Негритюд в багровых тонах (СИ) - Птица Алексей

— Тайным советником?

— Я не знаю, ты вождь… ты знаешь.

Я задумался. Какую должность предложить ему в этом диком обществе, а потом искра озарения пришла в мою голову.

— А давай, Кат, я назначу тебя начальником всех почтовых станций, хараки. На каждой станции у тебя будут подготовленные люди, а также, у тебя будет небольшой отряд, до тысячи, или больше бойцов, для борьбы с нападениями на курьеров и гонцов, и против мелких банд.

— Я согласен, вождь — и Кат, явно обрадованный, глубоко поклонившись, вышел из «дворца».

Глава 16 Оружейное эмбарго

Заместители министров иностранных дел Великобритании, Франции, Германии и России, по согласованию со своими главами правительств, встретились в одиноком шикарном особняке, исполненном в стиле «барокко», недалеко от Ниццы. Сюда же был приглашён и глава МИДа САСШ.

Все они собрались здесь для обсуждения одного животрепещущего вопроса. Суть этого вопроса касалась Африки, а конкретно, Иоанна Тёмного, и особенно, людей, тем или иным образом, связанных с его королевством, появившимся в самом центре континента и, неизвестно каким образом, продолжавшим существовать.

Одним только своим существованием, это королевство чернокожего вождя бросало вызов всем колониальным державам. И имя Мамба уже порядком набило оскомину всем здесь присутствующим, вызывая, либо негатив, либо любопытство.

Как бы там ни было, но личные эмоции, все присутствующие здесь должностные лица, облечённые определёнными полномочиями и имеющие соответствующие бумаги, оставили за дверью. Каждый из них был направлен сюда с одной целью, договориться.

Клаус фон Штольбе внимательно слушал своего французского коллегу Шарля Вуансе, который последовательно гнул свою линию.

— Мы должны обезопасить себя, — вещал тот, — наши Африканские колониальные владения в опасности! Мы не можем безответственно подходить к этому. Кроме того, французы вынуждены покидать обжитую территорию, из-за опрометчивых действий некоторых государств.

И взгляд французского замминистра иностранных дел устремился к лицу министра иностранных дел САСШ, недвусмысленно намекая на их действия по захвату Габона чернокожими переселенцами. Затем, он продолжил.

— Жизни наших подданных зависят от воли какого-то чёрного князька. И всё почему?

— А потому, что некоторые государства преследуют только свою выгоду. И они не задумываются, к чему это может привести…

— Я призываю вас, уважаемые месье, подойти к вопросу Африканских колоний максимально конструктивно и бесстрастно.

Замминистра иностранных дел Великобритании Грегор Макуин согласно кивнул головой, избавленный от необходимости вещать самому. Всё уже давно было обговорено в кулуарах, перед самым совещанием. А ещё раньше, лично согласовано министрами иностранных дел обеих государств.

Замминистра иностранных дел России, Александр Васнецов, пока только удивлённо смотрел на своих коллег, не понимая, зачем его сюда пригласили. Безусловно, он знал, о чём пойдёт речь! Об Африке и наглых действиях чернокожего короля Иоанна Тёмного, которому втайне симпатизировал, но вот, при чём здесь Российская Империя, он не понимал.

Все домыслы о руке русского царя, он считал несерьёзными и надуманными, и готовился отмести все подозрения соответствующими бумагами и «железными» доказательствами непричастности Российской империи ко всему этому, но до конца ни в чём так и не был уверен.

В отличие от русского замминистра, американец Поль Гюнтершульц прекрасно понимал, о чём идёт речь, и к чему клонит француз. Речь, после словесных «кружев», показывающих всё возмущение Франции текущим положением дел и мнимой солидарностью европейских государств, должна была перейти к более насущным проблемам. И он знал, о какой проблеме тот вещал, и к какой подводил, но не собирался перебивать француза, а терпеливо ждал, когда он выскажется.

