Развоплощенный-4 - Эллисон
— Лучше скажите, Александр Эпиктетович, что говорят в сан-франциском Русском Клубе об афганской войне?
Оларовский любит посещать это заведение, откуда приносит очень любопытные сведения порой.
— Полковник Буркатовский позавчера высказал очень умную мысль, между прочим. Если бы англичане сохранили мундиры красного цвета, то давно одержали бы победу. Любые туземцы разбегаются в ужасе, завидев их.
Прикольно, конечно. Мадрасскую армию одели в мундиры цвета хаки, но проблемы лимонников совсем в другом. Они уже захватили Кандагар и даже Кабул и вроде победили, приведя к власти Якуб-хана, но… Народ оказался вооружён и затеял герилью повсеместно, а Мадрасская армия пока несёт потери. Всего несколько тысяч убито и ранено за год, зато небоевые потери (по слухам) уже достигли 15 тысяч. Считай половина армии выбыла из строя и лорд Литтон обдумывает задействовать Бомбейскую армию или Бенгальскую.
Вот только из Лондона ему запрещают это делать, чтобы сама Индия не покрылась народными волнениями и мятежами. Помощь из метрополии прислать не могут из-за войны с американцами, да и расходы на содержание войск оказались гораздо больше, чем предполагали. Даже современного оружия не хватает, как и боеприпасов. И замириться «на любых условиях» никак не удаётся, ибо Якуб-хан практически не имеет влияния среди афганцев. Бабрак Кармаль какой-то, а не эмир.
Мало того, в последнее время у повстанцев появился новый лидер, некий Аюб-хан. Откуда-то он получает помощь, как финансами, так и оружием (англичане предполагают, что из России, но совсем в этом не уверены) и постепенно объединяет афганцев. В самом Лондоне уже рассматривают вариант разделения Афганистана на три части, причём тот же Герат и земли вокруг него могут быть переданы Ирану. Одна проблема: иранцам нафиг не нужна мятежная провинция, где каждый второй житель вооружён и опасен.
Вот и получилось, что в Азии «самой англичанке нагадили».
Зато в наших палестинах истинное процветание. В ноябре прибыл один французский учёный медикус славный своей борьбой с бактериями всякими. Правда у него кое-какие проблемы вылезли на научном фронте в самой Франции. Многие умники не верят Пастеру, что жизнедеятельность человеческого организма поддерживается микробиотой, поэтому громогласно отрицают сей довод. Вон, некий Клод Бернар своим авторитетом давил-давил пока не помер, но легче-то не стало нашему умке. Поэтому он и откликнулся на приглашение с обязательством организовать во Фриско целый институт для него. Заодно сбежал от тупой дискуссии с очень авторитетным Бертло, ну и получил полное финансирование для всех своих научно-исследовательских задумок. Даже понавёз идей об усилении роли гигиены в борьбе за здоровье человекопитеков. И несказанно удивился, изумился (после чего ещё и обрадовался) тому что в Изборск-Сити гигиена существует повсеместно и очень высокого уровня.
— Это поразительно! — поделился он тайком со своими учениками, прибывшими с ним, — в грязной Америке даже простолюдины моют руки с мылом по несколько раз в день и чистят зубы регулярно. А выбор лекарственных препаратов в местных аптеках гораздо богаче, чем даже в Париже. И какая невообразимая чистота на улицах!
А что ещё скажешь, когда обитаешь в городе, который выглядит людским обиталищем будущего? Местом, где врачей и фельдшеров на душу населения больше, чем где бы то ни было в мире. Да и общая техническая цивилизованность поселения вызывает восхищение и эдакий благоговейный трепет: асфальтированные улицы, электроосвещение, как на улицах, так и в домах, телефонизация и многое другое. И, безусловно, порядок при котором нет никаких свобод для преступных элементов и прочих маргиналов. Жёсткий порядок, порой даже жестокий, но население Изборска довольно этим, а мнение сторонних двуногих элементов никого здесь не интересует.
— Ваша светлость, у вас прекрасно оборудованные лаборатории, — отметил наш новый житель, продавший нам душу за качество оборудования и техническую оснащённость мест для научной деятельности, — не удивлюсь, если и в других научных направлениях ваши учёные достигли высоких результатов.
— Мсье Пастер, мы лишь недавно начали и многое ещё предстоит сделать, — скромничаю я, — поэтому и приглашаем учёных со всего мира. Наши собственные студенты пока доучиваются и надеюсь, что вы согласитесь ещё и преподавать, а не только заниматься исследовательской деятельностью.
— Буду рад делиться своими знаниями и имеющимся опытом, — скромно согласился великий исследователь микрофауны и микрофлоры.
Жалованье высокое, предполагаются солидные премиальные, а финансирование вообще изумительное и бесспорное. Так чего ему не воспользоваться моментом и удачей ради блага человечества? Жаль, что я плохо знаю историю, иначе собрал бы здесь целую плеяду умников из разных стран мира. Приходится самим науку двигать, ибо полезных изобретений уже много, но они порой малоизвестны. А уж сколько сопутствующих заблуждений существует и даже учёный люд в них верит. Чересчур много информации приходится моим «охотникам за головами и разработками» перебирать, как той же Золушке в её повседневной жизни. Вот только героиня сказки удачно вырвалась во дворец и обустроила свою личную жизнь, а нам просто некуда выбираться.
Так что конец осени складывается удачно, хотя и по плану, разработанному заранее. Тот же дружище Ричардсон, например, перенацелил часть своих сотрудников на добычу золота в Трансваале, где оно уже добывается нашими, но пока половецких плясок и международных воплей не раздаётся. Я полностью доверил ему стратегию оповещения в нужный момент, который наступит ближе к весне следующего года. Мне ещё русских туда необходимо пристроить, но с их инерцией класса «мы долго запрягаем» боюсь, что толку не будет. Они и в Сибири не очень-то вошкаются, уделяя больше внимания и предпочтений балам и помпезным речам на заседаниях Кабинета Министров. А деловитость проявляется частниками, но тоже своеобразная.
В России начинают богатеть семейства, занимающиеся строительством железных дорог и сопутствующими этому делу махинациями. Уже лапы тянут к нашему калифорнийскому проекту «Владивосток-Амур», чтобы вложить пару рублей и якобы могущественные связи.
— Андрей Алексеевич, но ведь такие люди действительно полезны, так как могут подсобить с согласованиями и поставками, разве не так?
Оларовский, как обычно, мыслит стереотипно, хотя последнее время всё больше сомневается в собственных убеждениях.
— Добро дал сам император, а в поставках мы не
