Анатолий Логинов - СССР — ответный удар

Все ждали приглашенного на заседание Генро министра иностранных дел, бывшего на встрече с советским послом Сметаниным. Вот наконец-то появился слуга, неслышно проскользнувший к императору. Тот одобрительно склонил голову и через мгновение в зал вошел Иосуке Мацуока. Выглядевший крайне озабоченным министр пошептался со старейшиной Генро, последний с поклонами передал какой-то документ Императору. Просмотрев, император вернул документ старейшине и кивком головы разрешил Мацуоке начать выступление.

Иосуке Мацуока начал слегка срывающимся голосом зачитывать требования русского ультиматума. Советы требовали капитуляции Квантунской армии, безоговорочных увольнений лиц, виновных в агрессии и подписания мирного договора на русских условиях. В число этих условий входило признание Сахалина и Курил территорией СССР, передача Порт-Артура китайским коммунистам, вместе с тяжелым вооружением Квантунской армии, постепенный вывод японских войск из Китая под наблюдением советских войск.

При этом русские предлагали заключение договора о дружбе, союзе и взаимной помощи, и обещали в свою очередь поставить необходимые Империи нефтепродукты и ресурсы в обмен на рис и запасы продовольствия, накопленные в Маньчжурии. В случае заключения договора эти условия могли быть обговорены на дополнительных переговорах.

Продолжительное обсуждение русских предложений закончилось принятием половинчатого решения. Было решено снова отправить Мацуоку в Москву для прямых переговоров с Советским правительством. Ему давался карт-бланш на переговоры с русскими и подписание мирного договора. При этом он должен выторговать у русских как можно больше уступок по Китаю и Маньчжурии. Вместо капитуляции Квантунской армии предлагалось всего лишь прекращение боевых действий и последующая ее эвакуация в Корею и Японию.

На следующий день самолет с послом СССР Сметаниным и министром иностранных дел Японской Империи Мацуокой в сопровождении звена армейских истребителей «Хаябуса» вылетел из Токио во Владивосток. Японцы торопились навстречу своей судьбе. Оставалась надежда, что русские будут достаточно сговорчивы, ведь им еще предстояло решать немалые проблемы в Европе.

Этот День Победы порохом пропах…

На одном из лучших аэродромов Германии царило оживление. Люди в непривычной для здешних мест форме на незнакомой технике явно готовились к встрече самолетов. Наконец раздался резкий, отличный от привычного для немецкого персонала аэродрома шума, грохот и, пролетев над городом, на посадку стали один за другим заходить реактивные бомбардировщики необычных очертаний. Вслед за ними прилетели и несколько огромных винтовых самолетов, а также пестрый отряд из разнообразных самолетов поменьше.

Прямо с курсов по переучиванию старший лейтенант Логичев был вызван в Главный штаб ВВС. Там он получил одно важное и совершенно секретное задание, а вернувшись в Липецк — приказ приступить к его выполнению. Его звено из шести дальних истребителей Ла-200Б вылетела на заранее подготовленный аэродром на западе Германии, где приземлилась и отдохнула, пока передовая команда, сформированная из техников липецкого центра готовила самолеты. На следующее утро Логичев, старшие пар — его друг лейтенант Муравьев и капитан Иванов, собравшись в кабинете ангара на краю аэродрома, временно занятого под нужды особой группы, вскрыли конверт с полетным заданием и картами на всю группу. Задание было не очень сложным, хотя и не совсем обычным. Звену Логичева приказано было сопровождать их в полете до Лондона и обратно бомбардировщики. Огонь по английским самолетам можно было открывать только в случае прямой опасности поражения охраняемых самолетов.

Для тренировок и знакомства с маршрутом всех летчиков и штурманов операторов несколько раз вывозили на самолетах Ил-28, летавших практически до английской береговой черты. Кроме того, на самом аэродроме всем готовившимся к операции НИ (сокращение от слов на испуг) щедро разрешили полетать целых три смены, из них одну ночью. Как понял Логичев, командование планировало проверить в обстановке, близкой к боевой новые самолеты и методы применения стратегической авиации, одновременно оказав на англичан психологическое давление. На аэродроме собрали все имевшиеся в группе Молодчего бомбардировщики Ту-4 с системами дозаправки, тройку Ту-85, звено Логичева на новейших Ла-200Б, звено переделанных в дальний истребитель сопровождения Ил-28И и пару МиГов с системами дозаправки в воздухе. Охраняла все это сборище расположившаяся вокруг аэродрома целая зенитная дивизия.

