Шофер. Назад в СССР. Том 2 (СИ) - Артём Март
Очередь, рассмотрел я нехилую: на весовую несколько машин; штук пять самосвалов на основную завальную яму, куда сгружали в предварительные хранилища ячмень; и штук двадцать машин стояло на сушилку, у которой, в дальнем конце площадки, была своя завальная яма. Видать, много сырого зерна привезли. Элеватор этот обслуживал несколько колхозов, в том числе и наш Новатор.
Старичок-охранник, похрустел бородой, почухал ее своей грубой рукою. Вопросительно, с надеждой глянул на меня снизу вверх.
— Видал, — сказал я хмуро ему с открытой кабины, — выбежал этот черт мне прямо под колеса.
— Чего⁈ — Испугался дедок, — задавил, что ли⁈
— Не, — вздохнул я, — не задавил, к счастью. Хватило у него ума не на ту сторону бегом гнать, а обратно, к обочине пойти. А так бы да, оказался бы у меня под колесами.
— Вот зараза, а не пес! — Сплюнул дед, — только одни беды мне с ним!
— Твой что ли? Или элеваторский? — Спросил я.
— Мой, — вздохнул дедок.
— А че ты его тягаешь на работу-то?
— Начальство просит, — пожал дед плечами, — а скажи, где ж он тебе под колеса кинулси?
Объяснил я дедку примерное место нашей с Радаром встречи. Дед раскланялся да убежал, не забыв пропустить меня на территорию элеватора, на весовую.
Весовая прошла быстро. Тут машины по очереди выезжали на большие весы, под навес. Весовщик записывал тоннаж и скорей-скорей гнал машины дальше, в общую очередь.
Там, перед завальной ямой, глядели ячмень. Оценивали влажность. Контролер, вооруженный влагомером — коробкой, что носил он через плечо на ремне, забирался на кузов, отбирал чуть рукою, бегло засыпал в свой прибор. Щелкал кнопками, крутил что-то, глядел важно на шкалы своего прибора. А потом решал: направить машину в общую завальную яму, или же на сушилку.
Естественно, никто в очереди шоферов на сушилку не хотел. Один только взгляд на длинную линию машин, что стояли там, у сушилки, навевал на окружающих тоскливую злобу. Понятно было: попадешь на сушилку, будешь стоять тут, на элеваторе до самого утра.
Весовую я прошел также быстро. Когда встал среди других машин, в очереди на завальную яму, снова прошел дождь.
Усталые шоферы ждали в кабинах. Курили, прятались от мерзкого дождика.
Вдруг, увидел я в Белкино зеркало заднего вида, как едет с весовой новенький сто тридцатый зил. Кузов его привычным делом был затянут тентом против дождя.
Зил, вместо того чтобы стать в общую очередь, поехал сбоку остальных машин. Видел я, как шоферы настороженно наблюдают за машиной.
Передо мной стоял большой, груженый на полную камаз. Он должен был пойти на завальную яму следующим, как только съедет с нее другой газон. А там уж, за камазом и мой черед.
Рядом с камазом как раз ходил контролер с влагомером. Собирались они с шофером брать образец на проверку.
Заметил я, как зил погнать, хотел было перед Камазом, но когда шофер вернулся в кабину, и камаз тронулся к яме, то Зил попытался залезть передо мной. Видя, что я не пропускаю, стал сигналить.
— Чего распищался? — Крикнул я, высунувшись под слабый дождь, — давай в конец, как все нормальные люди!
Никто из Зила мне не ответил. Большая машина только рыкнула двигателем, продвинулась чуть вперед.
Я тоже продвинулся, перегородил ему проезд под навес, на завальную яму, где боком уже ссыпал свой ячмень камаз.
— Ну! Чего ты⁈ — Высунулся из зала молодой водитель с недовольным, даже надменным лицом, — Что, не уступишь⁈ Я ж уже пятый рейс за сегодня! Устал как собака! Ну будь другом! Уступи! Мне домой скорее надо!
— А я шестой рейс! — Крикнул я, — и устал ничуть не меньше твоего! А там вон, — кивнул я назад, за Белку, — стоят другие мужики, тоже уставшие как собаки! Так что давай назад! Становись в очередку, как все!
— Да! — Выпрыгнул из камаза, что стоял за мной, бывалый шофер — мужик с большим пузом, одетый в тельняшку и куртку-ветровку поверх нее. Притопнув кирзачами, пошел он до умника на Зилу, — чего разошелся, молодой! А ну, давай как все!
