Юрий Корчевский - Вещий. Разведка боем

Изгиб лезвия был более выраженным, чем на моей, – явно арабские мотивы. Наборная рукоять из дерева отлично сидела в руке. Мне сабля понравилась сразу, и я решил – беру. Из того, что я видел, это было лучшее. Нет, хорошие клинки были, но больше – мечи, которые я недолюбливал из-за большого веса и невозможности колоть – только рубить. Неплох был и испанский пистолет.

Цена, однако, была велика. Приказчик пояснил, что саблю и пистолет ему продал с проходящего судна иноземец за два золотых талера, и дешевле, чем за два золотых, он их не отдаст. Пришлось раскошеливаться: сабля и пистолет того стоили. От них в бою зависит жизнь.

Ну и, конечно же, пришлось купить ткани для маскировочного костюма. Один раз он меня уже выручил.

После полудня я направился к посаднику. К сожалению, я его не знал, а воевода Хабар уже ушел с дружинниками в Москву, на соединение с большим войском.

Городской посадник меня не принял, вернее – меня к нему не пропустили. Я долго пытался убедить дьяка в важности сведений, но мне посоветовали подать прошение и ждать ответа. Дождетесь вы, писчие душонки, нападения татарского, тогда забегаете. Сто раз тьфу на вас! Опять придется делать вылазку самому, но, вспоминая свой последний рейд, мне становилось не по себе – просто чудом ушел от смерти. И главное – как теперь добраться до их земель?

Когда к концу следующего дня халат и вещмешок были готовы, я решил отправиться сразу. Бросил в мешок каравай хлеба, здоровый шматок сала и сушеное мясо. Попрыгал – не тяжелее, чем всегда, ведь сейчас на мне нет компаса, подзорной трубы и мушкетона. Я вздохнул – тоже ощутимая потеря. Однако сегодня я хотел посмотреть, как там татары, а не воевать с ними. Вниз по Волге плыть хорошо: грести почти не надо. Пристал к берегу, подтащил лодку к кустам.

Развязал мешок и сразу уполовинил продукты. Теперь и вещмешок стал легче, и сил прибавилось.

…Вот и знакомый луг. Вглядываясь в темноту, я стал искать место, где я лежал под татарскими стрелами. Вроде где-то здесь. Ага, нога ткнулась в мягкое. Поднял – куски моего разорванного маскировочного халата. Я опустился на четвереньки, стал шарить руками. Исколол пальцы о траву и осоку, и удача мне улыбнулась. Пальцы нащупали срез на дерне. Я запустил туда пятерню и вытащил свою саблю. На радостях я поцеловал клинок и подвесил на пояс.

Выглядел я со стороны, наверное, смешно – на спине вещмешок и на поясе две сабли сразу. Хм, а ведь кому-то будет и не смешно, могут принять и за обоерукого. Так называют опытных воинов. Вместо щита в левой руке – вторая сабля, и такие бойцы левой рукой фехтуют не хуже правой. В бою встретить такого – верная смерть. К счастью, мне такие не попадались, но боевые соратники рассказывали, что встречались – редко, не в каждой сече, но были такие. Обоерукие были из викингов, а у татар про это я не слышал.

Только с кондачка научиться работать обеими саблями невозможно. Нужен учитель, нужна практика. Мысль интересная, надо будет позже поискать в Нижнем такого мастера. Хотя с уходом дружины мастеров, наверное, и не осталось. «Раньше надо было думать», – обругал я себя мысленно. Ведь вторая сабля – это и щит, и средство нападения.

Я двинулся через лес, припоминая направление. О! Вот и сосна с раздвоенной верхушкой, откуда я падал при ударе молнии. Что такое? Никаких костров впереди. Темный луг, и ни одного костра. Куда же они подевались? Сомнительно, что татары решили отложить набег, не для того собирались. Значит – ушли. Тогда вопрос – в какую сторону? Ночью ничего не разглядишь, надо выяснять днем. Следы тысяч коней не скроешь – только через месяц, а то и два молодая трава покроет вытоптанную землю. Значит, придется ждать утра и искать следы. Коли набег уже начался, счет может идти не на дни, а на часы. Непременно надо предупредить своих.

Я уселся под дерево, потом поднял голову. Черт! Я уселся под сосну, с которой падал. Нет уж, надо искать другое место. Не ровен час – ударит молния. Второй раз испытывать судьбу не хотелось, я по горло сыт острыми ощущениями.

Зайдя в лес, я улегся под кустом.

Проснулся от щебетания птиц. На востоке светлело, надо вставать. Я нашел ручеек, поел и напился воды. Пустой уже мешок не оттягивал плечи и болтался свободно. Солнце полностью еще не встало, но уже было неплохо видно.

Я только приблизился к лугу, как стало понятно, что татары направились к Волге. Трава была вытоптана широкой полосой. Ошибиться было просто невозможно.

