Андрей Уланов - Принцесса для сержанта
— По крайней мере, — добавляю упавшим тоном, — мне так рассказывали.
Рухнул обратно на стул и начал блюдо с салатом перед собой старательно изучать. Интересное ведь занятие, в самом деле, честно-честно. К примеру, листом капусты неизвестного типа — который в этом салате сверху — очень удобно лицо заслонять…
Еще на часы смотрю… как секундная стрелка по циферблату ползет… в тишине.
Три минуты сорок две секунды эта тишина держалась. И вдруг…
— В самом деле, — неуверенно так говорит Колинитаэль, — может, действительно было бы хорошо дать имя нашему… союзу?
— И какое же? — язвительно осведомляется гном. — Примерим на себя одеяния Великих? Наречемся Хранителями? Защитниками? Братством Треугольника? Или сначала отметимся хоть каким-нибудь деянием, а уж потом начнем думать о звонкой славе?
— А я тоже считаю, — запальчиво возражает принцесса, — что назваться можно и сейчас!
— Ну а что молвит, — поворачивается гном к волшебнику, — по сему поводу досточтимый Ариниус?
— Досточтимый Ариниус, — улыбается маг, — молвит, что ему порой доводилось… примерять одеяния Великих. Правда, в час, когда их одевали впервые, Великими можно было счесть разве что надежды, многим казавшиеся несбыточными.
— Витиевато, но скорее да, чем нет, — замечает эльф. — Что ж, друг Фигли, коль основы счета не лгут мне, ты в меньшинстве.
— Сказал бы уж прямо — в гордом одиночестве! — недовольно бурчит гном. — Чего уж там. Ладно, раз вам так не терпится поименоваться — именуйтесь, только расстарайтесь для такого дела! Выберите словечко позвонче!
— А сам ты, почтенный гном, неужели ничего не сумеешь предложить? — вкрадчиво так спрашивает Дара.
— Есть у меня пара старых добрых гномьих имен, — издыхает Фигли. — Но вы-то их и выговорить не сможете. Пусть лучше, — кивает на меня, — красмер чего предложит! Его ведь идея была.
Хитрый, однако, гном.
На миг я даже пожалел, что катавасию с названием затеял. Не первая ведь необходимость. Это эсэс всякие без таких вот штучек не могут, непременно им нужно к цифирькам чего-нибудь дорисовать. «Дас Рейх», «Гроссдойчланд», «Викинг»…
Может, думаю, предложить отдельной разведротой имени принцессы Дарсоланы обозваться? Очень отдельной… потому как пять человек и на отделение полное не тянут. Пять…
— Отчего не предложить? Предложу, — говорю. — Давайте Звездой назовемся! Отряд Звезда.
— Сергей, — после минуты завороженной такой тишины медленно произносит Ариниус, — не мог бы ты, хм, объяснить свой выбор?
— А чего тут объяснять, — удивляюсь. — Когда все просто. Нас пятеро, и у звезды пять лучей.
И, не дожидаясь вопросов — что это за звезда такая, пятилучевая, достал из внутреннего кармашка звездочку с пилотки и на середину стола выложил.
— Вот, — говорю, — мой главный талисман. Лучше не бывает.
* * *Уснуть я так и не смог. Вроде бы и комфорт на уровне, как в лучших гостиницах, по крайней мере, кажется мне так, точно не скажу, не жил никогда в гостиницах. Ни в лучших, ни в худших — всех гостиниц в моей жизни довоенной это коврик на полу в комнате у дяди двоюродного. Жестко, холодно, и соседи всю ночь по коридору к удобствам шастают, каждый раз какой-то жестянкой на полдома грохоча.
А тут — постель, мхом выложена, одеяло из чего-то типа пуха, в подушке утонуть можно. Казалось бы, спи да радуйся. Но вот не хочу — и все. Битый час проворочался — ни в одном глазу и капли сна не проявилось!
Хорошо, мягко, уютно… но не могу я в дупле спать! Не могу, и точка! Человек все-таки, а не помесь белки с бурундуком!
В итоге плюнул, выкарабкался наружу и отправился по елке, то есть по ночному дворцу, бродить.
Народу во дворце, несмотря на поздний час, суетилось много. Большинство, понятное дело, местные эльфы — эти на меня косились, настороженно так, и бежали по своим делам дальше. Довольно безалаберное, вообще-то, отношение, для товарищей одиннадцатых совсем не характерно. Будь я на месте Эррилина, обязательно пустил бы в ночную стражу пару-тройку гвардейских патрулей — за соблюдением порядка надзирать, да и документики время от времени проверять, если рожа подозрительной вдруг покажется.
Поначалу я без особой цели брел. Куда глаза глядят — благо, уж чего-чего, а пищи для глаз вокруг имелось просто немерено. На каждой ветке что-то свое, особое.
А потом услышал музыку.