Паренек же, даже не посмотрел в нашу сторону. Увидел он, как идет к моей машине контроллер с влагомером на поясе. Не растерявшись, паренек из Зила выпрыгнул с кабины, побежал к контролеру, стал ему че-то рассказывать, протягивая бутылку мутного самогону.
— Ты гляди какой умник! — Возмутился я и тоже не усидел, вылез из Белки, — магарычи раздает! И никого не стесняется!
— Паренек! Ты чего⁈ — Крикнул ему пузатый шофер.
— Да я быстро! Мне разгрузиться пять секунд! Я же даже неполный, — оторвался паренек из Зила от разговора с контролером, который, кстати, не стесняясь, принял бутылку.
— Ты давай, — подошел я, — подарок отдал своему товарищу, — кивнул я на бутылку в руках контролера, — а теперь давай! Быстренько в конец строя! Ать-два!
— Чего? — Парень из Зила, у которого было квадратное скуластое лицо с мощной раздвоенной челюстью, поглядел на меня. Убрал со лба мокрые светлые волосы.
— Чего слышал, — ответил я подбоченившись.
— Ладно, Коль, — смутился контролер и протянул ему бутылку назад, — возьми уж. Давай как все.
— Дак как же это? — Удивился парень из Зила, которого назвали Колей, — мы же договорились! У меня ж завтра дела! Не могу я тут стоять до потери пульса!
— Все не могут, — нахмурился я, — у всех дела. А вон, стоят.
— Ну, — подтвердил бывалый шофер.
— А ты че, холеный? — Окинул меня злым взглядом Коля, — самый умный что ли?
Глава 22
— Умный не умный, — сказал я, глядя ему в глаза исподлобья, — а в очереди стоял как все. Стоял и ждал, хотя мне не меньше твоего хочется попасть домой. Да только работа такая.
— У меня тут другое, — парень снова убрал свою светлую челку, да так, что стала она у него на голове дыбом, — мне завтра рано утром выезжать в Ростов, до брата на свадьбу! Поеду я на колхозной машине! А ежели буду на элеваторе стоять всю ночь, так когда ж мне выезжать? У брата роспись в три часа дня! А я свидетель, — выпятил он грудь.
Мы с бывалым переглянулись.
— А ты знал об этом? — Спросил я контролера, — потому он тебе давал магарыч?
— Угу, — покивал контролер понуро, — давал. Чтобы я с ним в обход некоторых формальностев пошел, — прошамкал малозубым ртом старый усатый контролер.
— А чего ж ты, — нахмурился пузатый шофер, — не по-человечески к нам, а так? В наглую?
— Дак, — паренек махнул рукой назад на строй машин, что стоял в очереди, — гля вас сколько!
И правда, на основную яму машин увеличилось. После меня приехал с десяток. Столько же стало и на сушилку.
Шоферы повысовывались из кабин. С интересом стали смотреть, что у нас тут за заминка. Некоторые шагом приближались к нам. Видать, хотели спросить сами, чего стоим и никуда не едем.
— Невежливо это, — покачал я головой, — ох невежливо.
— Боком тулиться да подсигналивать, — подхватил пузатый, — это не дело. А вдруг кому из мужиков еще рейс ехать? Вдруг кто еще торопится? А ты поперек всех!
— Ну чего вы, — молодой шофер посмотрел на всех расширившимися глазами, — чего вы на меня накинулись-то? Ну вот, может, я и зря так, через вас. Да тока чего же мне? У всех спрашиваться, пропустят ли?
— У всех, — сказал я, глядя на него, — если ты не врешь и причина у тебя уважительная, то пропустят. Уж дождемся, пока одна лишняя машина разгрузится.
— Угу, — почесал шею толстяк, — я пропущу. Пойди и других спроси.
Парень вздохнул, помялся четверть минуты и пошел назад по очереди, рассказывать шоферам о своей беде.
Полный мужик вернулся в свой камаз. Я тоже хотел было пойти к Белке, да окликнул меня со спины охранник.
Я обернулся. Старичок раскрыл дверцу своей белой нивы, глядел на меня и кричал, пытаясь пересилить шумы элеватора. Из-за его плеча, с пассажирского, смотрел на меня парень в черной кепке. Видимо, взял его себе в подмогу старик.
— Чего? — Крикнул я, — не слышу? Чего?
Потом плюнул и пошел к их машине, чтобы поговорить нормально, а не кричать друг другу через шум.
— Ты у поворота на Красную видал его? Пса-то? — Спросил старик, когда я подошел к его машине.
— Да, — повторил я рассказ, глядя, как паренек, напарник старого охранника, мнет в пальцах кожаный поводок, — там, в районе второго съезда в город.
