Андрей Земляной - Войны крови: Восхождение
«Он точно здесь, или мы проехали мимо него?»
«Здесь, — волк принюхался, — впереди…»
«Черный враг?»
«Нет. Не Черный. Помнишь, как та лиса с семью хвостами?»
«Кицуне? Здесь?»
«Да. Впереди».
«Так. Вот только этого и не хватало…»
Подхватив вещи, Сашка двинулся вперед. Вауыгрр пошел за ним, расталкивая мордой стоящих у него на пути. Почему-то это развеселило пассажиров, послышались смешки, шуточки. Сашка пер вперед, как танк, раздвигая спрессованную человеческую массу плечом. При этом он старался незаметно разглядеть тех, мимо кого он проходил. Нет… нет… опять нет… А ну-ка… Есть!
В сторону сдвинулась девушка, похожая не то на китаянку, не то на японку. Сашка мгновенно зафиксировал ее облик до мельчайших деталей. Яркий сарафан, легкомысленная сумочка, блестящие босоножки. Смоляные волосы забраны в тугой пучок. И самое главное: совершенно необычные на скуластом, раскосом лице ярко-голубые глаза…
Должно быть, девушка почувствовала его взгляд на себе и, окатив его презрением, отвернулась. Вауыгрр ткнулся носом в Сашкину ногу и, когда тот взглянул на него, молча кивнул. Сашка оказался перед сложным выбором. С одной стороны, надо действовать, с другой — с вещами и всем остальным преследовать будет сложновато, а устраивать бой в автобусе просто невозможно! И что прикажете делать?..
«Южное шоссе», — сообщил динамик. Сашка дернулся: на этой остановке им надо было выходить. Что же делать?..
Кицуне неожиданно шагнула вперед и вышла на остановке. Сашка рванулся вслед за ней, Вауыгрр — за ним. Волк успел выскочить из автобуса в тот самый момент, когда двери уже закрывались. Оказавшись на остановке, Сашка огляделся: кицуне быстро шла в направлении пустыря. Интересно, куда это она собралась?
«Там дальше — пустошь. Догоним и убьем?»
«Мы совсем не знаем этих мест. Если заметят?»
«Уйдем. Не в первый раз…»
«Ладно, попробуем хотя бы проследить…»
Девушка шла легко, несмотря на не самую подходящую для ее обуви дорогу. Сашка подхватил сумку и поспешил за ней. Чемодан на колесиках он волок за ручку сзади, от чего делался похож на бойца Великой Отечественной, тащащего за собой пулемет «максим». Вауыгрр, уже без намордника, трусил чуть впереди.
Чемодан, зацепившись за какую-то незаметную кочку, сильно рванул руку Сашка тихо выругался: догнать кицуне, нагрузившись почище вьючной лошади, не представлялось возможным.
«Догони ее. Главное, не потерять след».
Вауыгрр широким махом легко догнал девушку, обогнал и, словно играя, заскакал вокруг.
— Ай! — Девушка шарахнулась в сторону.
Но это не слишком ей помогло: волк, наращивая скорость, нарезал вокруг нее круг за кругом…
— Ну, ты! Убери своего зверя!
— Да не волнуйся ты так! Он вообще не кусается!
— Ну да — не кусается! Волк — и не кусается?
Сашка тем временем подошел поближе, поставил на землю чемодан:
— Смотри-ка, грамотная… Ты — первая, кто сообразил, что это волк, а не собака.
Девчонка смешно наморщила курносый симпатичный нос-пуговку:
— Па-а-адумаешь! Что, я зверя в тайге не видела, что ли?
— В тайге? — изображая удивление, протянул Сашка. — Это, прости, откуда ж ты родом? Из Маньчжурии, что ли?
— Ишь ты! — встречно изумилась девчонка. — Маньчжурию знаешь? Бывал?
— Да нет. — Сашка якобы расстроенно махнул рукой. — Где уж нам. Дальше, чем Красноярск, на восток не забирался…
— Охотился? Или кто из родичей?
— Да какой из меня охотник? — снова махнул рукой Сашка. — Так, иногда с ружьишком баловался. Когда дед с собой брал. Да и то, ничего крупнее лисы бить не доводилось…
Последнюю фразу он ввернул специально, посмотреть реакцию. И не обманулся: глаза девчонки на мгновение полыхнули коротким злым пламенем.
— И много ты лисиц убил? — спросила она скучающим голосом. — На шубку-то хватит?..
