Принуждение к миру - Дмитрий Абрамов
Тоталитарный советский режим не может позволить себе такого бездействия-безделья. И бойцы из войск охраны тыла сейчас работают по этой теме на нашем плацдарме в Британии.
Вот заходит в приморскую деревушку Бирхингтон взвод из полка НКВД; собирают народ деревенский на главной улице. Мэра-старосту местного из толпы выкликивают. Командир взвода растолковывает старосте новые порядки. Перво-наперво про оружие. Всё стреляюще-огнестрельное и взрыво-пиротехническое необходимо сдать немедленно после схода. Что будет с теми, кто не сдаст? Об этом – чуть позже. Далее. Женщины, старики, дети – вам два часа на сборы. Отправитесь вы… Не, не в концлагерь. Вон телеги у вас, видим, есть. На них погрузитесь и отправитесь на запад. Там, через двадцать километров, линия фронта. Ну как линия… Наши войска на ней уже стоят, а британских там ещё нет.
Командование экспедиционного корпуса обеспечит ваш переход на территорию, пока контролируемую Британским правительством. А здесь вам лучше не оставаться. Война всё же здесь, мало ли, вдруг какая бомба или снаряд британский сюда залетит. Чтоб мужья-отцы ваши чего плохого не подумали, то разрешаем выбрать десяток мужиков в сопровождение.
Чтоб убедились, что вы благополучно на ту сторону перешли. Нет. Все мужчины призывного возраста остаются здесь. Ну нет дебилов в русском командовании. Зачем противника снабжать призывным контингентом. Так вот, мужчины остаются. Сколько тут вас? Три сотни. Хорошо. Завтра в восемь утра во главе со старостой должны все быть у околицы. Там вас будут ждать наши сапёры. Они вас и проводят к месту вашей новой работы. Что делать будете? Ничего сложного. Копать. Воронки на дорогах засыпать, ровнять площадки для полевых аэродромов, завалы разбирать. Восемь часов работы, потом обратно домой. Домой? В смысле по домам? А вы что, в концлагерь хотите? Ну так вот, после работы по домам возвращаетесь. За работу будет выдаваться продуктовый паёк. Раз в два дня, на два дня. Нормальный паёк, не оголодаете. На работу обязаны выходить все! Уважительная причина невыхода на работу – болезнь. Теперь – про санкции. За саботаж, диверсии и, не дай боже, теракты против военнослужащих экспедиционного корпуса – трибунал. Уж не взыщите, на этой территории с сего дня действует советское уголовное законодательство. Что будет за саботаж? А там, в трибунале, и узнаете. Но это про личную ответственность. Ага, коллективной ответственности в Уголовном кодексе РСФСР не предусмотрено. Но… Если в вашей деревне будет отмечен хоть один акт саботажа, то бишь невыхода на работу, теракт или диверсия, или житель вашей деревни где в другом месте набедокурит, то ваша деревня будет признана территорией повышенной опасности.
Что это значит? Всё просто. Чтобы обеспечить безопасность населения, а её невозможно обеспечить, если вы все по разным домам-хатам-углам ночуете-живёте, будет организовано охраняемое общежитие. Вон у вас какой особняк большой есть. Вот там вы все и будете жить-ночевать. И охрану выставим.
Не дай бог, какой негодяй забредёт, безобразия творить будет, ваш спокойный сон нарушать. Нет. На пайках и продолжительности рабочего дня проживание в общежитии не отразится. И да, про оружие забыл сказать. С тем, кто не сдаст, будет трибунал разбираться. Не, не расстрел, конечно. Года два-три, если никаких отягчающих обстоятельств выявлено не будет. Ну а соседи, как я уже и говорил, от греха подальше в этом случае отправятся жить в общежитие. Партизаны? А что партизаны? Они признаются комбатантами наравне с другими военнослужащими, главное, чтобы отличительные знаки были на одежде, и судьба у них аналогична солдатской. Если в бою – то пристрелим, если в плен сдался – пожалуйте в лагерь для военнопленных, там, кстати, тоже работать надо будет. В чём отличие от вашего положения в охраняемой общаге? Большое отличие. Вы к нормальной жизни вернётесь, и семьи к вам вернутся почти сразу, как Британия капитулирует. А вот военнопленные ещё лет несколько будут впахивать на ударных стройках коммунизма. Ни разу ещё не капитулировала Британия ни перед кем? Ну-ну. Всё когда-то в первый раз случается. И вот мне думается, что осенью вы уже урожай с полей-огородов будете убирать вместе со своими семьями.
Вот примерно так сейчас полк НКВД наводит порядок среди мирного английского населения.
С немирной британской армией мотострелки, танкисты и лётчики управляются. Выдвижение к позициям, занимаемым частями экспедиционного корпуса, двух британских пехотных дивизий, усиленных тяжёлыми танками, было засечено ещё ночью ушедшей вперёд, на вражью территорию, корпусной разведкой. У нас к утру 28 июня на плацдарме уже войск было чуток поболее. Но они всё же не все на передовой были. Нужно ведь ещё и берега охранять-оборонять, мало ли британцы какой морской десант учудят. Так что шансы у британцев хорошенько навалять нашему десанту были. Были бы. Если бы… Если бы командующий десантной операцией генерал-полковник Брежнев, ну то есть я, повторил бы все ошибки-косяки покойничка-фюрера. А так даже неинтересно. Погода лётная. Пролетела на рассвете над разворачивающимися за ближайшими холмами в предбоевые порядки британскими частями немецкая «Рама». Тут же уточнила по радио, что и где. Через пятнадцать минут прилетели два полка «Ил-2». Сыпанули из контейнеров-кассет мелких кумулятивных бомбочек на взводные-ротные колонны неповоротливых «черчиллей». Проштурмовали британскую пехоту пушками-пулемётами и улетели. Затем волна за волной пошли работать немецкие «Юнкерсы». Фугаски, ОДАБы, напалм. В общем, одна дивизия так к нашей передовой и не вышла. Во второй, видать, командир настырно-упрямый оказался. Уже после полудня смог он собрать в кучу-кулак остатки своего соединения и с размаху ударил двумя неполными батальонами при поддержке пяти танков по окопавшемуся немецкому мотопехотному полку, в боевых порядках которого ещё и два десятка «тигров» стояло. По прущей на немцев британской пехоте сначала отстрелялись две батареи наших «катюш». Неповоротливых и медлительных «черчиллей» первыми же выстрелами подожгли «тигры». А остатки пехоты причесали единые пехотные пулемёты и крупняки с прикопанных в землю «ганомагов». Делов на пятнадцать-двадцать минут, и ещё одни спокойные сутки для усиления десанта выиграны. Нету более у британцев ничего, что можно бросить на нас ранее чем середина завтрашнего дня.
К концу вторых суток от начала десантной операции мы смогли переправить на плацдарм ещё один полноценный механизированный корпус. Ночью, правда, не обошлось без проблем в Проливе. Наш сводный-сборный-международный флот с эскадрой британских эсминцев справился. Никого к Ла-Маншу не пропустили. Двадцать два британских корабля утопили в ночном бою совместными усилиями наших надводных кораблей и подлодок.