Клаус фон Штольбе перебирал все варианты, к которым мог перейти француз. Все они были вероятны, и все вели к эскалации схватки за Африку. В том, что французы согласовали с британцами свою позицию, он нисколько не сомневался, он, даже, был уверен, что они вступили в откровенный сговор. Но всё это были лишь только догадки, а не факты. А дипломаты оперируют только фактами, а ни слухами и сплетнями, в отличие от газетчиков.

Если вам нужны мифы, то это вам к военным. Они расскажут о подвигах, и настоящих, и придуманных, о геройстве — своём, и трусости — врага, о своём безусловном превосходстве над противником и прочей атрибутики воинственности. Дипломатия же использует только факты и недосказанности.

«Вы должны знать, что мы знаем о том, что знаете вы, что это знаем мы».

Тем не менее, поднятый вопрос был очень серьёзным, и Клаус перебирал в уме все инструкции, полученные от имперского министра иностранных дел, в зависимости от того, к какому выводу подведёт француз свою речь.

Разволновавшийся от своей тирады, француз налил в стакан сельтерской воды из стоявшей возле него бутылки и мелкими глоточками выпил газированную солоноватую жидкость, дергая при этом острым кадыком, выступавшим из-под белого воротничка рубашки.

Напившись, он отставил стакан, промокнул губы синим элегантным платком и продолжил.

— Я выношу на повестку вопрос об отсутствии легитимности власти африканского короля Иоанна Тёмного.

Русский и немец удивленно переглянулись, они не ожидали такого поворота дела. Остальные никак не отреагировали, если не считать поджатых губ американца и довольного выражения лица, с хитрым прищуром глаз, англичанина.

— Как вы собираетесь лишить его власти, и зачем это делать? — спросил Поль Гюнтершульц, — это же не вернёт вам ваши территории.

— Вот именно, не вернёт, но и захватить их официально он не сможет, — парировал француз.

— Я не уполномочен обсуждать такие вопросы, и не вижу в этом никакого смысла, — сказал американский министр иностранных дел Поль Гюнтершульц.

— Он король, принявший православную коптскую веру, его поддерживает патриарх коптской церкви, и мы не вправе лишать его легитимной власти. Это подорвёт веру не только чернокожих аборигенов, но и отразится на всём христианском мире, и это при том, что ислам распространяется угрожающими темпами — возразил Александр Васнецов, — и я также не уполномочен обсуждать подобный вопрос.

Немец, Клаус фон Штольбе, долго молчал, глубоко задумавшись. Наконец, он произнёс:

— Германская империя желала бы иметь в Африке возможность разговаривать с конкретными лицами, представляющими собою крупные государственные образования, чем с мелкими князьками, готовыми продать свои территории кому угодно, за горсть патронов к своим «мушкетонам».

Ни Шарль Вуансе, ни Грегор Макуин и не надеялись на положительную реакцию обсуждения предложенного заключения, учитывая стоящие задачи и менталитет людей, представляющих интересы своих стран. Но, первое «нет» уже было получено, что добавляло вероятности получения ответа «да», на следующий вопрос.

В общем и целом, можно было переходить ко второму, и основному, вопросу. А пока, попутно было обсуждено ещё множество вопросов, касающихся африканских колоний, неторопливо выверены точки сопротивления и точки соприкосновения, которые планировалось закрепить уже соглашениями глав правительств. Эти соглашения должны были попасть в папки, непосредственно, самих министров иностранных дел, всех заинтересованных государств. А может, и в папки глав правительств.

Дав знак французу, что сейчас будет говорить он, Грегор Макуин, не спеша, пододвинул к себе толстую кожаную папку, из крокодильей кожи, набитую документами, и, раскрыв её, произнес.

— Уважаемые господа и месье. Королева Виктория и лорд-канцлер моими устами выносят на обсуждение вопрос введения запрета на поставку в Африку любого огнестрельного оружия, любым туземцам и аборигенам, сроком на три года.

— Кроме этого, прошу также обратить ваше внимание на прекращение поставок любых боеприпасов и пороха подконтрольными фирмами, производящими оное на территории ваших государств, а также, пресекать подобные недружественные действия со стороны третьих стран, не участвующих в подобном соглашении.