Возрождение Феникса. Том 2 - Григорий Володин
Я толкаю в бок остолбеневшего княжича.
— Уводи людей, Мить! — киваю на вспыхнувшие пожаром трибуны.
— Но Ричард же!
— Его молнии не жгут! Видимо, принимают за хозяина! Либо он сам ими подсознательно распоряжается!
Дмитрий поджимает губы.
— Давай уж ты уводи их, Арсений. И сам заодно уберись отсюда.
— Тот типок явно меня не послушается, — указываю на застывшего на месте разбитой стены Джонатана. Вассала Ричарда. — Соберись, княжич, жизни людей зависят от тебя!
— Черт! — взмахивает рукой Дмитрий. — Ладно. Сам тоже убирайся!
— Конечно! — вру Его Сиятельству, не моргнув глазом.
Княжич отступает от меня на пару шагов, и тут же град ослепительных молний вспыхивает между нами. Ореол плотного охвата молний растет. Пространство вокруг меня уже плохо разглядывается. Повсюду — синяя убийственная завеса. Разряды случайно бьют по доспеху, но пока не проникают внутрь. Представляю, что бы было, если бы весь этот электрический шторм обрушился на меня, и нервно передергиваю плечами.
Вот тебе и Земля, вот тебе и примитивная планетка! Огневая мощь целого ударного крейсера в руках подростка. Если этот Громовой штырь передается по наследству, тогда весь выводок Бесоновых в потенциале сопоставим с эскадрой линейного флота.
Ничего не различая в синеве в вокруг, я по памяти иду к Ричарду. Надо спасти этого зазнайку, пока он по дурости не сгорел и Бесоновы не обвинили меня в его смерти.
Глава 15 — Жены Сильнейшего демоника
— Арсений! — слышу из синей завесы за спиной. Дмитрий вроде. Надеюсь, княжич сообразит позвать кого-нибудь постарше. Хотя, грохот грома в главном доме точно услышали.
Не мешкая, я направляюсь в эпицентр сияния. К застывшей сгорбленной фигуре Ричарда.
Из Громовой палки срывается молния за молнией. Сотрясает арену рокочущий гул. Ричард смотрит застывшими глазами на свой изрыгающий грозу кулак. То ли он в шоке, то ли с ума сошел от своей крутизны. Синие нити на полу раскаляются добела. Я бегу по горящему полу навстречу британскому принцу. Шальные разряды обжигают, но доспех с регенерацией спасают. Еще, к тому же, в боевом трансе чувствительность болевых рецепторов занижена. Так что боль терпимая, даже умудряюсь оценить сверхъестественную красоту синего ада вокруг. Каскад красивых линий. Не хочется признавать, но, похоже, эти Громовые напильники в умелых руках могли бы противостоять моему Золотому мечу. По крайней мере, сдерживать его атаки. Как хорошо, что аборигены еще не додумались до межзвездных перелетов. Сил вагоны, зато ума наоборот. Это как если дать болотопсу штурмовой болтер.
Подбегаю к Ричарду, зигзаги шипящих разрядов осыпают меня градом. Жеванный болотопс, как же больно! Аррр! От очередного высоковольтного касания по моему хребту шпарит озноб. Я падаю на одно колено. Кости будто дымятся под кожей, но конечности еще двигаются. По крайней мере, верхние.
— Принц Ричард! — кричу. — Подойди ко мне ближе!
Сам я с трудом встаю на обе ноги. Дышать нечем, воздух в эпицентре наэлектризованный и режущий, ощущается, словно дышишь битым стеклом.
Вздрогнув, принц замечает, что не один в этом аду. Синие волосы торчат дыбом, как антенны, губы бледные.
— Беги, тупой русский кретин! — орет он. — Позови тетю Олю!
— Кого? Где я тебе ее здесь возьму? Лучше подойди.
— …Отца нет в Москве, только она поможет! — разъясняет Ричард, тем самым внося больше неясностей.
