Время перемен - Евгений Васильевич Шалашов
Эх, как давно меня не осыпали комплиментами. И про любимую женщину… Елки-палки, приятно.
– Я надеюсь, вас не затруднит прислать мне из Парижа флакон духов? Адрес я вам оставлю. А еще лучше, если вы сами его запомните…
Женщина посмотрела на меня карими глазами, провела язычком по пухлым губам, суля неземное наслаждение. Нет, не сиди в башке Володьки Аксенова циничный дядька пятидесяти с лишним лет от роду, то мой чекист, скорее всего уже бежал бы вприпрыжку через три границы, чтобы доставить этой кареглазой красавице склянку духов. Да что там флакон – цистерну бы прикатил. Я же, отрезая кусочек от антрекота, старался не рассмеяться. Поздно меня на такие крючочки брать, да и опыт имеется изрядный.
– А еще, – добавила женщина, окинув меня цепким взглядом, словно снимая мерку, перевела взор на супруга. – Вы крупнее моего мужа, но хороший портной сумеет перешить ваш костюм под фигуру Оси, а вы потом купите себе новый.
– Вы предлагаете мне раздеться прямо сейчас? – поинтересовался я, словно бы подхватывая игру. – А в чем же останусь я?
– Нет, зачем же сейчас? – повела плечиком женщина. – Наша квартира неподалеку, мы могли бы пойти туда. Вы разденетесь, а я посмотрю, оценю фигуру. А на замену вашего костюма я что-нибудь подберу.
Нет, даже Яшке Блюмкину до такого нахальства еще расти и расти. А ведь дамочка, абсолютно уверена, что я сейчас встану и пойду вместе с ней, и расстанусь со своим костюмом, пошитым на rue de Richelieu[8]. Интересно, а харю ей вареньем не намазать? Плохо, что поехал в Россию в новом костюме. Вот, что мне стоило надеть свой старый, пошитый в Архангельске? Он же, вполне приличный, а по тутошним меркам так и нарядный.
– А что скажет ваш спутник… – начал я, но женщина бесцеремонно меня перебила: – Это не просто спутник, это мой муж. Любимый…
Женщина нежно погладила по руке своего супруга, а тот лишь кивнул, продолжая изучать меню. Он что, собирается выучить его наизусть?
Слегка ошарашенный, я спросил:
– А что скажет ваш любимый муж, если вы приведете домой незнакомого человека, да еще и заставите его раздеваться?
– Вот, заодно у нас с вами и будет повод познакомиться, – улыбнулась женщина белозубой улыбкой. – Разве вы не знаете, что лучшее место для знакомства – это постель? Верно, Ося?
Ося не обратил внимания на жену, зато он созрел для заказа. Щелчком пальцев подозвал официанта и сделал грандиозный заказ – два салата оливье и два стакана компота. Женщина же продолжала расхваливать супруга:
– Мой муж – настоящий рыцарь. Он взял меня замуж после моего первого аборта, презрев все условности, хотя родители настояли, чтобы мне возвратили девственность. У меня нет от него тайн. Знаете, что он сказал, когда узнал, что напившись пьяной, я отправилась в номера и переспала с двумя мужчинами сразу?
– Предложил съесть лимон, – брякнул я, вспоминая старый анекдот.
– Лимон? – удивилась женщина. – Почему лимон?
– Чтобы физиономия не была довольной, – подсказал Ося, с неким недовольством в голосе. – Кися, я же тебе рассказывал этот анекдот, неужели забыла?
Забавно, я и не знал, что анекдот такой старый.
– Да, точно, рассказывал, – улыбнулась женщина. – Но Ося всего лишь сказал: «Дорогая, прими ванну, и забудь о такой ерунде». Жаль только, что я была слишком пьяна, и абсолютно не помню – давала ли я им по очереди, или обоим сразу?
Официант принес их заказ, а я прикончил свой антрекот, и уже принялся за компот, мечтая побыстрее уйти, но дамочка, ловко орудуя вилкой и ножом, продолжала вещать:
– Главное в супружеской жизни – это любовь, а сохранение верности – это пошлость и мещанство. Ваша жена, или невеста – тоже мещанка, раз она пометила ваш костюм собственным запахом.
– А венерических заболеваний не боитесь? – поинтересовался я. – С этакими вольностями нравов, недолго и заразу в дом занести.
– Главное, чтобы не сифилис, а если триппер, то ничего страшного, он легко излечивается, – отмахнулась женщина. Посмотрев на мужа, спросила с улыбкой. – Ося, а помнишь, как в пятнадцатом году ты заразил меня триппером?
– Это не я тебя заразил, а ты меня, – буркнул Ося. – А ты подцепила его от Щена, а он от какой-то курсистки. Кстати, если ты собираешься пойти знакомиться с молодым человеком, нужно спешить, потому что через два часа придет Щен и он опять будет недоволен, а мне не хочется слушать его причитания.
– Да, Щен иной раз ведет себя, как мещанин, хотя он великий поэт, – вздохнула Кися.
Мне были несимпатичны оба соседа по столику. Чем вызывала неприязнь женщина – это вполне понятно, а он… Нет, не за то, что он позволяет жене спать с кем попало – это их право, пусть живут, как хотят, а тем, что не обращает внимания, что супруга треплется об этом с кем попало. И оба отчего считают, что правы-то именно они, а все остальные должны следовать их примеру. И ведь похоже, она-то его действительно любит. Вишь, как заботится об одежде, а сейчас, увидев, что испачкал физиономию в соусе провансаль, начала вытирать его физиономию кружевным платочком.
Женщина повернулась к своему мужу в профиль, и я вдруг ее узнал. Да, в году так… в две тысячи шестнадцатом, или в семнадцатом, мы с супругой ходили в Дом фотографий Ольги Свибловой, на выставку Александра Родченко и видели снимок, ставший образцом для плаката. А этот плакат, с женщиной, напечатан во многих учебниках по истории, но не все знают, что это реальная женщина.
И кто такой Щен, я тоже понял. Вона как… В общем-то, нового для себя я ничего не открыл, и об этой любви «втроем» уже читал, но не задумывался, что со стороны это выглядит так противно. Наверное, я все-таки мещанин, если мне претят «свободные» отношения. Написать, что ли служебную записку на имя товарища Ленина об учреждении Комитета о защите нравственности граждан Советской России