Не ту, что за ужином наигрывала. Там чередование шло, грустно-весело, а эта мелодия вся в одном стиле шла. И подобрать ей соответствие из прошлого — классика в стиле Моцарта или, скажем, народные испанские мотивы — лично я не сумел. Другая она была. Красивая — и непривычная.
Думаю, попытайся на звуки пойти кто-нибудь без моей подготовки, в смысле — не разведчик! — мигом бы заблудился, да так, что с рассветом гостеприимным хозяевам пришлось бы поисково-спасательную экспедицию организовывать. А я — сумел, хоть и минут сорок поблуждать по дворцовому лабиринту пришлось.
Зато когда выбрался на нужный ярус и огляделся, сразу обо всем на свете забыл!
Это была лужайка. Большая круглая лужайка, трава в полвершка, мягкая даже с виду и подстрижена так ровно, словно за каждую выступающую травинку садовника здешнего грозились как врага народа упечь лет на двести пятьдесят.
Впрочем, трава — это ерунда, мелочи. А по-настоящему важным было то, что на этой траве были два эльфа. И не просто стояли — танцевали!
Я сегодня уже вспоминал насчет здешних танцев — уж больно старательно мне их все, хоть одним глазком видевшие, «рекламировали»! Теперь вот и сам увидел…
Танец у них был на танец почти не похож. В смысле — на привычный для меня танец не похож. Пожалуй, больше всего это смахивало на мотыльков. С учетом факта, что из одежды у обоих эльфов имелось лишь нечто многослойное, очень воздушное или просто прозрачное…
А еще я почти в первые секунды понял: как же правы были те, кто говорил: словами этого не передать. Ну нет таких слов, в природе нет, что у меня, что у любого другого…
Ведь… вот берете поговорку: «лучше один раз увидеть, чем сто — услышать», и домножаете ее окончание… ну, скажем, на тысячу. Это я впа-алне серьезно говорю. Я — видел. Сидел по-турецки, поджав ноги, на той самой лужайке, слушал краем уха музыку и смотрел во все глаза, словно зачарованный. Хорошо еще, челюстью отпавшей дерн насквозь не прошибло, до нижних веток, а то и до корней.
Сидел… и вдруг ко мне на плечо что-то опускается. Что-то типа руки.
Оглядываюсь… и облегченно перевожу дух. Я-то уже боги знают что себе напридумывал — а тут всего лишь ее высочество Дарсолана.
— Красиво, правда?
— Не то слово.
* * *К Эррилину на прием попасть оказалось легче легкого — я просто поймал в коридоре первого же встречного эльфа за рукав и вежливо так попросил к королю отвести, по важному и срочному делу. Товарищ одиннадцатый, судя по вытянутому лицу, поражен был столь бесцеремонным обращением до кисточек ушей не хуже, чем пулей разрывной, но просьбу выполнил. Правда, всю дорогу до королевских покоев на рукав косился с таким видом, словно там отпечатки моих пальцев фосфорной краской горели.
К королю мы попали в разгар утреннего туалета. То есть сидел король Эррилин, весь из себя веселый, в кресле-раковине перед большой лужей в стене, а вокруг него сразу трое прыгало, с ножничками, пилочкам и кисточками. Знаю, что бредово звучит, но хоть режьте меня: именно лужа это была, верней, даже озерцо небольшое — только вот взяли как-то это озерцо, набок поставили и в стену вмуровали. А рыбки всякие, кувшинки как плавали, так и плавают себе. Словно в аквариуме — но покажите мне такой аквариум, где рыбы сквозь боковую стенку мошек хватают… и при этом по воде круги расходятся.
Магия…
При виде меня их лучезарное величество сразу улыбаться перестал. Махнул парикмахерам — те вмиг испарились, вместе с проводником моим. Я начал было рот открывать… король на меня цыкнул, подкрался аккуратно так «кошачьим шагом» к двери, ладонями там чего-то поколдовал и лишь затем ко мне поворачивается.
— Вот теперь, — говорит, — я готов слушать тебя, Сергей.
Изложил я королю свои вчерашние размышления по поводу активизации контрразведывательной деятельности противника — и того, чем эта самая активизация могла быть вызвана. Честно говоря, речь довольно сумбурной получилась, да и скачущей с пятого на десятое, хоть я ее и репетировал мысленно все утро. Но главное их лучезарное количество уяснил.
А уяснив, крепко задумался. Минут на двадцать. Я даже начал прикидывать потихоньку — самому отойти или позвать кого, поклянчить, чтобы хоть пару бутербродов соорудили. Пришел-то я еще до завтрака, ну а вчерашние салатики особой роли в пузонаполнении сыграть не могли при всем желании.
Надеюсь, думаю, у них тут хотя бы для гостей ветчина водится. Потому как если запрет на мясо радикальный, драпать надо нам из славного эльфийского города Рокфордейла, и драпать быстро. На одной траве коров хорошо пасти да кроликов разводить, а нам воевать и побеждать нужно.