В это утро поздно заснувший после вечернего совещания премьер-министр Великобритании был разбужен уже почти забытой сиреной воздушной тревоги. Непрерывно ворча под нос, он собрался и отправился в правительственное бомбоубежище. Первым, кого он встретил, был главнокомандующий Силами Метрополии генерал Алан Брук.

— Что происходит? И как вы здесь оказались? — спросил Черчилль.

— Согласно доклада Командования ПВО, к Лондону приближается большая группа самолетов. Судя по скорости и высоте полета — это русские. А я с группой офицеров ехал в Военное Министерство, — доложил Брук.

— Понятно. Но почему налет? Неужели они все же решили начать войну? До этого дня они не пересекали береговую черту? — сказал Черчилль, проходя вслед за Бруком в убежище.

— Где сейчас Иден? — спросил он у клерка, раскладывающего на боковом столике документы на подпись.

— Министр иностранных дел принимает русского посла, — ответил клерк.

— Так посол Майский вернулся? Почему мне никто не доложил? — раздраженно бросил Черчилль, подойдя к большой карте Великобритании, разложенной на столе. Около карты происходило непрерывное коловращение офицеров, наносящих на нее обстановку, получающих от Брука указания и приносящих новые известия. Здесь же, за отдельным столом, сидели прибывшие члены правительства.

— Похоже на демонстрацию, сэр, — ответил Брук на вопрос Черчилля, одновременно выслушивая доклад одного из офицеров: «По моему мнению, русские не отправили бы посла в город, обреченный на уничтожение от их сверхбомбы. Да еще с какими-то требованиями. Кроме того, атакующие силы невелики. Как доложил сейчас воздушный патруль — до десятка тяжелых бомбардировщиков и столько же самолетов поменьше, видимо истребителей сопровождения.

— Если правильны сведения о сверхбомбе, то русским не нужны большие силы, хватит и одного бомбардировщика, — заметил Черчилль…

В это время отряд Логичева из восьми истребителей, сопровождающих девятку Ту-85 и Ту-4, пересек береговую черту Великобритании. Правда, видно было маловато, сквозь облака изредка внизу мелькали еле различимые кусочки суши. Но, судя по счислению, они уже приближались к Лондону. По команде Логичева, звенья, разойдясь на пары, начали снижение сквозь облака на высоту 7000 м. Пробив облака, они вывалились прямо на кружащую внизу эскадрилью Спитфайров. Те, реагируя на неожиданное появление нескольких групп стремительно пикирующих, похожих на бомбардировщики, машин, рассыпались, потеряв четкий строй. Несколько английских истребителей открыли огонь. Игнорируя англичан и их стрельбу, советские самолеты, вдруг резко перешли в набор высоты. Одновременно прекратившие стрельбу Спитфайры, видимо получив команду, потянулись вверх, сквозь облака, вслед за русскими. Но они явно и неотвратимо отставали от самолетов Логичева, уже пронзивших облака и прикрывавших строй бомбардировщиков ножницами. Несколько минут Спитфайры, с трудом маневрируя на высоте 12 000 м, сопровождали русские самолеты, затем внезапно снизились и ушли в сторону. А в разрыве облаков внизу, приглядевшись, при достаточно остром зрении, можно было различить большое пятно Лондона. Разделившись на две группы, бомбардировщики снизились на 9 000 м и начали неторопливое, завораживающее кружение над английской столицей. Время от времени один из бомбардировщиков открывал бомболюки и вниз падали агитационные бомбы, разлетаясь на малой высоте на тысячи листовок. Затем появилась тройка стремительных гигантов М-4, которая пронеслась над английской столицей на полной скорости на небольшой высоте и, набрав высоту, удалилась на восток. Пара МиГов, израсходовав топливо, ушла в сторону моря, где дозаправилась от Ту-4. Отказал мотор на одном из Ла-200Б и он, сопровождаемый напарником и все той же парой МиГов, отвернул в сторону моря. Наконец группы собрались в одну и развернулись на материк.

Собравшиеся в бомбоубежище правительства с нетерпением и страхом следили за докладами Черчиллю о выполняемых русскими самолетами маневрах. С облегчением узнав, что русские огня не открывают и бомб не сбрасывают, Черчилль открыл заседание кабинета министров. В этот момент в бомбоубежище появился Иден. Мрачно и неторопливо он подошел к Черчиллю, поздоровался и попросил разрешения доложить о требованиях русских. Черчилль разрешил и Иден, достав из папки, начал зачитывать ноту Советского Правительства, полученную от посла Майского.