Да что я с ней цацкаюсь? Уж в любом случае она — не чета той, которую мы с Вауыгрром уходили на полигоне. Сейчас разработаем тебя, как милую, как родную…
— Пожалуй, еще и осталось бы, — протянул я, стараясь, чтобы мой взгляд был одновременно и одобрительно оценивающим, и нагло раздевающим. — Одних хвостов — да еще каких! — семь штук отдай и не греши. Вышла бы и шубка и капюшон… Еще и на муфточку бы осталось. Ну, если, конечно, шубка нужна такой миниатюрной красавице, как ты…
— Да-а? — вот теперь она явно заинтересовалась. — Это где ж ты такую добычу роскошную взял?
— А у нас там, в Красноярском крае…
Сказав это, я выжидательно замолк. Девчонка замялась, видимо, что-то обдумывая, но, наконец, выдала:
— Слушай, охотник, а звать-то тебя как?
— А чего? Шубку захотелось?
— Ну, а то!
Девчонка улыбнулась. Широко и по-доброму. Почти искренне…
— Да у тебя, поди, папаша и братья, если сильно попросишь, и соболью организуют?
— Ой! — Девчонка закатилась в самом натуральном смехе, в котором только дважды проскользнули фальшивые нотки. — Ты что, решил, что я — из этих? Из талабайцев? Которые в Институте Народов Севера обучаются?
— Ну так… А что? Волка ты опознала, в тайгу, сама говоришь, ходила…
— Ой, нет. Просто я — из Читы. Мы — корейцы. Вот меня, например, зовут Света. Света Ким. А тебя?
— Саша. Саша Волков.
— Ты здесь учишься или работаешь?
— Учусь… то есть буду учиться. Я поступать приехал.
— А-а… А я — учусь. В Институте культуры…
Я чуть не завопил: «Где-е-е?!!» Вот это — приятное известие. Прямо-таки лучше и не придумаешь…
— Нет, правда? Обалдеть!
— А чего тебя так удивило, Саш? — Света заинтересовалась мной всерьез. — Что, думаешь, я в культурологи не гожусь?
— Да нет, что ты, что ты! Еще как годишься! Просто понимаешь, какая штука: я приехал учиться в Институте культуры.
«Ты, сошел с ума? Зачем ты ей это говоришь?!»
«Спокойно, серый брат, спокойно. Она нас еще на свое логово выведет…»
Вауыгрр тряхнул головой и заскакал вокруг нас с кицуне с самым беззаботным видом, притворяясь, что ловит какую-то ему одному видимую бабочку.
— Не может быть. — Девушка обиженно надувает губы. — Прикалываешься…
— Да точно!
— Ой, ну вот так уж и точно! Ну, хорошо, если точно, то куда тебе документы нести? Приемная комиссия где?
— Тоже мне секрет! На Дворцовой.
— Хм. И на какой же ты факультет поступаешь?
— Культура стран Востока.
— Врешь! Какой же ты язык знаешь?
Так, вот с этого момента — поосторожнее! Хоть она и соплячка против нас с Вауыгрром, а рисковать все же не стоит. Ни к чему ей знать все мои возможности…
— Хинди. Тибетское наречие. Арабский… чуть-чуть. Немножко на твоем родном балакаю…
— Дангсин-ен ачим синсеон-юи налаюи ен-еле-ул хал жул асейе?[33]
— Кквае, алеумдаун![34] — Змей говорил, что кицуне падки на лесть и комплименты. — Наега чодаехалвеонеун геос-и дангсин-уи единга-есео…[35]
Господи боже! Как же сложно коверкать язык, который и так знаешь не слишком хорошо. Но вроде бы все удачно. Кицуне-Света засмеялась:
— Да уж, корейский ты действительно знаешь не очень. Но, — она лукаво посмотрела на меня, как бы обещая нечто большее, чем просто принять приглашение «в куда-нибудь», — понять тебя, во всяком случае, можно. Ладно, так и быть: пиши мой телефон.
Она быстро надиктовала мне десять цифр своей мобилки и дождалась, пока я не позвоню с «общего», чтобы запомнить мой.
— Свет, а может, мы сегодня вечерком пересечемся? Ну, так: походим, город посмотрим. А?
Кицуне снова мнется, но теперь уже плохо скрывая торжество:
— Ну-у, город я уже тыщу раз видела. Давай вот что сделаем: ты мне… Слушай, а ты вообще-то где живешь, а?
Я назвал адрес на Космонавтов, который выучил еще в Красноярске. Света задумчиво прикусывает губку, показывая кипенно-белые острые зубки:
— Так это же совсем рядом! — поразмыслив, радостно восклицает она. — Вот, а я — тут, — машет она рукой куда-то, на другой конец пустыря. — За Южным рынком…
Через несколько минут, договорившись о вечерней встрече, охотники и дичь разошлись каждый в свою сторону Сашка и Вауыгрр проводили кицуне взглядами и бодро зашагали назад к автобусной остановке.