Ох, то есть, подойти он не хочет? Жаль. Подтаскивая онемевшую ногу, сам шагаю к принцу.
— Я без всяких теть Оль тебя спасу, — объясняю на ходу. — Должен будешь.
Ричард хлопает глазами, но вот он уже на расстоянии вытянутой руки. Размахиваюсь и крепко врезаю ему голенью в висок. Хай-кик выходит красивый. Сил почти не сдерживаю: крепкий парень-то, вдруг не вырубится, да еще, к тому же, обидится на то, что схлопотал по башке. Потом бегай от его разрядов.
Но Ричарду хватает за глаза. Он валится, как подкошенный, синий резак на его костяшках гаснет. Отлично, сразу дышится свободнее. Синяя завеса чуть потухла, прореженная огненными зарницами пожара.
Еще, когда глаза-огнеметы Ричарда погасли, я уловил закономерность. Активные фракталы не действуют, когда носитель в отключке. Конечно, это может работать не со всеми фракталами, но проверить стоило.
Пускай Громовой шампур исчез, но старые молнии никуда не делись. Синие образования плавают в воздухе по непредсказуемым траекториями.
Неожиданно красные зигзаги разрезают тяжелый от шлейфа электричества воздух. Каскад новых молний обрушивается на арену. Только эти разряды цвета алой крови. Я приглядываюсь и замечаю, что новые молнии, словно кровавые клинки, вонзаются в синие и нивелируют их. Столкнувшиеся разряды исчезают в ярких вспышках. Почти сразу арена освобождается от нестерпимой синевы. Молний больше нет, только огонь, пожирающий пустые трибуны.
— Детишки расшумелись, — раздается насмешливый звонкий голос. — А время спать. Непорядок.
Прямо из объятий пожара выходит женщина в майке и джинсах. Крепкое спортивное тело, русая копна волос, хищный оскал на лице. От одного взгляда на нее становится не по себе. Эта высокая стройная женщина кажется настоящим воплощением образа девы-воительницы. Дело не в мощном телосложении — она достаточно худая и миниатюрная. И не в грубом лице — оно, наоборот, нежное, с мягкими чертами. Но вот стремительная походка и свирепая ухмылка наводят на мысль, что передо мной настоящая амазонка. А еще ее костяшки увенчивают алые Когти, наподобие той Громовой отвертки, что вызвал Ричард. Красные отблески резаков пляшут кровавыми кругами на белой майке.
Женщина подходит ко мне чуть не вплотную. Изучает пристальным взглядом. Что характерно — на мои губы не смотрит, игнорирует мое обаяние. А это знак сильного характера.
— Ты уложил моего пасынка? — кивает она на Ричарда. — Он хоть жив?
— Конечно, — стараюсь говорить с обидой.
— Хорошо, — кивает. — Тогда и ты пока поживи.
Между тем принц уже раскрыл глазенки и постанывает.
— Тетя Оля? — хрипит он, заметив женщину.
Она недовольно хмурит загорелый лоб. Взмах руки и алые резаки гаснут, к моему облегчению. От этой женщины веет угрозой. Не хотелось бы ненароком спровоцировать ее.
— Я же говорила, называй меня Кали, — качает она головой. В отблесках пламени ее густые русые волосы кажутся местами пурпурными. — Все домашние так называют. И вообще, какая я тебе тетя? Мама же.
Ох ты ж. Одна из супруг князя Бесонова. Властная дамочка, да к тому же фрактал впечатляющий. Не стоило соглашаться на дуэль в княжеской резиденции. Слишком здесь все крутые и грозные — причем последнее в буквальном смысле. В общем, не моей весовой категории. Пока что.
— Хорррошо, мама Кали…ках-ках, — откашливается от дыма Ричард.
Княгиня не делает попыток помочь ему подняться. Равнодушно смотрит на дерганья британца. Что ж, ей