Держась в стороне от следа, я направился к реке. Здесь следы обрывались. Не иначе – на конях переплыли на другую сторону.

Я переплыл на противоположный берег. Точно, следы здесь, и причем – свежие. Сапогом я потрогал кучи конского навоза – еще не высох. Татары прошли не больше суток назад. И следы идут вдоль берега на запад, в сторону Нижнего. Надо поспешать. Пешком я не успею за лошадьми, и след нельзя упускать из вида. Я постоял, подумал и решил – бежать сколько смогу, а там – как получится. В глубине души я рассчитывал срубить какого-нибудь татарина и завладеть его лошадью. Так и сделал.

Я рванул по дороге, наблюдая за вытоптанной травой на берегу. Вот след отошел от берега и стал с дороги невидим. Я тут же подбежал к месту, где исчез след. Что такое? Почему след уходит на полночь, то бишь – на север?

Через несколько верст след вывел к какой-то реке. Значительно у́же Волги, но тоже широкой. Я стал припоминать свою карту. Да это же Ветлуга. Вдоль нее можно подняться глубоко в сердце земель русских и подобраться… Так, что у нас может быть по ходу? Ближе всего – Хлынов, но он – в стороне, по правую руку. Еще севернее – Великий Устюг. Город деревянный, и стены не очень высокие. А что, для татар – очень лакомый кусок. Надо двигаться за ними, проверить свои предположения.

Я пошел по вытоптанной земле, но держался настороже. Не так уж и далеко я отстоял от татар – уже не более полусуток. Сзади мог идти арьергард, и мне не хотелось ввязываться с ними в бой.

Обычно в набегах татары передвигаются скрытно – не разводят костры, обходят деревни, а если встретятся бортники, рыбаки или охотники, безжалостно вырубают всех. Прямо тактика спецназа при действиях на чужой территории.

Солнце стало клониться вниз. Татары ночью не передвигаются, надо усилить бдительность.

Я подошел к реке, напился, пожалел, что съел все сало и хлеб. Пошарив в пустом рюкзачке, я нашел в тряпице горсть сушеного мяса, подкрепился. Уже понятно, что Нижний остался в стороне. Идти ли за татарами? Или свернуть вправо, на восход, выходить к Хлынову и предупредить горожан? «Ладно, – решил я, – пойду за татарами еще сутки, посмотрю. Свернут вправо – значит, на Хлынов, пойдут на полночь – стало быть, на Великий Устюг».

Зайдя в глухой лес, я наломал молодых веток и устроился на ночлег.

Утром опять двинулся по следу, держа его слева от себя. Вот и грунтовка, что ведет к Хлынову. След ее пересекал и уходил на север. Точно, идут на Великий Устюг. Может, удастся поднять вятичей и ударить татарам в тыл?

Для небольшого городка, каким был Хлынов, две тысячи татар – сила большая, но город им не взять. А вот захотят ли горожане выйти за стены крепости и воевать?

Я повернул на грунтовку и побежал к Хлынову. Мысленно я прикинул, сколько же идти до города. Получалось – далеко и долго. На мое счастье, встретился крестьянин с лошадью. Как я его ни уговаривал продать лошадь – не соглашался. Тогда я решил действовать силой: вытащил саблю и отобрал поводья, а взамен кинул кошель с деньгами. На те деньги, что там были, он мог купить и пару таких лошадей.

Впрочем, радость моя была недолгой, проскакав натужно часа два, мерин закачался и осел на задние ноги. И эту клячу мне еще не хотели продавать! Поскольку был я уже недалеко от города, побежал рысцой, вызвав удивленные взгляды городской стражи. Вошел в город. Спросив у горожан дорогу, нашел городского посадника. Как мог, рассказал ему, что встретил отряд татар численностью около двух тысяч сабель и что они прошли вдоль Ветлуги на полночь. Сначала посадник встревожился, но, услышав, что татары ушли дальше, успокоился.

– Чего зря народ баламутить? Не на нас идут, вот пусть у устюжан голова и болит.

Я осмелился возразить и начал доказывать, что сейчас самое время собрать силы и двинуться за татарами. Улучив удобный момент, когда татары начнут осаждать Великий Устюг, ударить им в спину. Посадник подумал-подумал, да и решил:

– Соберу стрельцов и дружину малую. Там и решим.

Шумели и рядили долго, но к единому мнению не пришли и решили собраться завтра.

Я понял, что помощи устюжанам от вятичей не дождаться, выматерился и пошел на торг. Надо было взять с собой еды. А что не пропадет и не протухнет летом? Сало, сухари, сушеная рыба, сушеное мясо. Вот эти припасы я и купил – хорошо, что вещмешок не выкинул. Было бы здорово купить и коня, только денег у меня уже не было.