Авиатор 15. Балканы - Михаил Дорин
— Твой личный состав должен сейчас анализировать полёт. Почему они здесь? — спросил у меня Казанов.
Вернее, фраза звучала как «предъява». Будто со мной командир разговаривает. Кажется, что-то Виталик перепутал в наших с ним отношениях.
— Потому что я им сказал идти за мной. Что им делать или не делать, они знают лучше нас с тобой. Или ты их… стесняешься? — спросил я.
Виталик расстегнул разгрузку и подошёл ближе ко мне. Не хочет, чтобы его слова услышали остальные. Мои подчинённые отошли в сторону. Видимо, решили не нагнетать. Хотя, я их от себя не отталкиваю.
— Они преступники. Им грозил срок. Свою вину перед Родиной они ещё не искупили. Вообще, это большой вопрос, искупят ли они её или нет.
Ну что и следовало ожидать. Работа у Виталика подразумевает поступать так, чтобы была выполнена поставленная задача. Методы и средства в данном случае не существенны. Использовать осуждённых, пообещав амнистию вполне соответствует его моральным принципам.
Как и тот факт, что это обещание может быть ложью.
— А это ты будешь решать, искупили они вину или нет? Не забывай, мы здесь все наёмники. Только оплата у всех разная. Кому-то достаточно продолжать видеть советский флаг над Кремлём. Кто-то хочет свободы. А кому-то и денег. Никогда не поверю, что люди за твоей спиной здесь за Родину воюют, — кивнул я на больших парней с широкими плечами и подбородками.
Казанов улыбнулся и приказал всем уйти. Мои парни тоже ушли в сторону хранилища самолётов, оставив меня и Виталика на разговор.
С нами остался ещё и Предраг Тадич. Он присел на пол грузовой кабины Ми-8 в открытый дверной проём.
— Это большая потеря. Видич был настоящим командиром и офицером. Патриот! Таких не так уж и много в нашей армии.
Тадич объяснил, что слишком много генералов и политиков, которые «смотрят» на Запад. С некоторыми пытаются выйти на связь и склонить на свою сторону.
— И чем сложнее нам будет, тем больше и активнее будут вербовать руководящий состав. Но сегодняшняя атака должна… оу!
Сзади по плечу Тадича похлопал уже знакомый мне лётчик Саня Клюковкин. Сейчас он выглядит более серьёзно, чем в последнюю нашу встречу.
Экипировался он весьма толково. Обмундирование из ткани номэкс, а разгрузочный жилет весьма функционален и плотно прилегает к телу. В нём запас магазинов, гранаты, пистолет и ещё с десяток нужных вещей. Для выживания самое-то.
— Пропустите, друже, — отодвинул он в сторону Предрага.
Подполковник сербской разведки от такой простоты был в шоке. А что он сделает Шурику?
— Привет, Серый! — поздоровался он со мной и встал рядом. — Еле отбили командира.
Тадич встал и показал Виталику на свой служебный автомобиль.
— К повтору готовься, Сан Саныч. Через час у вас вылет обратно. Там ещё много работы, — спокойно сказал Виталик и ушёл за Предрагом.
Саня залез в грузовую кабину и достал термос с горячим чаем.
— Для согрева у меня только чай с мятой. Угостишься? — спросил Клюковкин и я принял от него небольшую кружку с горячим напитком.
Поговорив о сегодняшнем боевом вылете, я быстро заметил за Саней схожесть со мной. Он находчивый, рассудительный и быстро соображает.
— Короче, вы и ПВО перегрузили, и отвлекающие действия провели. Ну и массированный удар вам удался. А откуда столько «мопедов» взяли?
— Кого⁈ — удивился я и насторожился.
— Ну барражирующие припасы. «Пчёлы», которые издают характерный звук, похожий на тот, что издают двигатели мопедов.
Удивительно! Насколько точное попадание в прозвище для таких боеприпасов. В будущем неофициальное название «мопеды» к ним буквально приклеится.
— Ладно. Понял, что не расскажешь, — улыбнулся Саня.
К нему подошёл бортовой техник и уточнил дальнейшие действия.
— Вы к себе? — спросил я, когда Клюковкин вернулся ко мне и вновь налил чай.
— Да. Задач много. Иваныч постоянно что-то придумывает. Ну а противник такой хитрозадый, что иногда голова болит от решения головоломок. Но мы всё равно победим, — сказал Саня и по-дружески приобнял меня за плечи.
К вертолёту подъехали люди Тадича. Значит, уже куда-то надо убывать. Гибель Видича отвлекла от анализа сегодняшних действий и удара по базе в Авиано.
— Идти надо? — спросил Клюковкин.
— Да. Не каждый день американцам доставляют такие «подарки», как сегодня. Ночь может быть долгой и тяжёлой.
Саня взял у меня пустую кружку и сложил вместе с термосом в рюкзак.
— Будьте внимательны. В НАТО считают, что операция на Балканах затянулась. Так что, могут нарастить давление.
— Правительство страны на переговоры не идёт. В Боснии войска Сербии имеют успехи, как я понял. А наше руководство в Москве занято выборами. Ничего не упустил? — уточнил я.
— Нет, но я бы хотел у тебя поинтересоваться кое о чём. Слышал, что ты уже пересекался с группой парней из американских ВВС и ВМС. Это те, которые действуют… нестандартно. Так вот, они очень «расстроены» тем, что один из товарищей в сербском плену.
Похоже, что про группу американских пилотов, выполняющих специальные задачи, известно не только узкому кругу людей.
— Я даже и не сомневаюсь, что будет «ответка». Мы готовы дать отпор.
Саня посмотрел по сторонам и подошёл ближе.
— Серый, поверь моему опыту. Надо быть готовыми умереть, чтобы дать им отпор.
Похоже, что Клюковкин имел опыт противостояния с подобным спецотрядом. Но его фраза наталкивает на мысль, что не особо ему хочется вспоминать об этом.
— И насколько успешен твой опыт?
Саня покачал головой и промолчал. По его лицу видно, что не очень он хотел бы этот опыт вспоминать.
— Настолько, что не хотелось бы больше его получать. Цена победы была слишком большой, — ответил Клюковкин, пожал мне руку и направился к вертолёту. — Береги себя, Серёг! У нас ещё дома много дел. Надо вернуться живыми.
Приятно встретить такого человека. Чувствуешь в нём родную себе душу.
Придя в хранилище, ко мне снова начали подходить инженеры и техники, поздравляя с успешным выполнением задания. Особенно были довольны те, кто отвечал за вооружение и пуски БПЛА.
— «Пчёлы» отработали на ура! Одна не стартовала, ещё две сбили над Хорватией. Остальные долетели и попали куда надо, — радовался один из инженеров.
— Да что ваши насекомые! Вот наши «Харитоши» вошли по самые… я извиняюсь. Зато их в министерстве решили забраковать. Мол «не нужны», «лишняя трата
