего не дано, если отверну не вовремя, он полоснёт меня по брюху. Есть и четвёртый вариант… Реализованный справа. Они не уступили друг другу, а может – начали маневр в одну и ту же сторону. Только огненный шар полыхнул.
"Дабл, к вам идёт Толстый. Ему оставишь работёнку?"
"Да! Я развлекаю "худых", а "лапотники" стали в круг".
Сам бы с удовольствием пощипал "Юнкерсов". Круговая защита хороша только на горизонтали, когда пристраивающийся в хвост истребитель попадает под раздачу и стрелка, и заднего пикировщика. А если падать на них почти отвесно или бить снизу в брюхо – это чистой воды браконьерство. Что на оленя охотиться с двустволкой в зоопарке.
