Девочка в реакторе - Анастасия Котова
Дом наполнился пронзительным звоном падающих на пол осколков.
Монстр, вздрогнув всем телом, повернулся.
Вместо чудовищного оскала на бледном лице появилась ядовитая усмешка, а глазные яблоки, до этого налитые чернотой, вдруг засияли небесной синевой. Волосы, в беспорядке лежащие на плечах, выпрямились и заблестели, словно звезды на темном небосводе. Незнакомка, щеголяя наготой, выпрямилась, пронзая малышку острыми стилетами глаз. Упругие груди подпрыгивали при малейшем движении. Ее нисколько не смущало замешательство девочки, смотрящей на нее с широко открытым ртом.
– Здесь!.. – в дверь вломились двое крепких мужчин; один из них, полноватый, при виде голой девушки, застыл.
– Нравлюсь? – она, обернувшись, обдала его холодом своей улыбки.
Лена громко закричала, заставляя незваных гостей вздрогнуть.
– Иди сюда! – обходя ослепительно красивую незнакомку, мужчина подошел к девочке. Она юркнула к нему в объятия, обвив руками его шею. – А вы, гражданка… м-м-м… – тут неожиданный гость растерялся, – пройдемте с нами.
– Не беспокойся. Мы встретимся еще раз. Только вот наши встречи не будут тебя радовать, – и девица, довольно хмыкнув, шлепая по холодному полу босыми ногами, вышла из дома, оставив после себя флер замешательства.
***
За два дня до описываемых событий.
– Так-так, значит, в Чернобыле произошла авария, – произнес полноватый мужчина в строгом костюме. Русые, слегка вьющиеся, волосы были тщательно приглажены. Солнце беспощадно ослепляло сквозь маленькое окошко автомобиля и терзало невыносимой духотой, заставляя обмахиваться полами пиджака, – и как пить дать, сейчас там опасное скопление радиации.
– Ты в этом разбираешься? – удивленно приподнял брови его спутник.
– Не, я не хочу сказать, что я – одаренный физик-ядерщик, – гулко рассмеялся мужчина, – но даже в институтах заставляют проходить физику и химию. Ну и не забывай, как в сорок пятом американцы сбросили на Хиросиму и Нагасаки две атомные бомбы.
– Странно… если ты такой умный, почему тогда работаешь в областном комитете?
– Коля-я, в политике тоже нужны умные люди. Если страной будут управлять дураки, то трагедии не избежать. Мы с Людочкой решили немного развеяться, – прервал неловкое молчание мужчина в костюме, – да и матушка вместе с нами. Так-то мы из Хойников, а в Москве мы проездом.
– Простите меня за бестактность, но вам с женой уже больше тридцати, и вы до сих пор не обзавелись детьми…
– Значит так угодно богу. Хоть я далеко не верующий человек, да и Пасху справляю через раз. Некогда! Весной начинаются полевые работы, а летом разъезды, туда-сюда, туда-сюда, без конца! Как-то не до религиозных суеверий…
Дмитрий, так звали полноватого мужчину, являлся заядлым футболистом. В послевоенные годы он, вместе с соседскими мальчишками, выходил на имитированное футбольное поле – большой кошенный луг в паре метров от дома – и допоздна гонял мяч, сделанный своими руками. Став взрослым, свое любимое занятие Дмитрий не бросил: когда выпадал выходной, Дима брал своих коллег, что работали вместе с ним, и отправлялся в город, где уже успели построить новый просторный, огороженный забором, стадион, по утрам переполненный людьми.
В голове всплыла картинка: вот он, облаченный в спортивный костюм, кладет мяч в центре поля, бросает взгляды на других мужчин, и со всей силы ударяет ногой по плотной резиновой поверхности. Накаченный насосом шар взлетает высоко в небо, а затем парирует, когда один из игроков в ответку делает то же самое. Через пару мгновений начинается толкучка, пока изнеможенный от ударов мяч не отлетит к сетке, где его попытается перехватить вратарь.
– Ты когда-нибудь бывал в Чернобыле?
– Нет, слава богу! – рассмеялся Дмитрий, выплывая из своих воспоминаний. – Но родственники моей жены там были, да и мать Пинчука, нашего секретаря райкома партии, не раз приезжала туда для перевозки товара.
– Люди там живут как за границей, мне знакомый рассказывал. Мне кажется, за границей так не живут: там есть все, чего даже в Москве ни разу не видывали. Жалко, если люди этого лишатся. Может все-таки пронесет?
– С чего ты взял, что там все так плохо? Со слов Пинчука?
– Ты же сам сказал, его мать часто там бывает. Именно мать ему все и доложила.
– Как советский разведчик? – снова рассмеялся Дима.
– Мать его там застряла. “Меня оттуда не выпускают, а я привезла несколько килограммов колбасы и мяса, и теперь все это изобилие лежит на солнце и тухнет”. На все ее вопросы – “мы не имеем права вас выпускать!”, – поэтому она обратилась к Пинчуку. А что он сделает? Особой власти в Чернобыле он не имеет. Так что, мать его там до сих пор сидит, просит разобраться. Ну и напоследок она сказала, что это реактор взорвался, страшный пожар был. Вроде потушили, но вертолеты над ним до сих пор летают. Да еще улицы пеной поливают… в общем, полный бардак.
Дмитрий нервно постучал пальцем по дверце автомобиля.
– Мне нужно самому разобраться в этой истории. Придется отложить все свои дела. И футбол тоже, – он нахмурился, словно проглотил ложку уксуса, разжигая в нем пламя недовольства, и обратился к своему попутчику: – Отправляйся-ка ты в Чернобыль, дружок, разузнай там все как следует. А я пока съезжу в наш комитет, может, они что скажут.
– Приветствую, – Дмитрий вошел в пятиэтажное здание. Одним прыжком преодолев лестницу, он оказался на втором этаже, где за обычным столом сидел молодой мужчина, дежурный, которого оставляли в выходные и праздники на случай чрезвычайных происшествий, – прошу прощения, что отвлекаю, но мне нужно знать, что именно произошло в Чернобыле?
–Понятия не имею, о чем вы, – буркнул под нос дежурный, не отвлекаясь от своего занятия, чтения газеты.
– Авария. На Чернобыльской атомной станции, – терпеливо объяснял ему Дмитрий, чувствуя, как терпение уступает место гневу и злости – мужчина, несмотря на возложенную на него ответственность, халатно отнесся к происходящему.
– Я ничего не знаю. Такой ответ вас устроит?
Дима громко выругался, с трудом удержавшись от желания вырвать из рук дежурного газету и разорвать ее на мелкие клочья.
